Игорь Денисенко - Бомж

Налил себе кофе, сел перед телеком, пошарил по каналам. Всё как всегда. Очередные выборы региональной власти. Очередная болтовня Соловьева. Максим Алкин как всегда фамильярно обращается на «ты» ко всем гостям своей программы, и пытается рассказать, что он тоже в молодости пробовал курить «Беломор» по 25 копеек. Смешно.

Обсуждают очередную безголосую певичку, с очередным шлягером, который никто не может напеть. Ни мелодию не помнят, ни слова не знают. На очередном канале бесконечный сериал, где правильные полицейские, гоняют неправильных бандюков. Вот прав был профессор Преображенский, когда советовал не читать советских газет. Это он ещё телек нынешний не видел, он бы его точно смотреть запретил.

***

Стою на балконе, курю и наблюдаю детей на детской площадке во дворе. Площадка у нас новая. Года три назад поставили. Яркая была, красочная. Правда нынче уже краска выгорела и кое-где облупилась. Качелей из четырех, не осталось целой ни одной. Горка с домиком частично целые, да расшатанный турник ещё жив. В относительной неприкосновенности осталась только песочница. Малые детишки возятся с песком, и пытаются закопать в песочницу большого черного водолаза. Пес непонятно чей. Хозяин может где-то отлучился? Но пес возне ребятишек вроде рад, и быть закопанным не против. Вот двое мальчиков уже оседлали собаку как лошадь, а пес лежит и только машет большим хвостом опахалом.

- Максимилиан! – слышится истошный крик мамаши, - Быстро отойди от собаки! У неё глисты!

Сейчас же иди сюда!

От неожиданности я вздрогнул. Вот же имена нынче пошли…Может соседнего с ним карапуза Горацио звать? А у Максимилиана фамилия Волошин?

- Лука! Лука! Немедленно слезь с собаки!

А! – вздохнул я, - Жаль, что не Горацио, а всего лишь апостол Лука.

***

Ночью спалось не очень. Слышал сигналы сирены за окном. То ли менты приезжали, то ли скорая. А может и те и другие. Но часа в три ночи, я вдруг встрепенулся от стука когтей по крыше, и хлопанью крыльев.

К балконному окну мы рванули с кошкой одновременно, не сговариваясь. Но добежать не успели.

- Фух! Фух! Фух! – донеслось с улицы, и все стихло.

- Что Тимошина? Опять мы с тобой не успели? – сказал я кошке, забирая её с балкона.

Тимошина промолчала в знак полного согласия.

Думаете чего это кличка у кошки такая странная? Так случилось. Подарил мне сын в том году котенка. Купил на рынке маленького такого, жалкого, но судя по прижатым ушам шотландской национальности. А я как котейку увидел, сразу обозвал Тимохой. И вот Тимоша наш растет, растет, а первичные половые признаки в виде фасолин у него не растут. И тут мы с женой догадались, что никакой он не Тимоха, а Тимошина, Тима она…Переименовывать вроде как поздно, к имени кошка привыкла, вот и стала Тимошина.

- Знаешь, что Тимшина, надо бы мне достать свою старенькую видеокамеру, там есть режим ночного видения, и поставить её на зарядку. Вдруг следующей ночью опять прилетит?

Мне почему-то казалось, и даже не то, что казалось, а я почти был уверен, что обязательно прилетит, и будет это около трех часов ночи. Но я не буду лохом, а поставлю будильник на полтретьего. И камеру приготовлю. И возможно удастся заснять на видео эту полярную сову. По ощущениям размер птички был подходящий.

***

Вот и понедельник. Спускаюсь по лестнице, тороплюсь на работу. Вижу распахнутые двери на третьем этаже, свет из квартиры. Только поравнялся, бросил взгляд в квартиру и вижу Там санитары в синей униформе, профиль участкового, и скрюченное тело тети Шуры на полу. Ноги я не видел, но готов был поклясться, что лежала она точно так же как Михаил Петрович, в позе эмбриона. И скорее всего держалась руками за сердце. Моё сердце учащенно забилось, и я ускорил шаг, словно боясь, что сейчас меня остановят, и обвинят в этой смерти. И вдруг стало страшно увидеть то, что прилетает и садится на крышу нашего дома, над моим балконом. Ведь тетя Нина жила на первом этаже, квартира точно подо мной, а теперь значит тетя Шура. Она тоже подо мной живет, но на третьем этаже…Если сегодня прилетит?

***

- Николаевич! Нет, ты представь себе, что делается то! – на пороге кабинета возник запыхавшийся инженер Александр. Он как всегда опоздал, минут на десять, и теперь спешил рассказать мне причину своего опоздания.

- Угу, - кивнул я, не отрываясь от ноутбука взглядом. Сейчас задам сбор и посмотрим статистику.

- Автобус, шестьдесят четвертый маршрут на полном ходу влетел в кран!

- Какой кран? Водопроводный? Башенный?

- В автокран на базе МАЗа! Там стрела целиком в автобус зашла, человек двадцать насмерть! Офигеть! Пробка такая была, там движение все перекрыли!

- Причина? – взглянул я на Сашу, оторвав взгляд от экрана.

- Водителю автобуса внезапно плохо стало, и он на встречку выскочил.

- Наверное сердце…, - негромко сказал я, смотря на упавший сбор и внутренне матерясь. Опять за выходные блоки повылетали.

- А ты откуда знаешь? Вот прикинь, как они медосмотр проходят, если с больным сердцем водитель автобусом управляет, людей возит?

- Да так же как и мы проходим. Жалоб нет. Галочку поставили - здоров и всё, - отмахнулся я, и посмотрел пристально на Сашу.- Саня, а ты мне ответь на другой вопрос: Водитель автобуса случаем был не пенсионер? И в твоем доме за выходные не помер никто случайно?

- В моем нет, а в соседнем вроде бабка какая-то умерла…Да не знаю я, пенсионер, не пенсионер, не видел я водителя. Николаевич, колись, что у тебя за инфа такая про пенсионеров?

- У нас во дворе три покойника за выходные, и у всех сердце….Вот и вся инфа. А это знаешь ли тенденция прослеживается…

Тут дверь приоткрылась и в кабинет заглянула ещё одна наша сотрудница Танечка.

- Сергей Николаевич, вас Василий Петрович вызывает.

- Блииин…., - многозначительно произнес Саня, вспоминая пятничный инцидент со службой собственной безопасности.

***

- Ну ты даешь! Сережа…- начал было Василий Петрович, и осекся.,- Горяч ты Сергей Николаевич! Еле, еле у генерала тебя отстоял, что напраслину на тебя наводят. Все же знают, что ты у нас с горячим сердцем, холодным умом и чистыми руками! Как железный Феликс, - улыбнулся В.П.

Но улыбка была не ласковая, не веселая, вообще никакая. Вымученная.

- А по моей докладной генерал что сказал? – спросил я, прищурившись и, напяливая на лицо улыбку.