Антон Волков - Битва за Свет [СИ]

— Толку-то? — прервав мои несколькосекундные воспоминания, которые, как мне показалось, длились десятки минут, возразил Гоша. — Хотя, чем чёрт не шутит… — Гоша глубоко вздохнул. — Ну, тормозни.

Мы остановились в нескольких метрах от движущейся во встречном направлении группки из четырёх человек, я открыл окно.

— Извините! Простите, пожалуйста! — Обратился я к пожилому мужчине, скорее всего, отцу семейства: двух девушек и средних лет женщины. — Мы недавно попали в засаду бандитов и мою жену похитил один из них. Это было километрах в пятидесяти отсюда. — Я махнул рукой в сторону Москвы. — Её увезли куда-то в эти края, и мы уже вторые сутки пытаемся её обнаружить… Вам не встречалась ли девушка двадцати семи лет, волосы тёмно-русые, глаза зелёные, в потёртом синем пуховике и белой шапке? — с ходу выдал я. Все четверо в знак отрицания покачали головами.

— Нет. — Ответил мужчина, и четверо немедленно двинулись далее. Мы сделали за полчаса несколько таких остановок, но все без малейшего результата. Тогда мы стали сворачивать в близлежащие придорожные деревеньки, стучались в двери домов, ещё не покинутых их обитателями, вновь и вновь задавая всё тот же вопрос. Часа через два, когда мы удалились по направлению к Москве уже километров на тридцать-сорок, позади остались тринадцать деревушек, где мы спрашивали о Даше. В очередной, четырнадцатой по счёту деревеньке со странным названием "Ламерье", нам встретилась молодая женщина. Она спешно собирала пожитки, вынося на крыльцо дома наспех связанные тюки, и намеревалась вот-вот отправиться на запряжённой соседом упряжке прочь на север. На заданный ей вопрос она, к великой моей радости, не покачала отрицательно головой, а сказала:

— В ту ночь, когда вы говорите вашу Дашу увёз бандит, сосед вон с того дома, — она показала на некий дом метрах в тридцати от её собственного, который, по всей видимости, совсем недавно был покинут его жильцами, — вроде видел какую-то девушку, которая шагала вдоль трассы. Говорит, не разглядел её толком, но вела, она себя как-то встревоженно, озиралась по сторонам то и дело. А сам Пётр Семёнович (так звали соседа, видевшего похожую на Дашу девушку), тогда с охоты возвращался. Видел её издали только, но опасаясь, что это может быть засада бандитов, поспешил домой, к ней не подходил… Больше ничего вам сказать не могу, так как не знаю больше совсем ничего.

— Надя, скоро ты там, а? — раздался голос с повозки.

— Извините, мне пора… — сказала женщина и поторопилась, взвалив на не по-женски широкие плечи тюк со скарбом, занять место в уходящей повозке.

— Скорее всего, она! — радостно воскликнул я, когда женщина удалилась. Сердце моё забилось быстрее, я призвал рукой Гошу быстрее садиться в машину…

— Быть может, быть может… — не так уверенно как я, но тоже весьма обрадованно отвечал Гоша.

Мы продолжили наши поиски. Незаметно пролетели три-четыре часа. Мы останавливались у то и дело встречавшихся нам людей и задавали им один и тот же вопрос про Дашу. Заезжали в деревушки и расспрашивали там. Но так никакой больше информации нам никто и не дал… Только лишь удивлённо смотрели на нас, едущих против встревоженного живого потока, составляющие этот живой поток напуганные люди.

Было где-то час с чем-то. Продвигаясь вдоль по шоссе, мы заметили какое-то столпотворение: человек тридцать-сорок, образовав полукруг, стояли у обочины дороги и смотрели куда-то вниз, в то время как всё новые люди, подходя к толпе, тщетно пытались удовлетворить своё любопытство. И кто прыгая, кто стараясь пролезть между стоящими, пытались увидеть нечто, вызывающее столь оживлённый интерес. Ещё на подъезде к группе людей было видно, что среди смотрящих на неизвестное царит какая-то паника. Слышались отдельные женские вопли и причитания. Поравнявшись с зеваками, мы вышли из машины, закрыли её и подошли к толпе. Люди обернулись на подъехавший автомобиль. В хорошем состоянии иномарки были уже большой редкостью, поэтому мы не могли не привлечь внимание толпы. Увидев Гошу, статного здорового мужика в камуфляже, да с "калашниковым" через плечо, многие даже шарахнулись в сторону, вероятно приняв того за бандита. Мы подошли к толпе. Люди молча смотрели на нас в ожидании.

— Не волнуйтесь, ФСБ, — с этими словами Гоша извлёк из кармана и показал обеспокоенным удостоверение сотрудника ведомства. Напряжение заметно спало. — Что тут такое? — поинтересовался Гоша. Люди расступились, я посмотрел вперёд, и в глазах у меня тут же потемнело, во рту пересохло. Взору открылось то, что мы уже видели вчера вечером. Перед нами лежала груда изуродованных останков, таких же, какие остались от Петруччо на той ужасной поляне. У останков сидела престарелая женщина и в голос ревела, то воздымая руки к небу, то изо всех сил прижимая к груди облезлую шапку-ушанку. Я двумя большими шагами подскочил к зловонной, страшной массе и… Отлегло! Это были мужские останки, судя по лежащим рядом валенкам и стенаниям несчастной женщины, которая стонала: "Ваня, Ванечка, ну как же так?! Ка-ак? Почему? Нет, нет! Боже, за что, за что-о?". Клоки волос, которые не были залиты кровью, были седыми. Это точно был труп старика, явно опознанный безутешной вдовой. И хоть сердце моё съёжилось от страшного зрелища, я, тем не менее, подумал: "Слава тебе Господи; не Даша!" и перекрестился.

— Чего вы стоите? Скоро стемнеет! Идите на север! — крикнул я зевакам. — Эти монстры ночью властвуют, пока солнце они в укрытиях.

Толпа загудела. Кто-то, моментально оторвавшись от зрелища, устремился вперёд, кто-то, пользуясь образовавшейся среди зевак брешью, подошёл к трупу поближе.

Пользуясь массовым скоплением людей, я предпринял очередную попытку выведать что-нибудь о Даше, рассказал о ситуации, приключившейся с нами, и обозначил Дашины приметы, но никто ничего не сказал. Я в расстройстве махнул рукой, развернулся и пошёл к машине. Гоша зачем-то ещё с минуту просидел на корточках над изодранным телом, очевидно, изучая принципы умерщвления, используемые афганцами, затем тоже вернулся в машину. Мы поехали дальше…

— Сначала голову сворачивают, — спустя некоторое время заговорил Гоша. — Я посмотрел вчера на Петруччо этого, и сейчас вот сравнил. У обоих голова назад смотрит, когда тело на животе лежит. — заключил Гоша.

— Слава Богу, хоть не мучают, быстро расправляются… — выдавил я. Я подумал, что это, всё же менее страшно, чем если бы они, афганцы, например, изувечивали бы несчастных и оставляли бы их умирать в страшных мучениях.

— Ведь надрессированы, собаки! — сделал вывод Гоша. — Это явно не воля этих безмозглых мешков с кишками, а конкретная "программа" — истребление человекоподобных без шанса на выживание. — Гоша скривил лицо, всем видом выражая ненависть к тем, кто затеял эту страшную кампанию по "зачистке" континента. — М-да, — вполголоса произнёс он, — такого в истории ещё не было…