Михаил Северный - Спасения Н.Е.Т.

Опять тишина. Не люблю это неловкое молчание. Часто так бывает когда остаешься неожиданно наедине с незнакомым человеком. О чем говорить, фиг знает вот и тупишь.

Время 20.40. День 7. Осталось играть 23 дня.

Темнота в подземелье изменилась. Раньше она была легкой и ненавязчивой, как черный платок, а теперь стала гуще, грязнее и плотной-плотной как грязная болотная жижа. Вот загнул, так загнул.

— А что там было? — голос из темноты напомнил о пленнике.

— Где?

— Ну, вы, бежали сюда. Кто-то гнался, шум был такой неприятный.

Я молчал. А чего рассказывать? Не очень я рассказчик.

— А? — подал голос новый сосед.

— Черт его знает, — пришлось выдавить, — твари местные. Жуткие, как моя жизнь. Даже похуже я бы сказал. Еле ноги унес.

— А Борис?

— Мертв, я же говорил. Отстань.

Не хотелось рассказывать подробности. Друзья они были все-таки. А тут такая мерзкая смерь, которая и нас поджидает. Может сразу за дверью.

Парень вздохнул. О чем он думает? Готовит план побега, вспоминает Бориса или просто жрать хочет?

— Я бы хотел, чтобы вы выиграли.

— Чего?

— Ну Игру эту. С охотниками. Независимо от того, как я отношусь лично к вам, такие вещи нужно пресекать. Охота на человека — это слишком, даже на такого..

Он запнулся, но я уже мысль уловил.

— На какого?

— Извините..

— На бомжа, алкаша, неадеквата? Даже на такого как я нельзя охотиться? Я польщен, благородный недоучка. А на кого можно? На сумасшедших? Или на смертельно больных? Им же все равно подыхать.

— Я не хотел…

— На самоубийц еще можно. Они ведь сами этого хотят, не? А так еще пользу народу принесут.

— Извините.

Я махнул рукой.

— да плевать на твое мнение и таких, как ты. Избалованные ублюдки, благодаря усилием родителей, получившие местечко на уровнях повыше. Деды за вас воевали, бля. А кто их просил воевать и делить людей на благородных и не очень? Ты в курсе, дурак, что раньше все были равны и никто не охотился на бомжей от скуки? Раньше не было богатых и бедных, все были равны и получали столько денег, сколько могли заработать, а?

— Это где вы читали, в запрещенных книгах? — голос звучал язвительно. Неожиданно, но у пленника проснулась гордость.

— Молчи, — махнул я рукой, — не читал я такого, мама рассказывала, а она от деда слышала.

— Ну да, а еще люди жили на одном уровне, — хмыкнул парень, — и все вместе. Ерунда все это. Каждый должен быть на своем месте и там, где приносит максимальную пользу.

— То есть я гожусь только на роль бомжа и игрушку для охреневших детей? Ты правда так думаешь?

— Не говорил я что так думаю, — огрызнулся парниша, но как-то неуверенно.

— Да вообще мне похрен, что вы думаете о нас, — закрыл я тему и замолчал. Но в темноте сидеть было скучновато. На дворе вечер, желудки полные, организмы расслабленные после вспышки адреналина. Первый не выдержал попутчик нежданный.

— А вот эта тварь летучая куда делась?

— В смысле тварь? — я сначала не понял, о чем он спрашивает, но Рагнар моментально испугался, чувствовалось по голосу. Подумал, что сболтнул лишнего.

— Угольная мышь, которая была в комнате. Вы её, кажется, называли Дрема.

— Не знаю, отрезал я, — Прилетит, когда жрать захочет.

— А двери закрытые, как она попадет внутрь.

— Отстань, не пропадет.

Помолчали. Сильно хотелось пить и я открыл еще бутылку воды. Распили молча на двоих, прислушиваясь к звукам внешнего мира. Хорошо было, но недолго.

Время 21.52. День 7. Осталось играть 23 дня.

Шуршание пришло издалека. Я только собирался расспросить чудака, как они с друзьями пходят между уровнями, когда появился этот звук. Шелест, шуршание — издалека и очень тихо, еле слышно. Но с нашей акустикой и гробовой тишиной было не сложно заметить. Вот только определить направление и источник не удавалось.

— Что это? — прошептал Рагнар.

— Тихо, — звук приближался. Медленно нарастая, по прежнему еле слышно, но приближался — это точно.

— Ну? — опять прошептал пацан, уже испуганным и нетерпеливым голосом. Приближающиеся звуки вызывали дрожь в поджилках не только у него. Все громче и громче шелест… крыльев? А еще добавилось царапанье тысяч коготков и мягкие удары. Много… много коготков.

— Беда, — сказал я уже не шепча и повысив голос до крика. Впереди что-то метнулось, маленькое и юркое — я взмахнул бутылкой и комок черной плоти улетел в угол издавая противный, но до боли знакомый писк, — Дрема, ты?

Дрема кинулся на руку, вцепился когтями, обхватив предплечье и запищал от удовольствия и предвкушения. Пришлось бросить бутылку на пол и оторвать его вместе с кусками одежды, бросить в стену. размазывая кишки по стене. Парень кричал, когда я использовал свой навык «Хождение в темноте».

Теперь все стало намного понятнее. Дрема был не один и даже не два. Их были десятки. Они заполонили наше убежище, летали над головами, пикировали, сидели вверх головами на потолке и наблюдали за дракой. А один чертов недоразвитый сын дракона нырнул к рюкзаку скользнул внутрь и вылез наружу держа шоколадный батончик в зубах.

— Дрема, положи! — крикнул я и прыгнул наперехват. Мышонок не успел расправить крылья, так как запутался в горловине рюкзака и только злобно смотрел на меня, как на нежданного гостя в бедном доме. Я схватил за край шоколадки и дернул на себя, зверь запищал и взлетел не отпуская приз.

— Отвали, отвали, отвали! — кричал студент-неудачник, сбрасывая летучих пиявок. Они разлетались в стороны, делали несколько кругов по комнате и опять прыгали ему на плечи, голову, руки разрывая одежду.

Я потянул упаковку на себя, а Дрема поднимаясь выше на себя. Приз завис между голодным зверем и сытым человеком, который делится не собирался. Второй (или третий?) Дрема нырнул вниз, прямо в рюкзак. Я пнул сумку и он с писком вылетел. Летающий Дрема попытался ударить меня по пальцам, когтистой лапы, но промахнулся — хитрая сволочь.

— Мы же были друзья, — укоризненно крикнул я и рванул на себя, преодолевая сопротивление хищника. Еще одна летучая сволочь нырнула вниз и я пнул ее, целясь в голову. Промахнулся, но и она изменила курс, взлетела почти вертикально вверх и временно затерялась в толпе братьев и сестер.

Оболочка конфеты затрещала и я чуть не выпустил свой край из рук, опомнился и треснул мышь свободной. Еще раз и еще пока она не оторвалась и ринула в сторону вместе с половинкой добычи. Я сунул вторую половину в карман и бросился выручать диггера.

Отшвырнул в сторону еще одну тварь и начал отрывать братьев Дремы от пацана. Он уже еле двигался и сопротивлялся чисто механически.

«Не сдаваться!» — крикнул я.

— Диггеры не сдаются! ААА!

Он тыкал пальцами мне за спину и кричал, вытаращив глаза. Что-то темное висело между землей и потолком, ощерившись крыльями. Я прищурился и понял.