Илья Щукин - Животные

Курган разрядил дробовик для безнадежных. Шесть милосердных жестов.

Покрытый потом, Варан стоял среди трупов, отирая кулаки от крови. У него были на редкость мощные руки. Помимо ласки моего тела, он отлично ими убивал. Раньше мы шутили, что внутри Варана стальной каркас.

— И это все? — спросил Ветролов.

Дакота стоял неподалеку. Он смотрел на разорванные тела, лежавшие в глубине земляного лога.

— Я не завидую этим беднягам.

— Все дело в трупах, Дакота! Больше трупов, больше денег!

— Тебе смешно? Лично мне — нет.

— Эй, перестань обижаться!

— Прекратите треп и пересчитайте покойников, — приказал Варан. — И еще соберите оружие, которое можно будет продать.

— Будем сбывать пушки Оружейнику? — спросил Курган.

— Ты знаешь других покупателей?

— Я пересчитаю трупы. — сказал Дакота.

Он считал тела вслух.

— Пятьдесят восемь, пятьдесят девять, шестьдесят… — говорил он, прохаживаясь вокруг нас.

Тела, лежавшие в ложбине, он мог бы пересчитать, не спускаясь на дно оврага, но почему-то спустился. Я поняла это, когда всмотрелась в кучу тел. Одно из них все еще шевелилось.

— Проклятый Боже, — сказала я. — Там ведь остался живой.

— Сто двадцать три, сто двадцать четыре, сто двадцать пять…

Дакота опустился над раненым. Он лежал на хребте, испачканный кровью, и едва дышал.

— Проклятье, — прохрипел самец. — Вы хорошо нас подловили.

— Ты — сто двадцать шестой… Осколок?

— Несколько… адская боль.

— Ателье… что там у вас?

— Кое-какие деньги в погребе под швейным станком. Глоток воды за несколько тысяч. Дай-ка мне хлебнуть.

Дакота приложил свою флягу к его губам. Он сделал несколько глотков, а затем, поперхнувшись, сплюнул воду себе на грудь, облизав кровавые губы. Дакота отпил сразу после него.

— Сколько за нас дадут?

— Двести за каждого.

— Двести за каждого? — раненый засмеялся. — Неужели мы стоим так дешево?

— Прости, не я вас оценивал.

— Помолись за меня.

Сказав это, раненый умер. Дакота закрыл ему веки и поднялся.

— Сколько там, Дакота?! — крикнул Варан.

— Сто двадцать шесть!

— Сто двадцать шесть! — воскликнул Ветролов. — А теперь умножьте это на двести!

— Не знаю, сколько из этого выйдет, — сказал Стенхэйд. — Но мне кажется, это будет кругленькая сумма!

— Это точно! — Курган пнул мертвое тело.

— Не издевайся над мертвыми. — сказал Дакота, выбравшись наверх. — Мертвым полагается покой.

— К черту мертвых, Дакота! Нас ждут приличные деньги!

Я сдерживала слезы, зная, что если заплачу, меня никто не пожалеет. Сто лет назад — пожалуйста, но сейчас — никогда. От моих гримас мои шрамы делались отчетливыми, однако я не стыдилась их. Теперь самка со шрамами перестала быть особенным созданием. Нынешняя самка обладала инстинктами и репродуктивной способностью. Не нужно было знаний химии, физики и биологии.

Пожалуй, за исключением арифметики. Мы с радостью считали наличные.

Самцы собрали тридцать единиц оружия. Это число они себе могли позволить. Остальное припрятали в укромном месте до худших времен. Варан приблизительно оценил железо на сорок тысяч.

— Господи Боже, — говорил Дакота. — Прими усопших в царство свое…

— Дакота, дьявол тебя дери! — взорвался Ветролов. — Перестань пороть эту дрянь!

— Лучше проверь ателье. Под станком тайник в погребе.

Я поставила винтовку и обернулась.

Руины Решера были схвачены огнем заката. Таким сильным, что казалось, они и вправду полыхали.

В ателье под швейным станком действительно оказался тайник. А вот про сюрприз, спрятанный в нем, раненый умолчал. Может, просто забыл, находясь при смерти, хотя при смерти обычно все вспоминают, а тут будто память вышибло. Ветролов вот-вот бы на воздух взлетел, только Дакота вовремя ловушку учуял. В одиночку обезвредил хитроумную хреновину. В саперный отряд — хоть сегодня. В тайнике денег оказалось немного — двенадцать тысяч, а еще были кое-какие документы. Особой роли бумажки не сыграли — мы ими подтерли задницы.

Бросая руины Решера, мы не захоронили ублюдков. Это не входило в договор, заключенный нами с Оружейником. Нашей целью было смертоубийство, однако никак не погребение. Часа три прошло, и мы вернулись в Кармад. Здесь нас, по сути, не интересовал никто, кроме одного ублюдка — Оружейник. Конечно, ублюдком его считали только мы. В отличие от Господа мы не ведали, сколько дерьма и лакомства он натворил, однако смело шагали к нему с чувством сделанного долга. Нам нужно было забрать награду.

Этой ночью было душно как в парилке, и тихо как в гробу. Факелы на домах пережаривали без того прокаленный воздух. Оружейник построил свою лавку на дальней окраине Кармада. Ему казалось почему-то, что так его лачуга привлекала больше внимания. Он точно был умалишенным, раз не знал, что окраина магнитом стягивала всестороннюю нечисть.

Суки, которых мы истребили, сумели вынюхать, чем занимался Оружейник, а однажды ночью с теплым визитом нагрянули в его логово. Он наблюдал в постели сладкий сон, полизывая киски голых самок. И наверняка бы погиб, если бы не его любимая подружка. В ее котелок бес мочу пустил, вот она и поперлась в туалет среди ночи. Ладно еще нужду справить, так нет — ноги побрить ей вздумалось. Только до бедра дошла, и вдруг услышала грохот выбиваемых рам, схватила пистолет, лежавший на унитазе, и начала стрелять, куда сердце подскажет, восклицая: "Господи, я ведь не умею стрелять!" Для разогрева минометная граната протаранила крышу, не оставив и следа на Оружейнике. Избавившись от грез, он был вынужден проснуться и принять меры по защите своего гнезда.

Он достал из-под кровати дробовик и ранил двоих. Кургана недаром очаровала эта история. Остальные восемь скрылись. Оружейник долго изрыгал проклятия в их адрес. Его самка наделала шуму и выбила оконное стекло. Один из раненых скончался через полчаса, запачкав кровью дорогой ковер. У второго Оружейник узнал все, когда затащил его в пороховой подвал, и отрезал три пальца правой конечности. Тогда-то он и узнал, что стая скотов укрывается в близлежащих руинах, то бишь в Решере, до которого усиленным шагом — пара часов ходьбы. Когда оружейник спросил о численности группировки, раненый отправился в небесный мир.

Кармад оказался ближайшей точкой, где было можно достать оружие. Оружейник по праву гордился своей коллекцией, а Варан был доволен тем, что сумел разыскать оружейную лавку. Мы его откопали спустя три дня, когда весь Кармад на ушах ходил после недавней перестрелки. В это время Оружейник как раз задумался над тем, что делать с последующими нападениями, а его любимая сучка перемывала в кухне посуду, потрясая крупными булками. Нас никто не приглашал в его дом. Вышло так, что мы туда завалились внезапно. Варан ему просто сказал: