Данил Кузнецов - Сталки. Лес [CИ]

Им предстоял, возможно, самый крупный поход в лес в их жизни.

17

Лес (почти три врести к северу от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 37-й день лета.

Было так же пасмурно, как и при первом походе подсталкров в лес. Но ветер, временами обдувавший отряд, был тёплым: лето неуклонно двигалось к своей середине.

В этот раз народу в группе было побольше: к бывшей «неразлучной троице» под предводительством велка Зора добавились Квильд со своим предыдущим наставником. Шли не быстро, но и не очень медленно: торопиться вроде было некуда, но всё же всем хотелось вернуться в деревню до сталкатлона.

Юноши на ходу переваривали то, что рассказали им велки до выхода из Сталочной насчёт этого похода, его целей и особенностей.

– …Вылазки в лес, конечно, важная и неотъемлемая часть подготовки будущих сталкеров, – говорил тогда велк Зор. – Но больше двадцати лет назад Совет решил, что подсталкров необходимо проверять и, скажем так, на выносливость в походных условиях. Поэтому и было учреждено такого рода испытание – путешествие по лесу как можно дальше на север. За время пути, как полагали велки, ученики должны были развить прививаемые им наставниками навыки и собственные способности, которые далее подвергались проверке на сталкатлоне. Ну, в действительности, естественно, без этого не обходилось, хотя, по поему мнению, этот поход мало на что влияет, а точнее, расставляет все точки над «i» и «Ï»[2] в отношениях между участниками… – При этих словах велк обвёл строгим взглядом четверых подсталкров, а те, в свою очередь, посмотрели друг на друга. – Как сталкер, скажу вам, что я вместе со своим другом Крузом, – (взгляд на «коллегу»), – сам участвовал в том первом походе неизвестно куда… и не столько научился существовать в лесу, сколько постарался разъяснить, какое положение я хотел бы занимать…

– Без подробностей, – тихо попросил велк Круз.

– Короче, дело не в этом, – продолжил Зор, строго посмотрев на хихикнувших подсталкров. – В том, первом, походе было сделано открытие, которое тогдашний Совет (ещё без меня и Круза и с некоторыми другими членами…), – (Плющ вздохнул, вспомнив своего отца, который был среди тех «некоторых других»), – решил сохранить в тайне от жителей деревни; исключение предусматривалось лишь для отправляющихся по тому же пути подсталкров. Итак, вот что я сейчас скажу вам… – Велк сделал интригующую паузу и, скользнув глазами по лицам юношей с читающимся на них интересом, проговорил: – Когда мы отошли от деревни примерно на четыреста врестей, то увидели… Край леса.

Именно так это и прозвучало – с большой буквы. Молодые люди удивлённо переглянулись, обрабатывая информацию.

– Да, мы сами удивились, – заговорил велк Круз. – Представляете: идём спокойно по лесу, вдруг видим – деревья кончаются, за ними несколько сагней каменистой земли, а дальше – обрыв сагней в десять высотой. А внизу – плоская пустая равнина, от края до края, докуда хватает глаз. И мы долго смотрели на это, долго… Тогда вредомеров ещё не было; а в следующий раз мы пошли уже с ними, и приборы показывали у обрыва десять вредов…

Слово перехватил Зор:

– По итогам первого похода было решено сделать Край леса самой дальней точкой пути. Но было внесено и ещё одно условие: если все идущие туда подсталкры – подчёркиваю: все! – захотят повернуть обратно, то можно будет завершить поход раньше времени. И так уже было: в шестнадцатом году отряд, предводительствуемый уже мной, – (велк Круз при этих словах «коллеги» шумно выдохнул сквозь зубы), – прошёл только триста тринадцать врестей, прежде чем все ученики попросили вернуться, да и в двадцать третьем – всего двести сорок семь. Надеюсь, вас хватит на большее.

…И теперь все подсталкры, идя вдаль за велком Крузом (Зор шёл в арьергарде, следя за всеми сзади), вычисляли про себя, на сколько их может хватить. И все были уверены в том, что они дойдут до самого Края леса, чтобы никто не посмел усомниться в том, что они способны на всё.

18

Лес (22 врести к северу от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 37-й день лета, поздний вечер.

Дотлевали угли затушенного костра – единственные светлые точки в обрушившемся на лес сине-фиолетовом мраке. Дождь так и не пошёл, но тучи не рассеялись: маленькой луны не было видно сквозь их непроницаемую пелену.

Лас размеренно бродил по поляне вокруг спящих остальных членов отряда: в эту ночь именно ему достался первый караул. Было тихо – лишь шуршали сапоги подсталкра об траву, да ветер изредка шумел в крона деревьев, – и Лас надеялся, что за его смену (да и вообще за всю эту ночь и все следующие) ничего необычного не случится.

Лас был начеку: навострённые уши, бегающие во все стороны глаза и ладонь, лежащая на рукоятке мачета, позволяли ему в считанные мгновения среагировать на любую опасность, – но пока всё было спокойно, мысли юноши, текущие параллельно с «охранным алгоритмом», витали немного в стороне.

Ему не очень нравилась атмосфера внутри группы – вернее, даже очень не нравилась: подсталкры за весь день не перебросились ни единым словом; все полсотни сказанных за время, прошедшее с начала пути, фраз принадлежали велкам – да и то были лишь размышления вслух и приказания. Лас понимал, почему это происходило, но не знал, сколько это ещё продлится. Но предложение прекратить вражду из его уст прозвучало бы глупо и беспомощно, на что откликнулся бы разве что Плющ, – и поэтому подсталкра молчал вместе со всеми, не желая выделяться на их фоне.

Отогнав тяжёлые раздумья о своих бывших закадычных друзьях, Лас тут же перенёсся мыслями к Ксюне, которую ему пришлось оставить в деревне. Вспомнил своё с ней прощание накануне выступления в путь.

…Ксюня отнеслась к нежданному известию без лишних эмоций, но Лас понял, что она уже начинает скучать по нему.

– Но ты ведь вернёшься? – спросила она, словно боясь потерять последнюю надежду.

Лас обнял её и шепнул:

– Ну конечно, милая. Я вернусь. Мы все, скорее всего, вернёмся.

Ксюня вздохнула, ещё теснее прижавшись к нему, так что Лас почувствовал её тепло сквозь одежду.

– Не давай себя в обиду, – сказала сталочка. – А я пока за себя уж как-нибудь постою…

– Мы справимся, – ответил Лас. – Мы оба справимся.

И он поцеловал её – так же крепко и страстно, как и в самый первый раз.

Потом они долго гуляли вокруг деревни, опять целовались и говорили друг другу слова утешения и поддержки, желая остаться вместе и после предстоящего возвращения Ласа…

…Вспомнив Ксюню, подсталкр, стараясь в то же время сохранять бдительность, впервые всерьёз задумался о том, что у него с ней может быть дальше.

Сейчас, да, у них всё было хорошо; но будет ли так вечно? Подходят ли они друг другу так, чтобы прожить вместе всю оставшуюся жизнь? «Может, да; может, и нет, – подумал Лас. – Кто знает?..» Он решил пока не загадывать наперёд так далеко, а ограничиться лишь их с Ксюней ближайшим будущим.