Андрей Фролов - Волчьи тропы

— Есть, конечно. Или ты еще беженцев не видел? Они ж всю ярмарку заполонили.

Даже Хальвдан, уткнувшийся в рог с пивом, замер, прислушиваясь, а в шатре неожиданно похолодало. Ярл смочил глотку пивом, чувствуя, как колет грудь под рубашкой выбитая на куске железа раумсдальская руна. Неспроста.

— Беженцы?

— С юга, — Игнат кивнул и протянул назад бокал, вмиг наполненный вином, — с Алтая и ближе. Их послушать, так там вообще сейчас сущий ад, ярл Рёрик, хотя я и не суеверный. А как ты знаешь, у подобных отрядов всегда спрос на оружие есть. Идут прямо десятками, дети, женщины, скот, пожитки… Да и туда, на юг, отправить можно, если предложения опять же будут.

— Случилось чего?

— Случилось?! — Торговец хмыкнул, пригладил поросль на голове и отпил вина. — Да по сравнению с этим… происшествием ваша война с троллями — просто спортивные состязания.

— Расскажи.

— Мутанты, — Игнат неопределенно пошевелил в воздухе сардельками пальцев, — ублюдки, отродья, чудовища, твари, выродки, тролли, сучье племя — назови как хочешь. Повылезали из всех нор и давай крушить людей. Те еще думали, что сил хватит отбиться, что базы армейские запечатаны надежно, дрались сначала, на укрепления свои полагались, а потом сдались. Кого еще не придушили, на север подались, к нам да к Томску; есть просто пуганые, а есть и те, кто с боем вырывался. Представить можешь, ярл? Вот я и говорю, не дай Бог, у нас до такого дойдет, чтобы эти выродки людей честных с родных мест сбивали и уходить заставляли целыми поселениями…

— Давно?

— Вторую неделю идут, — Игнат пожал плечами, — глядишь, и у вас на землях осядут, места есть, поди, лишок-другой? — Он улыбнулся, оценивающе рассматривая реакцию ярла. — Ну да к лешему беженцев этих, ярл Рёрик, давай к делу вернемся, говори, чего в этот год конунг хочет…

В общей сложности они проговорили еще полчаса. Обсудили новые цены, купцов разоряющихся и купцов преуспевающих, наконец, развязали привезенный раумами тюк, поторговались шумно и со смехом. Еще раз вернулись к теме захваченных в плен рейдеров, сошлись в ценах. Потом Игнат забрал у Рёрика список, дополнительно пометил в специальной потертой книге необходимое викингам на этот раз, обещал решить вопросы до вечера и только после этого вежливо намекнул, что его ждут дела.

Поблагодарив за угощение и гостеприимство дом и его хозяина, северяне поднялись на ноги, а Рёрик громко, чтобы обязательно услышала вышедшая в соседнее помещение темноволосая наложница, сказал, во сколько еще раз зайдет к торговцу сегодня вечером. Игнат возразил было, что не стоит волноваться и это он сам спустится к пирсу и кораблю, но ярл все же настаивал, вроде как жалея ноги купца. На том и порешили.

Растолкав задремавших в переднем помещении хирдманов, Рёрик вывел своих людей на солнечный свет, где Рагнар, старый приятель командира охраны Игната, раздевшись с тем до поясов, отрабатывал какие-то хитрые приемы рукопашного боя на глазах у восхищенных молодых. Рагнар определенно огорчился и умудрился выпросить у ярла еще хотя бы полчаса для завершения тренировки. Тот разрешил, оставив с ним Сигурда, и раумы ушли, снова вливаясь в шумную толчею и гомон торговых улочек.

На этот раз на них опять смотрели с почтительным уважением, почти как утром. Видать, слух о кровавой стычке с контрабандистами разошелся уже по всей ярмарке. Люди расступались, прятали глаза и заслоняли детей. Да и было с чего — тут северяне шли по рядам уже не расслабленной толпой, а плотной группой, готовые к любой неожиданности, осматриваясь внимательно и цепко. Прогулочный шаг сменился на легкую уверенную поступь, а руки лежали на поясах рядом с рукоятями саксов и мечей.

