Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— А ты... Ты, ведь, меня с собой не оставишь, так? А можно... Я могу... — Кити зябко поежилась и слегка покраснела. — Я... отработаю.

— Конечно, отработаешь, — обнажила острые зубы в широкой улыбке Элеум. — Я вкусно пожрать люблю. И заплатки на шмотки ты классно нашиваешь... И массаж... У меня уже две недели шея болела, а ты один раз ручками помяла, и всё... И байки твои, что ты вчера рассказывала, мне понравились...

— Сказки... — грустно улыбнулась девушка. — Мне их мама рассказывала. И дед. Извини, что я... А шея... Это у тебя оттого, что ты слишком много за рулем. Сиденье нужно отрегулировать. Выше или ниже... — Неожиданно осекшись, бывшая рабыня нахмурилась. — Ты... ты, ведь, заранее знала, — выдавила она из себя, спустя минуту. — Знала, что я захочу остаться с тобой. Потому и дала мне свое ружье, чтобы проверить...

— Кисонька, ты мне льстишь. — Насмешливо цыкнула зубом наемница, и вдавив педаль газа, направила натужно ревущий двигателем грузовик прямо в центр залитой водой ямы. — Но ты действительно можешь поехать со мной. Если хочешь, конечно... Спокойной жизни не обещаю, но и от каждой тени шарахаться не придется...

— Тогда... я... с тобой, — робко кивнула девушка. — Я не буду мешать... Честно...

— Да мешай, на здоровье, — фыркнула Элеум и снова покосилась в сторону настороженно смотрящей на нее девушки. — Я почти сезон лица человеческого не видела. Сначала в Сломанных Холмах была, потом в солончак уйти пришлось, а через него к Костяной гряде двигать... Месяц, как к людям вышла. Так что, я не против компании... А эти... сказки, их твоя мамка выдумала или дед?

— Нет... — Отчаянно затрясла головой девушка. — Это... Дедушка у меня историю кино изучал... Ну, кино... — Заметив недоумение собеседницы, девушка сделала неопределенный жест. — Это такие картинки движущиеся... Как видеозапись, только там всё не взаправду. Там специальные люди... Они притворяются, что всё по-настоящему... — видимо, отчаявшись подобрать подходящие слова, девушка замолкла.

— Видела один раз. — Кивнула наемница после минутной паузы. — В Сити. Мне не понравилось. Там какой-то мужик искусственный пруд чистил, а за ним голая жирная баба подглядывала... А потом они почти час трахались. А потом другой мужик уже другой голой бабе, тоже жирной, мясной пирог привез. И они тоже трахаться начали. Я тогда не стала досматривать. Скучно и противно немного. Как будто, подглядываешь...

— Это... — Девушка покраснела. — Это не совсем то... То есть, это тоже кино, наверное... Но дедушка... — Окончательно смутившись, Кити замолкла и принялась разглядывать обломанные ногти.

В кабине грузовика воцарилось молчание.

— Слушай, а может, расскажешь одну? — спустя пару минут проворчала Элеум, резко переключив передачу, чуть сбросила скорость. Под капотом глухо рыкнуло, послышалось дребезжание, но уже через мгновение ход фургона выровнялся.

— Прямо сейчас? — Удивилась девушка.

— А почему нет? — Оторвав от руля руку, Ллойс потрепала сжавшуюся от страха девчонку по густым волосам, и весело хохотнув, резко дернула рычаг передач. Преодолевший очередное препятствие грузовик снова взрыкнул и начал набирать скорость.

— Ну... хорошо. Давным-давно в далекой галактике...

— Стой. Это опять про тех чудиков с лазерными рубилами? — Перебила девушку наемница.

— Да. Там много историй... Но я могу и другую рассказать... — Обеспокоенно глянув на спасительницу, девушка вздохнула. — Хочешь про подземных червей? Или про людей, которые друг к другу во сне путешествовали? Или про страшных монстров, что с неба спустились?

