Лев Георгий - Идущие на смерть

Ад творился вокруг. Но ад уже давно перестал восприниматься как что-то неестественное, неправильное, потому что эта картина стала обыденной, привычной.

Война стала жизнью, а жизнь – войной. Солдаты в промежутках между сражениями не жили, а ждали. Ждали нового боя, потому что знали, он будет, рано или поздно, но будет. А ожидание хуже любого самого кошмарного по своему накалу боя. Ожидание превращалось в затянувшийся кошмар перед пробуждением – битвой.

От близких взрывов уже никто давно не приседал. Зачем? Если взрыв раздался и ты цел, тебя не сразило осколком, то зачем садиться? Поздно ведь…

Никто не бросался к раненому, тем более к убитому. Впрочем, раненые сами не звали на помощь, а над бездыханными друзьями никто не плакал. Возможно, большинство солдат павшим товарищам даже где-то в глубине души завидовало. Для них уже все закончилось, а для живых продолжается. Потому как если им повезет или не повезет выжить, тут смотря как посмотреть, то они увидят конец, Конец с большой буквы, а это вряд ли кто хотел увидеть, узнать что проиграл, что твою страну захватил враг, навсегда и нет никакого способа, шанса отстоять ее. Впрочем, это и так все знали, понимали…

Может потому на последнем рубеже обороны солдаты стояли на своих позициях до конца, как стена? Холодная решимость стоять до конца, наполняла их души и оттого почти никому не требовались уточняющие приказы, понукания и наставления, все действовали как один.

— Внимание! Всем в укрытия! — прозвучал чей-то голос по рации. — Залп РСЗО! Подлетное время десять секунд!

Вадим, немного удивившись тому, что разведка и оповещение все еще работает, сняв авиационную пушку с бруствера, чтобы ее не повредило, просто сел в свой индивидуальной окопной ячейке и прижался спиной к стенке. Это не первый и наверняка не последний залп, что ему предстояло пережить. А может ему повезет и судьба подарит ему персональный снаряд, ток что он даже ничего осознать не успеет?

"Нет, — с усмешкой подумал Куликов, — у меня со Смертью договор. Она придет только когда я ее сам призову…"

Земля задрожала от частых взрывов. Окопы точно водой заполнились всепожирающим огнем. Но герметичность "витязей" не подвела и воздух внутри брони не был выжжен.

Вадим встал сразу как только перестала дрожать земля.

"На этот раз залп, кажется, был особенно точен и губителен", — признал он, оглянувшись. От позиций, после десятичасового боя ничего не осталось.

То как мало солдат встало на свои позиции только подтвердило его догадку. А вот китайцев после залпа словно стало только больше. И все лезут, лезут, лезут сволочи…

Вадим снова открыл огонь из зенитки. Но плотность огня обороняющихся оказалась слишком низкой. Китайцы стрельбу по себе почти игнорировали.

"Вот и все", — подумал Куликов.

Вадим попытался вызвать своих непосредственных командиров исключительно для того чтобы убедиться в том, что кто-то из них еще жив и боем еще кто-то управляет, хотя чувствовал, что боем управлять уже некому, потому как всех кто мог это делать погибли.

Так и оказалось. В эфире на все вызовы в ответ звучал только треск помех, да еще чьи-то попытки связи с командованием.

— Внимание всем кто меня слышит! Говорит лейтенант Куликов, принимаю командование на себя. Приказываю: всем отступать. Отступаем!

— Демон, ты уверен? — запросил Куликова старшина Коростин. — Мы – последний рубеж…

— Да, Оптимус-Прайм, более чем уверен. Последний рубеж пал. Единственное что мы можем еще сделать здесь, просто умереть, без всякой пользы, даже не прихватив с собой в мир вечной охоты сколько-нибудь значимое количество врагов. Это глупо. Так что просто отходим. Авось судьба даст нам другой шанс поквитаться?..

— Хорошо.

Из окопов полетели припасенные, как раз на случай отступления, дымовые гранаты и пространство перед ними заволокло дымовой завесой, под прикрытием которой стали спешно отбегать солдаты. Тяжелые пехотинцы отступали последними прикрывая свою обслугу состоящую большей частью из женщин и солдат, каждый из которых сам будучи раненый, поддерживал еще более тяжело раненого товарища.

Китайцы, увидев что русские отступают также умерили свой атакующий пыл. Они знали, что укрепления после отступления защитников будут взорваны и не жаждали оказаться на ней в этот миг. А неизвестный подрывник тянул время и не торопился нажимать на кнопку радиодетонатора, он хотел не просто взорвать укрепления, а взорвать их вместе с китайцами. Все это давало отступающим столь нужное им время для отхода.

Наконец отступившие оказались в относительной безопасности и стали рассеиваться мелкими группами по площади, скрываясь в заросшие лесами горах.

Дрогнула земля. Вадим даже не стал оглядываться. Он видел подрыв захваченных противником позиций не раз и не два.

"Что теперь? — подумал он. — Китайцы прорвались через Урал и теперь они в европейской части России. Да, тут много городов, это задержит их продвижение на пути к Москве, но в глобальном плане уже ничего не сможет изменить. Это поражение…"

— Стой! — скомандовал Вадим через два часа банального бегства.

Следовало разобраться кто с ним и какие у них в наличии ресурсы.

Куликова окружили тяжелые пехотинцы Первого батальона из разных взводов, и рот. Всего тридцать три "витязя". Вадим невольно усмехнулся этой цифре.

— Я – лейтенант Куликов, позывной Демон. Сержанты и старшины выйти вперед и представиться.

Из толпы вышло три человека.

— Старшина Коростин, позывной Оптимус-Прайм, — первым представился заместитель Куликова, естественно больше для остальных, чем для Вадима.

— Сержант Рябинин. Позывной Скрежет.

— Младший сержант Полынин, позывной Полынь.

— Отлично. Остальным разделиться на три отделения по десять бойцов.

Довольно быстро сформировалось три равные группы, не было неопределенно шатающихся. Вадим этому только порадовался, значит, в случае чего взаимопонимание у бойцов будет хорошим.

— Каждый из вас берет себе по отделению, первое, второе и третье соответственно. Командирам проверить и перераспределить боеприпасы. Проверить наличие запасных батарей и уровень зарядки основных.

На это ушло ровно минута. Выяснилось, что в целом боеприпасов осталось восемьдесят процентов от нормы. Заряд батарей также почти не растрачен – девяносто процентов от нормы. Перед боем каждому ставят новую батарею, а двигаться в окопах много не нужно.

— Отлично. Теперь что касается дальнейших наших действий. Мы постараемся выйти к своим, то есть я предлагаю двигаться на юго-запад к Соликамску. Но толпой как первые часы шастать не будем, слишком заметно. Двигаемся равнобедренным треугольником с удалением отделений – сто метров. Первое отделение идет впереди, второе и третье слева и справа соответственно. Каждое отделение при этом выставляет фланговую дозорную группу из двух бойцов, что движутся на удалении еще ста метров от своего отряда. Второе и третье отделение также выделяют по человеку приглядывать за тылом. Останавливаемся каждые пять километров для углубленной разведки местности или по приказу. Вопросы? Предложения?