Иван Шаман - Эвакуатор 3

Я видел пока только трех одержимых с уникальным набором: крикун, охотник-удильщик и кукловод — жрец Голода. Но это не значит, что где-то нет иных вариантов, просто мне так повезло. Но Москва большая, и, если сейчас точки эвакуации разбросаны только по западному побережью образовавшегося архипелага — дальше меня может занести на север или восток, а там твари могут отличаться в корне.

Пока я ездил между домами видел много странного — например, расположившиеся у самой воды пчелиные соты, уже частично разоренные. Понятно, что люди прятались, где придется, а шершням-убийцам все равно, какую органику жрать. Особенно их личинкам. Но их торопливость сыграла злую шутку — стоило шершням утвердиться на новой территории, и они стали кормом для других хищников.

Те же рептайды с удовольствием разоряли гнезда, когда вода до них добиралась. И это касалось всех монстров первой волны — буквально затопив собой развалины мегаполиса, они не сумели защититься от противников, пришедших позже. Спруты стали легкой добычей рептилий и насекомых, призраки развеивались сотнями при столкновениях с кристаллидами, а те, в свою очередь, окопались на своих территориях и никого не пускали.

Если слова Яндора правдивы — кристаллиды обретают разум, когда жрут своих собратьев. Получается очень интересная схема: после очередного катаклизма один из них, главный, выплевывает свои «споры» в новую область — те растут, пожирая металлы и друг друга, и обмениваются опытом. Но когда становятся достаточно крупными — начинают осознавать себя и уже не горят желанием оказаться поглощенными более удачливыми собратьями. В то же время не факт, что кто-то крупный сумеет поглотить ядро нового трехэтажного кристаллида без фатальных повреждений для себя.

Вот и выходит, что они окопались, спрятались и слились с местностью, стараясь не отсвечивать. За десяток километров я встретил уже две пирамиды, пытающиеся притвориться двухэтажными домиками. И все бы ничего — но стояли они в самых несуразных местах. Например, посреди парковки или дороги. Или под неправильным углом к другим зданиям на улице. Хотя, не живи я в городе, возможно, и не замечал бы такой нелепицы.

Как и говорила Алоэн — в начале придут паразиты, потом звери, а в конце начнется сезон возвышения. И вот мы дожили до зверей и даже существенно проредили их ряды с помощью уцелевших военных и техники. Но когда по городу носится всего-то пять-шесть тысяч почти неуязвимых к оружию ближнего боя волков, или толпы черепах оккупируют береговую линию — мало никому не покажется. Но хуже того — мы видели далеко не всех. И я в этом убедился, когда выехал на относительно чистую дорогу и чуть было не убился, едва затормозив перед краем двухметрового рва.

Не трещины — именно рва, прорытого техникой, скорее всего, экскаватором, стоящим возле расположившегося чуть дальше от меня желтого четырехэтажного здания, видимо, бывшей школы. С моего угла обзора я видел три разных по виду корпуса, отгороженных от остального города валом земли и глубоким рвом. Чего, естественно, не могло быть просто так.

— Ратник Эваку, прием, — позвал я, включив рацию.

— Ратник на связи, слушаю, — почти сразу отозвался Борис.

— Рядом с моими координатами укрепленное поселение, связь с ним поддерживается? — спросил я, внимательно вглядываясь в корпуса, на крыше одного из которых мне почудилось движение.

— На зондах зафиксировано строительство оборонительной линии, но сейчас никаких тепловых сигналов с него не идет. Возможно, они подверглись атаке одержимых во время полуденного выброса, — прокомментировал Ратник, вот только меня этот ответ совершенно не устраивал. Взяв моноркуляр, я почти сразу нашел несколько хорошо вооруженных фигур в полной полицейской выкладке — бронежилетах и шлемах с масками.

— Вижу движение, проверьте показания, — попросил я.

— Уже проверили, пересылаю тепловую карту, — отозвался разведчик, и интерфейс на браслете спустя всего несколько секунд изменился, показав все в цветах от белого до темно-фиолетового. Как ни странно, на территории школ было несколько источников тепла — остывающие двигатели автомобилей.

— Так. Военная экипировка может полностью блокировать выделения тепла? — на всякий случай спросил я.

— На сто процентов — нет. Снизить и рассеять таким образом, чтобы не было видно с высоты птичьего полета, — да, — уточнил Борис, задумавшись всего на мгновение. — Переключи прибор в ИК-диапазон. Кнопка слева под большим пальцем.

— Есть, нашел, — прокомментировал я, включая режим инфракрасного отображения. Едва слышно заработали вентиляторы охлаждения в корпусе, изображение мигнуло и окрасилось в черный. Только вот виденные мной фигуры почти не изменились. Но краем глаза я отметил другую температуру у растений и даже какое-то животное, скрывающееся в небольшом парке рядом со школьными зданиями.

— Какие результаты? — спросил через четверть минуты Борис.

— Странные, мягко скажем. Я вижу людей, движущихся, но даже их глаза и лица той же температуры, что и стены, — прокомментировал я, сравнив показатели.

— Невозможно, хотя о чем я, — сказал и тут же недовольно поправил себя Ратник. — Тело не может двигаться, если его температура такая же, как и у окружающей среды. Даже если они мертвы — бактерии бы расплодились на органике и повысили общий фон. Что-то тут нечисто, но соваться я бы не стал, у тебя еще восемь точек на эвакуацию.

— Если тут нет выживших, то и лезть смысла не вижу, — согласился я, отъезжая от границы укреплений. — Есть опасность охотников?

— Нет, ближайшая группа противников в десяти минутах, координаты скинул, — ответил Борис, и я развернулся, обходя непонятное вымершее поселение. — Вернулся отряд Беса, вытащили всех пилотов с юго-восточного направления. Столкнулись с сопротивлением и новыми видами монстров, я добавил их в твою энциклопедию.

— Спасибо. Отбой, — ответил я, выбираясь по новому маршруту. Комплекс школ пришлось обходить с запада, минуя целый район осыпавшихся многоэтажек. Зданиям выше шестнадцати этажей в этой местности сильно не повезло, так что выживших под обломками спустя почти три недели искать было бессмысленно.

А вот на охотников можно легко напороться. Я уже трижды активировал телепорт домой из этой местности, и при каждом использовании способностей направление отслеживаемых противников менялось. Дважды я чудом уходил от больших отрядов врага, исчезая буквально у них из-под носа. И если раньше испытывать удачу было можно — то теперь такие риски совершенно не по мне.

Во-первых, я отвечаю не за свою жизнь, а за множество. И сейчас речь даже не о страдающих пилотах, а о тех людях, которых, в свою очередь, уже они могут поддержать с воздуха. Сколько погибнет после потери стратегического преимущества? Сколько мы потеряем территории и убежищ? Думать об этом не хотелось.