Лев Георгий - Идущие на смерть

Проблема только в том, что Куликов абсолютно не разбирался в этих национальностях и в принципе не мог на вид отличить одного от другого. Он с уверенностью мог отличить только грузина, но грузин тут нет. И потом, как их поссорить? Для этого нужно знать чем один народ недоволен другим из-за чего они тихо враждуют. Но увы, Вадим и в этом был полным профаном. Не интересовался он никогда чем чеченец обидел ингуша или наоборот ингуш чеченца, а кабардинец – балкарца и обратно. Так что лезть в эти джунгли национальных терок не стоило по определению. Только хуже будет.

Вадим глубоко вздохнул и поднявшись, направился к группе в которой присутствовало больше всего новичков из его взвода.

"Хоть лица "своих" чичиков благодаря своей памяти запомнил и то хорошо…" – подумал он с некоторым облегчением.

Куликов уверенно подошел к огню и заняв свободное место, присел рядом на корточки.

— Тебя не приглашали, — зло зыркнув взглядом, сказал один из бородачей.

— Если ты не в курсе, я твой взводный, и я могу приходить без приглашения куда хочу и когда захочу. Не говоря уже о том, что могу приказать вам куда идти и что делать. Это ясно? — Ответил Вадим, подумав, что начало в разговоре не самое хорошее.

— И чего тебе надо… взводный?

— Не так уж много. Я хочу всего лишь выжить, впрочем, как и вы.

— Ну а мы тут при чем?

— Сбавь обороты… В конце-концов мы все в одной лодке под названием штрафбат. Вопрос нашего выживания зависит от взаимопонимания. Потому я хочу знать, что от вас ждать. Мы все в курсе того, за что вас сюда упекли и потому предполагаем, что вы, мягко говоря, обижены.

— А не должны?

— Я сказал, что мы понимаем, — с нажимом сказал Вадим, ставя тем самым точку в этом вопросе. — Но мы с вами в одной лодке и не стоит обидам брать верх над разумом и раскачивать ситуацию. Это может чревато кончиться.

— С чего ты взял, что мы будем раскачивать эту твою лодку?

— Это видно невооруженным глазом. Чувствуется, прямо-таки кожей. Скоро вы поймете, что чувства в штрафбате на опасность обостряются до предела. Так вот, я чувствую что вы что-то задумали или только замышляете и пришел наладить контакт, чтобы предотвратить все возможные инциденты способные отразиться на нас всех самым печальным образом.

— Вот как? И что ты нам предлагаешь?

— Оставьте все ваши планы, потому как они не осуществимы и просто бессмысленны. Вам из штрафбата не сбежать…

— Вот именно… взводный. Нам не сбежать и не выбраться. Никак. В отличии от тебя. Ты и другие русские можете еще заслужить прощение, а нас загнали сюда до самого конца, по фашисткому примеру, то есть до тех пор пока мы все не сдохнем. И потому мы не в одной лодке…

— Вот значит как…

— Да, именно так, — подтвердил бородач. — Более того, это не наша земля и мы не обязаны ее защищать!

— Вот значит как? — начал злиться уже Куликов, сам не понимая что его вдруг взвинтило. — Не ваша? Что же вы тогда на ней делали все это время? Зачем жили, делали бизнес, что уж тут греха таить, зачастую незаконный, а то и вовсе криминальный?! Почему не жили на своей земле?! Жили бы дома, и здесь бы не оказались. Не секрет ведь, что мобилизационные мероприятия на Кавказе проведены из рук вон плохо, они там по сути сорваны… значит вас всех сгребли в остальных регионах России. Э-э нет ребята, любите кататься, любите и саночки возить. И потом, неужели вы думаете, что китайцы оставят вас в покое, эту вашу эфемерную Кавказскую Конфедерацию?

— А что им у нас делать? Китайцам нужна земля. Они возьмут ее у вас и на этом их экспансия закончится.

— Может и так. А может, через какое-то время, пойдут дальше. Аппетит как известно приходит во время еды…

"Скорее всего, что пойдут дальше, — подумал Вадим Куликов отчетливо вспомнив о серолицых китайцах. — Кто они? Откуда?"

— А если придут, то отобьемся. Отбились же от вас в свое время.

— Ах вот вы про что, — ухмыльнулся Вадим. — Но в нашем с вами конфликте тогда гражданское население не трогалось, потому вы и отбились. А китайцам гражданские побоку. Они уничтожат всех. Чтобы освободить территорию под себя.

— Ладно, хватит. К чему эти пустые разговоры?

— Верно. Ни к чему, — согласился Куликов, вставая. — Что ж, по крайней мере мы в наших взаимоотношениях расставили все точки над "ё". И жаль что они такие.

Бородач насупился, осознав, что в горячности сболтнул лишнего. Много лишнего. Но увы, слово не воробей…

— Ну, как поговорил? — спросил Бурый.

— Никак. Придется отращивать глаза на затылке. Смотреть не только на китайцев впереди, но и за чичиками сзади…

— Хреново.

— Да уж, хуже не придумаешь.

Китайцы прорвались сквозь огненные заслоны и подобрались к окраине города. Одни только китайские боги знают, какими потерями им это далось, и до сих пор давалось, потому что стреляли по ним из всего что только могло стрелять и сеять смерть. Реактивные системы залпового огня, все виды ствольной артиллерии, танки, вплоть до того что били прямой наводкой по людским рекам стекавших с восточных гор, но ничто их не могло остановить. Это оказалось не под силу даже пушкам стреляющих ядерными снарядами прозванные "Большими Матронами". То и дело где-то за горами поднимались шапки небольших ядерных грибов.

Впрочем, как выяснилось чуть позже, никто и не предполагал держать врага на высотах до последнего, потому как в подобном случае очень трудно что либо контролировать. Командующий Колдунов прекрасно это понимая, сознательно открыл четыре направления удобных для обстрела и труднопроходимых для противника, и китайцы повелись – хлынули в образовавшиеся бреши под постоянным огнем.

— Во лезут, во лезут, а! — ошалело качал головой Бурый. — Сколько же их там уже положили?! Снарядов на них не напасешься!

Бурый глухо истерично захохотал. Вадим его понимал, зрелище действительно подавляло в первую очередь осознанием того, что их скоро захлестнет эта неистощимая живая река, которой не будет конца. Так оно собственно и есть, если учесть какое население в Китае и все это надо сдержать, не дать пройти через последний рубеж обороны.

Первый натиск китайской атаки на город предстояло отражать не штрафникам, несмотря на всю его яростность, а обычным войскам. Штрафникам предстояло выполнять совсем другие задачи, гораздо более опасные и кровавые чем обыкновенное сдерживание противника.

Штрафной батальон Заречного стоял на некотором отдалении от окраины, напротив одного такого открытого Колдуновым участка, и солдаты в мощные бинокли хорошо видели, как по обгоревшим трупам погибших идут следующие подразделения КНА. И кому-то удавалось проскочить, прежде чем по маршруту их следования нанесут поражающий удар. И чем дольше шел бой, ведь по РСЗО также работали вражеские самолеты и нет-нет, но то одна установка то другая выходила из строя, тем большему количеству солдат противника удавалось проскочить опасную черту.