Юлия Айзатулина - Планета пыли.Сферополис [СИ]

На этом сон обычно заканчивался, и Арвай просыпался в ужасе и смятении. Частенько после такого он уже не мог заснуть. Раньше кошмар снился ему раз в неделю, но со временем начал повторяться всё чаще. И вот теперь он мучал его почти каждый день, выматывал все силы, увечил душу, лишал покоя.

Не в силах снова уснуть, он осторожно отодвинулся от спящей Эрдэнэ, тихонько вышел из своей комнаты в примыкающую пещеру и через несколько секунд уже был на улице. Снаружи было темно и тихо. Пыльный ледяной туман легкими изящными волокнами обволакивал горы и стелился по степи, широко раскинувшейся внизу. Арвай глубоко вдохнул ночной воздух и начал быстро спускаться вниз. Оказавшись у подножья горы, Арвай Сансар бросился бежать прочь от клана. Он нуждался в отдыхе, в перезагрузке, в смене обстановки. Холодная снежная корка похрустывала под кошачьими лапами, и Арвай всеми силами попытался сосредоточиться на этом звуке, отключившись от всего остального мира. Только так он мог хоть ненадолго прийти в себя, отдохнуть и почувствовать жизнь. В последнее время бег и хруст снега были единственными лекарствами в его унылом и бессмысленном существовании.

После свадьбы Арвай надеялся полюбить свою жену и навсегда забыть ту, что предала его и бросила. Но надежды оказались бессмысленными, он не только не смог полюбить Эру, но быстро потерял даже ту симпатию, которую изначально к ней питал. И вскоре Арвай Сансар начал замечать, что вымещает всю злость, рожденную в нем от неразделенной любви, на своей жене.

Ох, как же она радовалась тому, что он выбрал именно её, как гордо ходила по клану рядом с ним, как бурно восхищалась домом Сансаров. Арвая тошнило от всех этих восторгов. Больше всего на свете он мечтал умереть на месте и больше никогда не слышать красивый голос своей красивой жены, от которого ему хотелось выть на луну как какому-нибудь волку. Да, он прекрасно понимал, что сам выбрал Эрдэнэ. Но выбор этот был сделан с расчетом на то, что у них есть что-то общее, общая история, общие эмоции, общая работа. Он надеялся, что девушка станет ему, в первую очередь, надежным и понимающим другом. К тому же, Эра всегда нравилась Арваю, она безусловно была невероятно красива и очень привлекательна. Он действительно всегда хотел её, но очень быстро понял, что выполнение супружеского долга не доставляет ему особого удовольствия. Да и другом Эрдэнэ ему так и не стала. Каждый из них очень любил говорить о своих проблемах, эмоциях и желаниях, и никто не хотел слушать и вникать в то, что хотел донести до него супруг. Эру он всегда считал недалекой, а в последнее время вообще начал подозревать, что она дура.

В итоге, за несколько месяцев Арваю Сансару настолько опостылела семейная жизнь, что он начал подумывать сразу о трех вариантах решения свой проблемы: убить свою жену, убить себя, убежать из клана куда глаза глядят, лишь бы подальше от неё. Но все три варианта в корне противоречили кошачьим порядкам. Самоубийство считалось абсолютно противоестественным, и Арвай сразу же его отбросил как наихудшую идею. Убийство сородича было чудовищным преступлением, и вся кошачья природа Арвая запротестовала при одной мысли о нем.

К слову сказать, последнее и, возможно вообще единственное, убийство в клане ирбисов произошло примерно сто лет назад, когда один барс заболел и наелся глюцанки — травы, вызывающей галлюцинации — перепутав её с лечебной травой, которая цвела такими же розово-серыми соцветиями. После такого лечения снежный барс загрыз одного из ирбисов-хозяйственников, отправившегося в степь как раз для сбора трав, приняв его за очень большого, жирного и вкусного сайгака. Конечно, история о путанице с травами никак этого барса не оправдала, и в итоге он жестоко поплатился за свою ошибку. Этот случай передавался из поколения в поколение, из уст в уста и, как правило, члены клана ирбисов впервые слышали его будучи ещё совсем маленькими котятами.

Что же касается последнего из трех вариантов — побега из клана, он тоже представлялся Арваю далеко не самым приемлемым, ведь тогда он бы стал предателем и уже никогда не смог бы вернуться к ирбисам. А Арвай Сансар, как и прежде, очень любил свой дом. И в итоге получалось, что любил он его больше, чем ненавидел свою жену.

Поскольку никакой более менее приемлемый вариант решения проблемы не приходил ему в голову, снежному барсу оставалось только продолжать бороться со своими постоянными кошмарами и жить в мечтах о том, что Эрдэнэ сгинет в небытие. И при этом он периодически «выпускал пар» во время ночных пробежек по степи или стремительных рискованных подъемов к вершинам гор.

Арвай бежал, не замечая ничего вокруг, погруженный в свои тайные мысли. Он никому не мог открыться, никому не мог пожаловаться на свою жизнь. У барсов так было не принято. Ирбисы были однолюбами и в паре практически всегда жили очень счастливо, не переставая на протяжении всей жизни нежно заботиться о своем партнере. Поделись Арвай своими чувствами хотя бы, например, с братом, Ундэс решил бы, что он просто сошел с ума. Сам Ундэс Сансар безумно любил свою жену и гордился своей избранницей. Что касается родителей Арвая, то они всегда представлялись ему невероятно гармоничной парой, просто до тошноты. Он ни разу не видел, чтобы они ругались или чтобы такой деспотичный и строгий по отношению к своим детям и соплеменникам Хаган Сансар хотя бы просто повысил голос на свою Сугар. Арвая всегда это очень удивляло. Но в то же время сейчас он четко для себя осознавал, что никто не сможет понять его чувств по отношению к жене.

Пробежав ещё несколько минут и не переставая думать о своей жизни, Арвай Сансар наконец остановился, сделал глубокий вдох и осмотрелся. Ничего интересного он вокруг не увидел — всё тот же тонкий слой грязного снега, все те же унылые каменные глыбы, всё то же беспросветное серое небо. Арвай закрыл глаза, мысленно собираясь с силами для того, чтобы развернуться и отправиться домой. И в этот момент он услышал тихий хруст снега в отдалении. Снежный барс открыл глаза и повернул голову на звук. В ту же секунду подул легкий ветерок, и Арвай почувствовал до боли знакомый запах. Со всех лап ирбис метнулся в сторону камней, от которых до него донёсся звук и запах, не веря происходящему. Обогнув глыбы, Арвай Сансар разочарованно застыл на месте. Никого не было. Никого, кроме маленькой полевки, метнувшейся в нору при появлении ирбиса. Арвай не мог понять, неужели он дошёл до такой крайности, что ему начала мерещиться Ева? Он и сейчас четко чувствовал рядом с камнями её запах, который он не спутал бы ни с одним другим. Но тем не менее нигде вокруг её не было. Не могла же она исчезнуть так стремительно. Значит, она здесь и не стояла, а у него просто начались галлюцинации на нервной почве.