Антон Шаффер - Арт-Джаз

— Два шага назад! — Офицер не дожидаясь действия со стороны присутствующих, сам, лично, подошел к каждому и уперев руку в грудь сначала Арту, а потом и Кате, заставил их отойти от эпицентра. Эта участь миновала лишь Краснова, который и без того уже стоял на почтенном расстоянии от раскрывающегося перехода между двумя мирами.

Арт обернулся и встретился с ним взглядом. Глаза Вождя мира сего сияли неописуемым восторгом. Он был похож на ребенка, который получал в этот самый момент долгожданный подарок. И снова Арт почувствовал себя игрушкой, куклой, квазичеловеком. Но чувство это захлестнув всю его сущность тут же смешалось с другими эмоциями — куда более сильными. То был восторг и священный ужас перед неизвестностью, которая черной спиралью раскрывала свои объятия, приглашая его в новые пределы бытия, в которых ему суждено было стать повелителем.

Голова кружилась. Арт не понимал, чем вызвано это опьяняющее головокружение. То ли масштабами происходящего, то ли сугубо физическими факторами. Но он не мог отрицать в этот момент, что испытывает наивысшее наслаждение, которое сравнимо лишь… Впрочем, он отказался от этого сравнения. Оно показалось ему слишком вульгарным и неуместным.

— Я жду вас через пять-шесть лет!

Краснов поднял руку в прощальном жесте и сделал еще несколько шагов назад. Арт понял, что обратного пути больше нет. Понял он в это мгновение, что обратного пути не было с самого начала. С того дня, когда он встретил ее и сумасшедшая любовь — сначала неосознанная, а потом больная и уничтожающая — не захлестнула его полностью, превратив в пещинку в вихре времени.

— Окно открыто! — Офицер, чей облик был едва различим, указал размытой рукой в сторону разверзнутой бездны.

И они оба шагнули в пустоту, взявшись за руки и сжав запястья друг друга с безумной силой. Обоим это было необходимо, чтобы не потерять связь с реальность, которая в этот момент могла ощущаться лишь через боль прикосновения…

Нервы у Нежданова сдали окончательно. Позабыв о конспирации, он вскочил на ноги и бросился по крыше в сторону невысокой надстройки, в двери которой была лестница, соединяющая чердак с последним этажом. Перепрыгивая через две ступеньки, он стремглав преодолел два пролета и пулей вылетел на улицу.

Подбежав к машине Маркиза, он прильнул к тонированному стеклу и напряг зрение настолько, насколько это вообще было возможно. Машинально его рука коснулась ручки передней двери, которая, к его удивлению, оказалась не заперта и с легкость поддалась.

Нежданов еле успел отскочить, издав сдавленный крик. С переднего сидения на асфальт вывалился труп человека, в котором он даже в этой темноте легко распознал московского следователя Короткова. В ужасе, не вполне осознавая, что он делает, Алки схватил тело и посадил его обратно на сидение, увидев при этом, что в машине находится еще три трупа.

Животный страх сковал все тело Нежданова. Последними остатками здравого смысла он понимал, что надо бежать. Бежать, пока не поздно. Бежать куда угодно. На севере. На юг. На восток. Только не на запад. Там, на западе раскинула свои кровожадные щупальца Москва, которая неминуемо убьет его, задушив в своих липких объятиях.

И вдруг в он почувствовал вибрацию, которая мелкой дрожью пробежала по его руке. А потом еще и еще. Алик осознал, что включился «эвакуатор».

Забежав в подъезд, предварительно захлопнув дверцу автомобиля, он трясущимися руками открыл свой саквояж и увидел, что прибор активировался. Несколько диодов мигали разноцветными огоньками, а на экране светились цифры обратного отсчета. До открытия окна оставалось чуть больше восемнадцати минут.

— Слава богу… Слава богу… — зашептал Нежданов сам себе. Он был уверен, что это возвращается Алмаз.

Теперь надо было взять себя в руки. Надо было решить, где укрыться, чтобы возвращение прошло незаметно для глаз окружающих. Вытерев пот со лба, Алик торопливо застегнул замки чемоданчика и выбежал из подъезда. Абсолютно не ориентируясь в чужом городе, он решил бежать в сторону проулков, по которым еще недавно он проезжал в машине случайного таксиста. Там быдло темно. Там было полно пустых черных дворов, в любом из которых можно было встретить хозяина. А если бы кто и появился в неурочный час, то его ждала бы пуля — все же просто…

Алик ринулся в темень иркутских подворотен, манящих своей пустотой и безлюдностью. Прибор продолжал вибрировать, то и дело тихонька попискивая, когда заканчивалась очередная минута.

Пробежав несколько кварталов, Нежданов остановился. Вокруг была непроглядная темень и более подходящего места для открытия окна найти было сложно. Оглядевшись, он оценил обстановку и пришел к выводу, что это двор действительно идеален. Он был укрыт от любых дорог четырьмя домами и чем-то напоминал классический питерский двор — колодец. Свет почти во всех окнах был погашен и лишь немногие засидевшиеся у телевизоров горожане не гасили лампы, растрачивая электричество, которое, по сути, больше ничего не стоило…

Нежданов, несмотря на всю свою ограниченность, все же подивился безразличию людей. Про себя он прикинул, что если бы сейчас ему не приходилось мотаться по дворам, то, скорее всего, он сидел в обнимку с парочкой сисястых девочек на диване в какой-нибудь дорогой иркутской гостинице и пялился бы во все выпуски новостей. Но жители России, казалось, полностью игнорировали тот факт, что жить им оставалось считанные часы. А то, что это так, Алик знал наверняка, ибо Алмаз должен был вернуться прямо накануне событий.

Нежданов глянул на счетчик времени и увидел, что до начала перехода осталось меньше десяти минут. Это значило, что было пора активировать «эвакуатор». Согнувшись на открытым чемоданом, в котором лежал прибор, он нажал нужную комбинацию кнопок и замер.

Счет шел на минуты.

Когда до открытия окна оставалось меньше тридцати секунд, он резко вскочил на ноги и отбежал на безопасное расстояние, во все глаза уставившись на то место, где по его расчетам должно было открыться окно.

И оно начало открываться. Детская площадка, на которой все происходило, медленно превращалась в непонятное месиво. Стойки качелей изогнулись, словно пластилиновые, а потом и вовсе растворились в черноте, превратившись в размазанное пятно на фоне холодной ночи. Тоже самое происходило и с другими предметами.

Окно открылось. И в ту же секунду шквальный автоматный огонь обрушился на детскую площадку. Алик бросился на землю, инстинктивно прикрыв голову руками. Пули пролетали совсем рядом, лишь судом не касаясь его головы.

Огонь прекратился так же внезапно, как и начался. Нежданов поднял глаза и увидел, что почти во всех окнах всех четырех домов зажегся свет. А потом, на фоне свечения перед ним предстали две фигуры — мужская и женская.