Сергей Мусаниф - Физрук

— Я все равно его как-то не так себе представлял, — сказал я. — Думал, он поспокойнее.

— Возвращаясь к броневику, — сказал Кабан. — По всем законам развития научно-технического прогресса эта штука никак быстрее тридцати километров в час ездить вроде бы не должна. А я его в зеркале заднего вида до сих пор наблюдаю.

Мы с Федором оглянулись. И правда, броневик, держась на самой грани видимости, продолжал нас преследовать. Более того, мне даже показалось, что расстояние сокращается.

— Старой закалки революционер, — восхитился я. — И хватка, как у бульдога.

— Что-то я не хочу с ним ту политическую дискуссию продолжать, — сказал Кабан

— А что там с заданием? — спросил я.

— Поскольку мы провалили вторую часть квеста, мне выдали новый, — сказал Кабан. — Завалить чувака любой ценой, если вкратце.

— А лимиты по времени? — спросил Федор.

— Отсутствуют.

— Уже легче.

— Угу, — сказал Кабан. — А штраф за провал я все равно схлопотал. Минус пять процентов ко всем характеристикам навсегда.

— Не так уж много, — сказал я. Хотя и явно больше, чем у меня.

— Еще опыт резаться будет, — мрачно сказал Кабан.

— Так это ж просто дебаф, — сказал Федор. — Постоянных дебафов не бывает. В смысле, всегда есть способ их снять, даже божественное проклятие отменить можно. При определенных условиях.

— Например? — осведомился Кабан.

— Ну, для начала надо бы храм какой-нибудь посетить или оракула, — сказал Федор. — Другой вопрос, мы пока не знаем, какая нынче религиозная система действует, но полагаю, что со временем варианты появятся.

— Он приближается, — сказал Кабан. — Не знаю, что там за движок, но по городу даже "армата" такой скорости выдавать не может. Какие у кого предложения, кроме как помереть достойно?

— "Джавелин", — сказал я. — Как раз для таких случаев.

— Читерство, — фыркнул Федор.

— Можешь выйти из машины и останавливать его исключительно игровыми методами, — предложил Кабан.

— Нет, спасибо.

— Тогда не говори под руку. Чапай, ты из него стрелять умеешь?

— Нет.

— Значит, придется самому.

Кабан резко затормозил, не дожидаясь полной остановки машины выскочил на дорогу, одновременно извлекая из инвентаря "джавелин". Н епомню, чтобы он успел его перезарядить, но ракетный комплекс был явно готов к выстрелу.

Кабан взвалил его на плечо, навел на цель и нажал на спуск. Оставляя за собой хвост пламени, ракета улетела в небо.

— Перелет, — констатировал Федор.

Кабан, не теряя времени, вернулся за руль, захлопнул дверцу и нажал на газ.

— Я не понимаю, — сказал Федор. — Ну промазал, бывает. Чего б тебе еще раз не попробовать?

Наводясь по инфракрасному излучению от двигателя броневика, ракета упала с небес практически вертикально, и броневик исчез в распускающемся цветке взрыва. Кабан снова затормозил и мы втроем уставились назад.

Когда пламя спало, броневик все еще стоял рна месте, но изрядно покореженный и явно не способный продолжать преследование. А рядом с ним стоял Ильич.

Невысокий, скромный, в своем привычном сером костюме.

Неопалимый.

И грозил нам серпом.

— Пламя не может повредить тому, в чьих жилах течет истинный огонь революции, — пафосно сказал Кабан. — Это я вам системное сообщение цитирую, если что. Вот только сейчас получил.

— Похоже, ты в пролете, Федор, — сказал я. — В следующий рейд мы тебя не возьмем.

— Я и сам с вами не поеду, — сказал Сумкин. — На фиг надо?

— Лут же, — сказал я. — Прокачка. Уникальные артефакты, которые наверняка с него упадут.

— Мне кажется, что оно того не стоит, — сказал Федор. — Да и вам пока рановато.

— Что-то мне подсказывает, со временем он тут такие порядки наведет, что против него только армейская операция поможет, — сказал Кабан. — Общевойсковая.

Мы свернули на Третье транспортное кольцо, и я выдохнул. Лишившийся своего средства передвижения Ильич не стал призывать второй броневик (может быть, на этот счет у него были свои ограничения от Системы) и просто прекратил преследование.

— А вот по поводу "джавелина"… — сказал я.

— Не начинай, — попросил Кабан.

— Нет, я не собираюсь пытать тебя на предмет, что за друзья тебе его подогнали, — сказал я. — И за какие заслуги. Но ты никаких странностей не заметил?

— Заметил, — сказал Кабан.

— В этот раз он отработал штатно, как и положено, — сказал я. — Но там, в Думе… Это ж явно не так должно было действовать. Я удивлен, что он против того зомби вообще сработал. У него ж основной поражающий эффект — это кумулятивная струя, и находится он по тепловизору, а зомби — холоднокровные, потому что мертвы.

— Сработало и сработало, какая тебе разница, — сказал Кабан.

— Я хотел бы отследить закономерности.

— А смысл? Там все равно только два выстрела осталось.

— Ну, возможно, это не последний ракетный комплекс, который нам встретиться.

— Слушайте, но это может быть просто игровая условность, — вмешался Федор. — Система определила вашу хреновину, как очень большую пушку, и отработала соответственно, подстраиваясь под текущего противника.

— То есть, ты хочешь сказать, что Система нам подыгрывает?

— В данном конкретном квесте — похоже на то, — сказал Федор.

— А смысл? — спросил я. — Сначала выдать нам сложный квест, а потом тащить по прохождению?

— Я не знаю, — сказал Федор. — Возможно, внутри самой Системы есть какие-то противоречия, и она попыталась устранить их с нашей помощью. Но это вилами по воде, сами понимаете.

— Понимаем, — сказал Кабан. — Мы пытаемся играть в игру, в которой все правила — вилами по воде.

— Что с Ильичем делать будем?

— Ничего, — сказал Кабан. — Дадим время, может, кто-нибудь другой его прикончит.

— А штрафы?

— Найдем оракула. Или храм.

— Похоже, тобой овладели пораженческие настроения, — заметил я.

— Он — не зомби и не скелет.

— Ну, какой-то другой вид, согласен. Все равно нежить.

— Но нежить идейная, — сказал Кабан. — Может, я не хочу его убивать вовсе не потому, что боюсь не потянуть. Может, я хочу посмотреть, что из этого выйдет.

— Один раз ничего хорошего из этого уже не вышло, — сказал Федор.

— Каждый заслуживает второго шанса, — сказал Кабан. — Кроме полных козлов, а он явно не такой.

— Это тебя расправа над стариканом так впечатлила? — поинтересовался я.

— И это тоже, — сказал Кабан. — В любом случае, поедем домой, отдохнем пару дней, понаблюдаем, а там уже будем решать.

— Это если система даст нам отдохнуть, — сказал я.

— Мне кажется, лимит сюрпризов за последние дни уже исчерпан, — сказал Кабан, почесал переносицу и снова положил обе руки на руль.

Конечно же, он ошибался.

В деревню мы вернулись без всяких эксцессов, и там все тоже было благополучно, и за время нашего отсутствия зомби никого из знакомых не сожрали.