— Про монстров с неба, — слегка поморщилась Ллойс. — Нет. Давай лучше про чудиков. Как мне помнится, тот чувак в черном шлеме оказался батей пацана, так? А что дальше было?

— А дальше... — Кити закрыла глаза. — На краю рукава Галактики...

— А галактика — это что? — Элеум снова перебила Кити.

— Точно не знаю, — вздохнула девушка. — Дедушка говорил, что это — когда рядом много-много звезд... Так ты будешь слушать или нет? А то, когда меня перебивают, я забываю, о чем рассказать хотела...

— Буду-буду... — наёмница продемонстрировала девушке полный набор острых зубов. — Если чего не пойму, потом, спрошу... Ты рассказывай... Интересно, ведь... Зуб готова заложить — тот парень в черном не такой уж и плохой окажется... Эх... А интересно, такие резаки действительно бывают? Лазерное рубило, наверное, даже получше моего будет... Плазморезы вот видела, но там принцип другой. И тяжелые они, в руках не утащишь...

Кити вздохнула, набрала в грудь побольше воздуха, слегка покосившись на склонившуюся над рулевым колесом наемницу, и с трудом сдержала улыбку. Улыбку, которую вызвала эта грубая, вооруженная до зубов, постоянно курящая и матерящаяся, с ног до головы покрытая татуировками женщина. Женщина, с легкостью убившая самого опасного человека, которого девушка знала за всю свою жизнь, оказалась совершенно не страшной. И совсем не злой. Ну, почти...

Идиоты, я же сказал вам, что мне не нужны убийцы-одиночки. В этой провонявшей козлятиной и кислым потом степи кого угодно можно зашибить простой дубиной. Мне элементарно не хватает людей. Обычных, мать его, солдат, чтобы перехватывать все гребаные разъезды чёртовых дикарей. Если верить профайлу, эта баба в одиночку может заменить танковый взвод. Вот и используйте ее где-нибудь там, где ее таланты будут по-настоящему востребованы. Конец связи.

Из сообщения 14.7/28-176. Ст. Паладин Ваймс.

АРХИВ операции "ПЕСКИ".

День медленно вступал в свои права. Первые лучи робко выглядывающего из-за стылого горизонта краешка солнца залили багрянцем жирно поблескивающую грязь изрядно запущенной дорожной колеи.

Робкие лучи расцветили алым желтеющие листья придорожного кустарника, вспыхнули на пучках жесткой, словно конский волос, травы, покрытой сверкающей всеми цветами радуги росой, и скользнув дальше, отразились от блестящего от утренней влаги, траченного временем, дорожными передрягами, покрытого прорехами и заплатами тента припаркованного на обочине огромного грузовика.

Автомобиль выглядел плохо. Заляпанный грязью, обильно покрытый пробоинами, вмятинами и потеками ржавчины, он напоминал только что вышедшего из битвы старого воина — давно бы ушел на покой, да только, вот, не судьба. Продырявленный в десятке мест, лишенный доброй половины креплений брезент частично опал и подрагивал на ветру, словно бока издыхающего зверя. Из открытого огромного, словно дровяной сарай, капота машины выглядывал зад, обтянутый прорезиненной тканью заляпанных грязью, военного кроя штанов.

В десятке шагов от автомобиля недовольно потрескивал корявыми сучьями небольшой костер. Над огнем весело булькал подозрительным буро-зеленым варевом слегка помятый, покрытый копотью котелок, установленный на собранные из покрытой ржавчиной арматуры треноги. Рядом с казанком на расстеленном на земле куске безнадежно пропитанного пылью и грязью стеганого пледа сидела девушка, скрестив ноги. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не бледность кожи, почти болезненная худоба, затравленный, словно у попавшего в силки, перепуганного насмерть кролика взгляд необычно крупных, редкого сиреневого цвета глаз, да тканевая повязка, закрывающая середину лица и ясно дающая понять, что у хозяйки отсутствует, по крайней мере, половина носа. В руках девчонка сжимала ложку, коряво выструганную из дерева.