Макс Брукс - Мировая война Z

Я встретил одного джентльмена на пароме, идущем из Портленда в Сиэтл. Он работал в департаменте по выдаче лицензий в рекламном агентстве, отвечал за обеспечение прав классических роковых песен, используемых для телевизионной рекламы. Теперь этот господин выучился на трубочиста. Учитывая, что в большинстве домов Сиэтла не было электричества, а зимы стали длиннее и холоднее, чем раньше, он Редко сидел без дела. «Я помогаю соседям согреться", — гордо говорил он. Я знаю, звучит неправдоподобно, только я таких историй наслушался немало. «Видите ботинки, их сделал я». «Вот свитер из шерсти моих овец». «Как вам кукуруза? Из моего сада». Это был конец ограниченной системы. Люди получили возможность увидеть плоды своего труда, почувствовали гордость за то, что вносят конкретный вклад в победу, ощутили себя ее частью. Мне нужны были эти чувства. Они позволяли не сойти с ума от другой половины работы.

О «талантах» — все. «Инструментами» называются орудия войны, промышленные и материально-технические средства для их производства.

(Поворачивается в кресле и показывает на картину, которая висит у него над столом. Я приглядываюсь и понимаю, что это не картина, а этикетка в рамке).

Ингредиенты:

Патока из Соединенных Штатов

Анис из Испании

Лакрица из Франции

Ваниль (бурбон) с Мадагаскара

Корица из Шри-Ланки

Гвоздика из Индонезии

Гаультерия из Китая

Масло стручкового перца с Ямайки

Масло бальзама из Перу

— И это всего лишь то, что нужно для производства бутылки рутбира в мирное время. Я уже не говорю о компьютере или атомном авианосце.

Спросите любого, как союзники победили во Второй мировой войне. Те, кто знает мало, скажут, что дело в численности войск или полководческом искусстве. Те, кто не знает вообще ничего, напомнят о технических чудесах вроде радаров или атомной бомбы. (Хмурится). Любой, кто хотя бы чуть-чуть разбирается в войнах, назовет три настоящие причины. Первая — возможность производить больше материальных средств, больше пуль, консервов и бинтов, чем противник. Вторая — большее количество природных богатств для создания материальной базы. Третья — техническая база для транспортировки готовой продукции на фронт. У союзников имелись ресурсы, промышленность и материально-техническая база целой планеты. Державам Оси, с той стороны, приходилось рассчитывать только на скудные запасы, которые они могли наскрести внутри своих границ. На сей раз мы оказались в их положении. Живые мертвецы контролировали большую часть суши, а американское производство зависело от того, что можно собрать в пределах западных штатов. Забудьте о сырье из зарубежных зон безопасности. Торговые суда были забиты беженцами, а почти все военные стояли в сухих доках из-за недостатка топлива.

У нас имелись некоторые преимущества. Калифорнийская сельскохозяйственная база, при условии реструктуризации, могла хотя бы решить проблему голода. Производители цитрусовых не хотели уходить тихо, как и фермеры. С мясными баронами, которые контролировали столько великолепной земли под пашни, оказалось хуже всего. Вы когда-нибудь слышали о Доне Хилле? Видели фильм Роя Эллиота? Когда эпидемия ударила по долине Сан-Хоакин, мертвяки сметали заборы, нападали на его скот, разрывали коров на части, как африканские муравьи. А он стоял посреди всего этого, стрелял и орал, как Грегори Пек в «Дуэли под солнцем». Я честно и открыто с ним поговорил. Предложил выбор, как и всем остальным. Напомнил, что скоро зима, а голодных очень много. Предупредил: когда явятся орды голодных беженцев, собирающихся прикончить то, что осталось после зомби, правительство ему не поможет. Хилл был храбрым упрямым засранцем, но не идиотом. Он согласился уступить свою землю и скот при условии, что ему и всем остальным оставят животных на племя. На том и ДОГОВОРИЛИСЬ.

Нежное, сочное мясо — можете представить лучшую икону довоенного искусственного стандарта жизни? И все-таки именно этот стандарт стал нашим вторым большим преимуществом. Единственным способом пополнить ресурсы было вторичное использование отходов. Ничего нового. Израильтяне начали практиковать подобное, как только закрыли границы, и с тех пор каждое государство приходило к этому в той или иной мере. Но никому и не снилось то, что оказалось в нашем распоряжении. Подумайте, как в Америке жили до войны. Даже средний класс наслаждался неслыханным уровнем материального комфорта, которого не знала ни одна нация за всю человеческую историю. Одежда, кухонная утварь, электроника… Только в одном довоенном Лос-Анджелесе количество автомобилей соотносилось с населением как один к трем. Миллионные стада машин. Более сотни тысяч человек работали в этой индустрии в три смены, семь дней в неделю: собирали, заносили в каталоги, разбирали, складировали, отправляли детали на фабрики по всему побережью. Имелись небольшие проблемы, как и с фермерами: люди не хотели отдавать свои «хаммеры» или винтажные итальянские модели, результат кризиса среднего возраста. Забавно, бензина нет, а они все равно держаться за машину. Впрочем, меня это не сильно беспокоило. Было даже приятно иметь с ними дело по сравнению с военной верхушкой.

Из всех моих недругов самыми упрямыми, естественно, оказались люди в форме. Я никогда напрямую не контролировал их исследования и разработки, они могли дать «зеленый свет» всему, чему пожелают. Но, учитывая, что почти все военные программы передоверяли гражданским подрядчикам, а эти подрядчики зависели от ресурсов ДеСтРес. де-факто контроль у меня был. «Вы не можете заморозить программу «стелс»! Кто вы такой, чтобы останавливать производство танков?» — кричали они. Вначале я пытался их урезонить: «Где вы возьмете топливо для «Абрамсов»? Зачем вам «стелсы», если у противника нет радара?» Я пытался доказать простую вещь: учитывая, с чем приходится работать и какова угроза, нам просто необходимо получать как можно больший доход от вложений, или, говоря их языком, как можно больший бум на наш бакс. Они были невыносимы звонили по телефону в любое время дня и ночи, являлись ко мне в офис без предупреждения. Думаю, их нельзя сильно винить — и после того, как мы обращались с ними из-за последнего локального конфликта, и уж точно не после того, как им надрали задницу в Йонкерсе. Вояки были на грани полного краха, многим надо было просто на чем-то отыграться.

(Доверительно улыбается).

— Я начинал карьеру на нью-йоркской бирже, поэтому умею орать не хуже профессионального сержанта, инструктора по строевой подготовке. После каждой встречи я ждал звонка, страшного и желанного одновременно: «Мистер Синклер, это президент, я просто хотел поблагодарить вас за услуги и сказать, что мы в них больше не нуждаемся…»