Руслан Темир - Пурпурный рассвет. Эпидемия

- Геленджик.

- Далековато, ноги сотрешь. Водить то умеешь? – Тимур молча кивнул. – Пойдем.

Мужчина взял стоящую у двери охотничью двустволку и пошел по направлению к парковке. Юлаев старался идти чуть позади, чтобы держать мужчину в поле зрения.

- Да не бойся ты. Я же не грабить тебя собрался. Ты первый человек, кого я со вчера увидел. Проезжали конечно некоторые, но никто не останавливается. Вечером в селе пару видел, но они уже скорее не живые, так как очень плохи были. – Мужчина громко прокашлялся. – Людей мало выживет. Зараза страшная, сам жду, когда и меня заберет. Так что, пока надо помогать своим. На том свете зачтется.

Прошли парковку где стояло несколько простых иномарок и подошли к задней двери какого-то магазина.

- Подожди минутку. – Мужчина скрылся за дверью. Щелкнул фонарик, и внутри заметался луч света. – Так, ага вот они. – Он вышел через минуту и протянул Тимуру связку ключей с брелоком автосигнализации. – На держи. Это магазин знакомого. Умер еще в первый день, в угон никто не объявит. Не знаю сколько там бензина, но она на ходу. Садись и езжай, только осторожно.

Тимур взял ключ и нажал кнопку сигнализации. Громким гудком и парой вспышек аварийкой отозвался серый Форд Фокус, стоящий через две машины.

- Спасибо!

- Да брось ты, я же говорю зачтется. А ты, если раньше там окажешься, замолви за меня словечко.

Мужчина развернулся, и зашагал в сторону своего кафе, громко кашляя.

Юлаев подошел к машине, обошел по кругу и открыл водительскую дверь. Салон немного грязный, пахнет спертым воздухом и не меняным воздушным фильтром. Закинув рюкзак на пассажирское сидение, проверил колеса. Сидение скрипнуло под его весом, двигатель послушно завёлся с первого же поворота ключа. Бензина пол бака, хватит. Снял с передачи. Машина, хрустя гравием под колесами, покатилась назад. Тормоза работали отменно – не успел до конца нажать педаль, как остановился. Можно ехать. На выезде с парковки, моргнул дальним светом, и увидел старика в дверях кафе, махающего на прощание.

Форд набирал скорость неспешно. Капли еще совсем редкого дождя влетали в приоткрытые окна и били по левой щеке. Попытался поймать что ни будь по радио, но все, кроме одной молчали.

- В стране введен режим чрезвычайной ситуации в связи со сложившейся эпидемиологической обстановкой. Всем гражданам необходимо оставаться дома и ожидать помощь правительственных органов. В случае заболевания, сообщать по телефонам экстренных служб и ожидать прибытия помощи по месту проживания. Самовольно приезжать в здравоохранительные учреждения запрещается. Мародерство и вандализм будут караться по законам военного времени. Обеспечить запасы воды и продовольствия и ожидать новостей. Не поддаваться панике. – Холодный мужской голос повторял одно и тоже сообщение на повторе, прослушав его один раз, выключил приемник.

Дождь усилился. Крупные капли забарабанили по лобовому стеклу, смывая дорожную пыль. Дворники неохотно заскрипели, сбрасывая вниз воду. Тимур поежился. Казалось, что каждая капля этого дождя несет в себе заразу, прямиком с фиолетового неба. Человечество сняло сотни фильмов про апокалипсис, написало тысячи книги, он всегда думал, что это вымысел, такого никогда не произойдет. Но внезапно весь мир отправился к праотцам. Современное общество, со всеми его ученными, правительствами, компьютерами не смогло ничего противопоставить стремительному и примитивному вирусу, которой с методичностью машины выкашивал человечество. Не метеор, не ядерная война, не нашествие инопланетян, простая зараза. И теперь он один, дезертир, едет на чужой машине, не зная – есть ли еще к кому ехать.

Горячий ключ выглядел вымершим полностью. Железнодорожный вокзал, хорошо просматриваемый с эстакады, больше походил на мавзолей – темные окна, брошенные поезда. Перед зданием вокзала бродила женщина с обреченным видом. На повороте в город, утопая в пыли обочины, стояла разбитая машина, уткнувшаяся в столб дорожного освещения. Всего две встречные машины. Как будто ты едешь часа в три ночи сразу после нового года. Но сейчас самое начало лета, период, когда Дон-М4 должен быть забит до отказа, вокзалы обычно ломятся от наплыва приезжих, а торговцы и владельцы кафе у трассы собирают главную прибыль за год.

После Молдовановского перевала дождь закончился, и Тимур немного увеличил скорость. Три встречные машины. Считал каждую, так мало их было. Обычно не обращаешь внимания на поток встречных фар, они как шум воды в кране или неприятный запах, к которому быстро привыкаешь и перестаешь замечать. Но сейчас каждая встречная машина - маленькое событие.

За Дефановкой дорога пошла ровнее, резкие повороты и спуски с подъемами остались позади. Монотонная дорога убаюкивает. Тимур почувствовал, как начинает клевать носом. Остановившись ненадолго, опорожнил ноющий мочевой пузырь, банка колы давала о себе знать, и умылся водой из бутылки. Снова набрав скорость, закурил, пытаясь чем-то себя занять, но вкус табака показался противным, потушил недокуренную в пепельнице. Приятный мятный вкус жевачки наполнил и рот и немного приободрил.

Горское, Бжид, Тешебс – одна и та же картина, полное запустение, один-два человека на весь поселок. В центре Тешебса разбитая и раскуроченная машина скорой помощи, по левому борту которой тянулась бурая полоса запекшейся крови, словно кто-то шел, опираясь на машину окровавленной рукой.

В Архипо-Осиповке надо сделать остановку. Руки с непривычки затекали и спина начинала ныть. Хотя бы на пять минут, закинуть что-то в желудок до последнего рывка.

На въезде в поселок увидел несколько машин, полностью перекрывающие одну полосу движения. Брошенные, стоят коробкой вокруг инкассаторского фургона. Двери бронированной машины распахнуты настежь, бежевая краска в некоторых местах сбита пулями.

«Мародеры, не удивительно.» - Подумал про себя Тимур и выложил на колени взведенный пистолет.

В Архипо-Осиповке людей было больше, если такое количество можно назвать «больше». От въезда до центра увидел порядка десяти человек, никто не обращал внимания на проезжающую машину. Кто-то забивал окна досками на магазине, кто-то тащил тележку, забитую коробками и продуктами. Растрепанная девушка сидела на краю проезжей части и билась в истерике. Трехэтажный частный дом возле дороги полыхал, полностью охвачен пламенем, обагряя всю округу ярко-рыжими сполохами и дополняя апоколиптичную картину. В воздухе висел тяжелый запах гари и горелого мяса. Ни пожарного расчета, ни скорой, ни полиции. Уже никому нет дела. Тимур понимал, что все государственные организации постигла та же участь, что и армию: весь персонал, осознав глубину и опасность эпидемии, бросил свои рабочие места и ринулся спасать себя и своих близких. Он не мог их за это винить, прекрасно их понимал, ведь поступил точно так же.