Открытая площадка, крыша на четырех опорах, стойка прилавка с одного края, внизу, за ней, палатка-кухня, из которой валил целый набор дразнящих желудок запахов. Хозяин закусочной встретил их радостно и приветливо: знал, что раумы расплачиваются щедро и всегда. Когда деньги есть, конечно, но когда нет, также всегда стараются как можно быстрее закрыть долг. Поднявшись на открытый просторный помост, уставленный пластиковыми столиками, меньше половины из которых было сейчас занято, северяне сдвинули вместе пару из них, дружно опускаясь на стулья. Спиной к стене не прижаться, конечно, но раумы сели так, чтобы в паре один смотрел ровно за спину другому. И не в таких ситуациях отдыхать приходилось…

Пока хозяин суетился вокруг, считая заказы и деньги, Рёрик думал, теребя в руках шапку. Думал над словами Игната, думал над идущими с юга людьми, думал над тем, что скажет по этому поводу Торбранд, о наложнице купца, конечно, тоже думал. Взгляд его бесцельно блуждал по небольшой площади перед закусочной, по торговым палаткам, по обшарпанной складской стене, по лицам, по фигурам. Блуждал, пока не задержался на встречном взгляде, пронзительном, понимающем и настойчивом, да настолько, что от неожиданности Рёрик едва не утонул в этом чужом темном зрачке.

Мужчина сидел у стены склада, устало обхватив руками притянутые к груди колени. Пыльная одежда странника, блеклые бисерные узоры на подоле рубахи, неплохой нож на поясе да шрам — след страшного удара когтями по лицу от лба до подбородка, через левую щеку и глаз — вот и все примечательное. Сальные темные волосы спутаны и грязны, ботинки стерты, кошель, судя по всему, пуст. Только вот сидел он не один, и Рёрик неожиданно откинулся на спинку, не понимая, как же сразу не заметил… Стало как-то не по себе, слабость накатила так, хоть за меч берись, который всегда помогал.

У облезлой стены склада расположились беженцы, одни из тех самых, о которых говорил купец Игнат. Человек двадцать, несколько мужчин, но в основном женщины, старики и дети. На привязях пара коз, собака. Седло лежит, значит, лошадь есть. Или была. Все пыльные, усталые, словно только что с дороги. Но почему среди оборванцев Рёрик увидел взгляд именно этого, изуродованного шрамом, человека? На стол легла тарелка, еще одна, кувшин, в ноздри ударил горячий запах мяса. Ивальд, Хальвдан и Хлёдвиг весело переговаривались между собой, а у последнего даже прошла больная голова.

Но для Рёрика солнечный свет неожиданно померк. Когда ярл поднял от тарелки глаза, мужчина со шрамом уже направлялся к закусочной. Еще один сочувствующий, решивший заботливо предупредить о чем-нибудь, словно подземник — Ивальда, подумал Рёрик. Хватит. — Внимание, — негромко сказал он, и руки воинов мгновенно легли на рукояти мечей, а взгляды раумов, словно лучи сканеров, заскользили по площади, — всем спокойно…

Но бредущий к северянам мужчина, похоже, знал, что прыгать или бросаться вперед ему совершенно не стоит. Замедляя шаг, он остановился в нескольких метрах от поднятого над землей помоста, на котором располагалась корчма, так и не отпуская глаз ярла своим единственным, до безумия чистым и блестящим. Тишина висела несколько секунд, раумы настороженно осматривались, а Рёрик не сводил с беженца взгляда. Наконец, заметив, что хозяин закусочной уже направляется к ним, чтобы прогнать бродяжку, тот заговорил сильным, но срывающимся голосом: