Комбат Найтов - Несколько дней после апокалипсиса. [СИ]

База Колд-бэй была местом, где переучивались наши моряки во время Великой Отечественной войны на лендлизовскую технику. Рядом — супер — секретный остров Унимак, на котором расположена какая-то секретная лаборатория и секретный аэродром. Высадка туда прошла гладко, на Унимаке никого не осталось. Даже краткий осмотр лаборатории вынудил Иванова взять остров под охрану и запросить подкрепления: в шахтных выработках находилось биологическое оружие. А вот с командованием Колд-Бэя удалось договориться о капитуляции. У них кончилось топливо, поэтому десантники двинулись на базу со стороны Унимака, через залив Моржовый, взяли под контроль три батареи 'Пэтриот' и вышли к аэродрому. Полосы в Нормальном состоянии, но топливная цистерна только одна, и та пустая. Полковник Коллинз построил гарнизон, что-то около двухсот человек и сдал оружие, и командование базой.

— Единственный вопрос: нас отсюда вывезут? Мы в курсе, что Гавайи вошли в состав СССР.

— Вы знаете, что за лаборатория работала на Унимаке?

— Её закрыли ещё до того, как я принял командование базой. База отвечала только за ПВО. И через нас приходили грузы для охраны объекта. Но, сразу после того, как стало известно о капитуляции, весь личный состав 'объекта 7' убыл на вертолёте в направлении острова Кадьяк.

Иванов связался со Стрельников и доложил обстановку.

— Нормально, так и действуй! Необходимо скорейшим образом захватить аэродром, где могут садиться и С-5, и С-17. С большим количеством цистерн для топлива.

— Ближайший — Кадьяк. Там, вроде, всё есть!

— Отлично, действуй! Имей ввиду: ты конину любишь?

— Ну, товарищ Верховный, не так, чтоб очень. Разве что, если в сырокопчёной колбасе!

— Придётся полюбить, Владислав Николаевич! Есть такое местечко: Прудное. Как только приличный аэродром захватишь, займёшься им. У нас всё на 'товсь': и тяжёлая техника, и люди. Учти: там нефть и газ добываются, причём в приличных объёмах. Кампашка называется: Либерти ойл. Нефтя свободы. Но, там, где нефть и газ — там ЧОПы, Пи-эМ-Си (Private Military Company). Мужики там серьёзные, большинство их, конечно, по Ближнему Востоку раскиданы, но вполне могли перебросить за почти два года. Уж чего-чего, а техники у них хватает. Могу подкинуть первую бригаду СпецНаз.

— Думаю, что не повредит. И 'вертушек' тоже. Завтра выдвигаюсь в Кадьяк.

— Сильно не торопись! Всё продумывай тщательно. Время, пока, есть. Обеспечь тыл! Солярку им не давай! Только для электростанций! Отбояривайся, что придут суда, после этого дадим. Продовольствие направим авиабортами. Всё понял?

— Про конину не разобрал!

— Аэродром у них носит название 'Мёртвая лошадь'. А нефтегазоносная провинция: Прудная-бэй. Они тянут газопровод на юг со скоростью две мили в сутки! Не мешать, но взять под контроль! Там ещё две площадки МХ и четыре аэродрома для тяжёлых бомбардировщиков. Не забудь поинтересоваться делами. Танки мы пришлём. Я думаю, что к такому развороту событий ЧОП не готовы. Действовать с максимальной скоростью. Всё понял?

— Так точно, Сергей Петрович!

Удар по авиабазе Эйельсон, нанесённый 27 октября, вывел из строя и магистральный трубопровод, по которому подавалась нефть и газ с арктических месторождений. Взрыв на местных грунтах вызвал многочисленные разрывы трубопроводов, а так как сам трубопровод представлял из себя целую систему труб, по которым текла не только нефть и газ, но и готовые нефтепродукты, то последовала череда взрывов и пожаров на большом протяжении. Поэтому, слегка оправившись от удара, компания начала ремонт трубопровода и укладку новой ветки, в расчёте на то, что более южные порты растают быстрее. Основной порт у них был Вальдез, пострадал при пожаре и взрывах на трубопроводе и нефтеналивном терминале. Облет на большой высоте острова Кадьяк показал, что вокруг острова есть ледовая дорога, но во многих местах её перемело, видимо, уже давно не пользуются. РЛС не обнаруживается. Аэропорт в Кадьяке — двойного назначения: использовался как аэродром авиации ПВО и береговой охраны, так и гражданскими самолётами. В этом районе до войны была масса легкомоторной авиации. Неожиданно, на связь вышел диспетчер и запросил позывные.

