Михаил Северный - Спасения Н.Е.Т.

Никого. Я осторожно выглянул и глазам, привыкшим к темноте, способность «Светло как днем» была уже ненужной. Стоило бы включать для прокачки, но так спокойнее. В полной темноте, канализационные невидимки против местной фауны.

Навык «Бесшумный» увеличен на три процента.

Ок. Я шагнул за дверь и осмотрелся. На потолке вроде никого, на воде и под водой тоже не видно. Ни одного всплеска, ни малейшего. Над дверью и на стене — никого.

Рагнар правильно понял мой знак и медленно, аккуратно вышел наружу. С видимым удовольствием медленно и протяжно вдохнул свежего воздуха без примесей гниющих животных.

Я показал кивком направление движения и пошел к выходу. Медленно и осторожно. Медленно и осторожно. Шуршание за спиной. Резко обернулся поднимая нож. Рагнар сел, прикрывая голову руками. Дрема, как самая противная на свете змея полз по стене, зачем-то расставив крылья веером. Вот они и производили эти пугающие звуки.

Я приложил палец к губам и у Дрёмы расширились глаза от напряжения, так внимательно он наблюдал за мной.

— Тихо, Дрема, — шепчу, — сдашь всю контору.

Разворачиваюсь и иду вдоль стенки. Крылья с легким шелестом сворачиваются и мышонок продолжает свой путь уже почти бесшумно. Ключевой слово «почти».

Так и шли. Я впереди: в левой руке открыт ножик, правая по стене — привычка. За мной Рагнар в полуприсяди тоже правой рукой стену щупает, так спокойнее что ли. Замыкает троицу Дрёма, перпендикулярно полу и против всех законов физики ползет по стене, спрятав крылья под тельцем. Чего увязался за нами?

Дорогу я не забыл. Да и чего здесь забывать, пиндуй по прямой и уткнешься прямо в лестницу в небо. Остановились и я взялся рукой за нижнюю ступеньку. Подёргал.

Люк наверху обозначался светлым полукругом, там где прорывался дневной свет.

— Пришли, — говорю, — последний рывок. Люк этот тяжелый, собака, насколько помню. Наверху что-то гулко громыхнуло, как будто гром после вспышки молнии поздней осенью. Но после молний люк весом под сто кило не трясется и с места не двигается.

— Ого, — прошептал Рагнар, — А чего это?

— Не знаю. Основательно взорвалось.

Застучало, зарокотало и я прислушался. Вверху, где-то вдалеке.

— Что это?

— Не понимаю, похоже на выстрелы. Там у них война что ли?

Ранпар хмыкнул чуть громче, чем следовало и прикрыл лот ладонью.

— Какая война, вы что. В наше то время.

— Люди и раньше так думали. Поверь мне, война приходит когда её не ждёшь.

Конечно, я его не убедил. Молодо-зелено. Да и кто поверит в опыт старого, пропитого бомжа, на которого охотятся улюлюкающие малолетки. А бомжа в детстве мама много читать заставляла и книжки разные давала.

— Будем прощаться. Дрёма лети домой.

Мышонок пискнул и пополз по стене, остановился напротив меня и пискнул еще раз и как будто в глаза смотрел, как будто прощался. Дела.

— Лети, — говорю, — мы на поверхность. Там тебе места нет.

Дрема не хотел уходить и продолжал преданно смотреть мне в глаза.

— Иди, малыш, еще встретимся.

— Прямо домашний питомец, — прокомментировал студент, — не представляю, как вы его приручили.

— Сила шоколада, — ответил я и полез наверх.

— Пи-пи, — жалобно и очень печально запел мышонок.

Он лез по стене вертикально вверх, лез за мной. Рагнар стоял, держась за ступеньку и наблюдал снизу вверх.

— Уходи, Дрёмка, иди домой. Иди к своим.

Я опять начал подниматься наверх и остановился через пару секунд. Мышонок не двигался и только смотрел.

— Брысь, — сказал я и махнул ногой, пугая зверька, — Уходи.

Улетел он или нет — не знаю. Я поднимался вверх не оглядываясь. Студент за мной. На душе было тяжело, привык я к своему маленькому противному другу. Прощай, Дрёма. Еще обязательно увидимся.

Время 14.34. День 8. Осталось играть 22 дня.

Навык «Приручение» увеличен на девять процентов

Рагнар полез за мной и за крышку люка мы взялись вместе.

— Не забудь, — напомнил я, когда мы уже приготовились к рывку, — адаптация к свету будет очень болезненной. Поэтому открываем, зажмурь глаза и жди пока боль пройдет. Думаю несколько минут хватит, спустись на пару ступенек вниз для привыкания. Лучше полумрак чем яркий свет.

— А сколько сейчас времени?

— Полтретьего. День в самом разгаре. Так что нам пора, поехали.

Я повис на лестнице с одной стороны (одной рукой держусь, а вторая упирается в люк), а Рагнар с другой. Я слышал его дыхание и даже чувствовал тепло тела, напряжение мышц, когда мы двинули люк вправо и через секунду он скользнул вниз. Я закрыл глаза и опустив голову тоже спустился. Боль уперлась в глаза, но не скользнула горячим лезвием дальше к глазному яблоку и глубже. Заболели виски, но в принципе терпимо. Адаптация началась.

На поверхности было тихо, что в принципе ожидалось, люк выходил в глухом заброшенном районе. Я вылез наружу: сначала лег на живот, потом подтянулся весь. Перевернулся на спину и с удовольствием вдохнул свежего уличного воздуха. Как хорошо-то после затхлого подземного кислорода. Парень тоже выбрался и сел рядом. Не ложится, осматривается с любопытством. Молодежь, силы у них не кончаются.

— Где это мы?

— Площадь Независимости. Заброшенная часть уровня. Нравится?

— Не очень, — признался парень, — Жутковато. Пустынно и одиноко здесь. Мурашки по коже бегают.

— Пусть отдохнут твои животные, еще набегаются. Жути у нас полно, особенно после рабочих смен, когда рабочие напиваются. Страшнее любого кошмара попасть под горячую руку.

— Шутите? У нас такого добра тоже хватает. Ничего, справляемся.

— Давай уже на ты, раз мы почти напарники.

— Не, — засмеялся студент и лег рядом со мной, — меня родители не так воспитывали. Я со старшими только на «вы» могу.

— Та же фигня. Мама воспитывала, ну выкай если так тебе легче. Извини, что я тебя колотил пару раз. Нервы, стресс, сам понимаешь.

— Ничего, здоровее буду. Пойдем уже? А то наткнется кто, случайно.

— Полежу еще немного. А ты посторожи, если так боишься.

Лично я устал бояться и просто устал, а впереди еще двадцать два дня выживания и пряток.

— Волнуетесь?

— Чего?

— Скоро все изменится и в лучшую сторону. Вы боитесь как бы чего не случилось и не сорвало планы я прав?

— Почему должно что-то случиться?

— Обычно все так и происходит, стоит расслабиться и начать радоваться жизни… Вот так образно говоря лежать кверху пузом, когда на тебя сверху выливают ушат дерьма.

Я засмеялся, глядя в наше не очень доброе и совсем не яркое небо. Откуда тут взяться помоям? Хотя я понимал его сравнение.

— Так то моя жизнь и есть ушаты дерьма один за одним. Мне удивляться нечему.