— I'm — 026!

— Zero-twenty-six, you are not identified, resume own navigation! What's your appurtenance?

— Military aircraft, USSR. Don't cut-in radars. I'll fire.

В эфире возникла тишина. Самолёт снизился и взял курс на аэродром. Стрелки АС-130 изготовились к стрельбе, КОУ откинул крышку предохранителя пуска AGM-88E AARGM. Разведчик прошёл над аэродромом, развернулся и вызвал Кадьяк:

— PADQ to zero-twenty-six! — молчание.

— ADQ to zero-twenty-six!

— Here.

— Request negotiating with your commander-chief.

— Wait, he is not here.

— Okay!

Внизу заметили собачью упряжку, которая направлялась к зданию диспетчерской. Вышел на связь диспетчер:

— Здесь лейтенант-коммандер О'Нейл, командир базы береговой охраны.

— Здесь майор Федченко, ВВС СССР. Выполняю разведывательный полёт в Вашем районе. У Вас есть возможность выйти на связь с моим командованием?

— Да, такую возможность я имею.

Спустя полчаса на аэродром приземлились четыре С-130, затем сел АС-130.

Ирландский характер О'Нейла весь протестовал против этого решения, но, сверху ходил ударный штурмовой самолёт, а совсем неподалёку от него оказался целый отряд самолётов, прикрытых истребителями. Истребители на аэродром не сели, ушли куда-то обратно. Садились русские с шиком и с толком: сразу две машины на разные полосы, ещё до того, как борта остановились из них посыпался десант, перекрывая возможность нанести удар по самолётам. 'Плохие парни' с автоматами Калашникова быстро и сноровисто занимали все наиболее важные позиции. Да, в Кадьяке базировались два батальона войск береговой обороны, но... Из-за вынужденной экономии топлива не работали в постоянном режиме радиолокаторы, не отапливались казармы, и солдаты, в основном, находились в самом Кадьяке, в семи километрах от базы. Здесь был только охранный взвод в карауле и несколько матросов и офицеров на пришвартованном к пирсу сторожевике 'Манро'. Радар находился на Вуди-айленд, а машины с 'Пэтриотами' находились в ангаре, почти до крыши заметённом снегом. Ещё один радар находился прямо над его головой. А тут ещё русский офицер достаточно убедительно сказал, что война закончилась, и если никто не станет открывать огонь, то русские огня не откроют. Взвесив все шансы, О'Нейл не стал объявлять тревогу в городе. Солдат выбьют по дороге сюда, тем более, что дорогу после последней метели ещё не чистили. Русские разоружили караул, проверили казармы. Передвигались они на лыжах. После этого очистили ангар с аэродромной техникой, заправили её и начали расчищать полосу и принимать другие борта. Через девять часов прибыл первый самолёт с бойцами бригады СпецНаз на борту. На аэродроме появились танки, боевые машины десанта и БТР. Через сутки здесь сидели вертолёты с 'Владивостока', а русские сказали, что их караван вошёл в лёд и движется со стороны океана к острову. О'Нейлу предложили выступить перед жителями города. Там по тревоге, которую вызвали непрерывно садящиеся борта, батальоны заняли оборону вокруг города и внутри его, но русских уже значительно больше, чем жителей Кадьяка, вместе с обоими батальонами. Плюс у них артиллерия и танки, а бригада СпецНаз уже находится на острове Вуди, и готова атаковать Кадьяк во фланг. О'Нейлу дали в руки микрофон от радиостанции, и он рассказал островитянам правду. Сказав, что его солдат просто разоружили, и даже не арестовали. И что сюда идут ледоколы русских. Для рыбаков, а в городе это основная профессия, слово 'айсбрикер' означало слишком много: работа, сытость и возможность уйти из этого, богом проклятого, места. Жители постановили, что никто сопротивления оказывать не будет.