Владимир Лосев - Спаситель

— Иногда? — удивился Майк. — Я думал, что если ты стал ясновидящим, то это навсегда.

— Увы, это не так, — сказал Вик, сворачивая в узкий переулок. — Объяснять довольно сложно, да и я сам не все хорошо понимаю, но одно могу сказать точно, предвидеть будущее довольно сложно, и для этого нужно благоприятное стечение обстоятельств. Проще говоря, когда тебе это нужно, у тебя ничего не получается, а когда не нужно, то, пожалуйста, смотри.

— Да уж, — засмеялся Майк. — Похоже, что ты такой же провидец, как и я. И пользы от тебя никакой.

— Почти никакой, — уточнил Вик, переходя на шаг. — Дальше можно идти спокойно, все опасные места остались позади. В этом районе радиоактивность чуть повышена, поэтому здесь никто не живет, а значит, и неприятностей пока можно не ожидать.

— А мы с тобой не схватим смертельную дозу? — спросил Майк. — Я бы не хотел быстро и очень болезненно умереть…

— Дыши носом, и лучше через повязку, — сказал Вик, обматывая голову черным шелковым шарфом, который до этого висел у него на шее, — Мы с тобой здесь надолго не задержимся, да и сейчас идем только краешком опасной зоны.

Майк последовал его примеру, обернув лицо платком, который до этого у него висел на шее.

— Сейчас у нас есть выбор, — сказал Вик. — Либо идем через территорию ещё одной банды, либо по плохим местам. Я решил, что банд с нас на сегодня хватит. Он резко свернул в сторону, и они вошли в длинный узкий туннель.

— Здесь иди аккуратнее, — сказал Вик. — Под ногами будут трупы, не споткнись. Большинство тел уже истлело, но все равно неприятно на них наступать, все-таки не так давно они были людьми. Сюда все сбегались, когда объявили воздушную тревогу. Кто-то из городского начальства решил, что это самое безопасное и защищенное место. От ударной волны и от огня этот тоннель, действительно, защитил, а вот от радиации нет.

— Если здесь высокий фон, то зачем ты привел нас сюда? — спросил Майк.

— Он здесь был высоким два года назад, — отозвался беспечно Вик. — Сейчас он конечно тоже не маленький, но мы здесь долго не пробудем, потом примем лекарство и пойдем дальше.

— Что за лекарство? — спросил Майк. — Антидот?

— Нет, таких средств мы здесь не знаем, — сказал Вик, лавируя между трупами. — У меня есть водка, лучшее средство от радиации, проверено на людях ещё в Чернобыле. Все кто там пил, остались живы, а кто не пил, умерли.

Тоннель закончился, и они вышли на берег все той же реки.

— Вот теперь река нас приведет туда, куда надо, и без ненужных нам встреч, — сказал Вик и, сняв шарф, прополоскал его в воде, потом сделал несколько глотков из фляжки и протянул ее Майку. — Вот мое лекарство от радиации.

Майк выпил и усмехнулся.

— Спирт был бы лучше, на фронте нам выдавали спирт.

— У нас не фронт, а просто город, — сказал Вик. — Здесь до войны нормальные люди пили водку в больших количествах, поэтому и нам кое-что досталось, и бесплатно.

Кстати, до той дороги, что тебе нужна, мы сегодня не дойдем, город протяженный больше сорока километров, поэтому нужно искать место, где можно будет переночевать. Скоро станет темно.

— Ищи, — ответил Майк. — Только там где поменьше радиоактивности, и где можно будет смыть с себя пыль, я хочу подольше пожить на этом свете.

— Туда и веду, — сказал Вик. — Место не очень хорошее, но менее радиоактивное, чем другие.

Они поднялись по травянистому берегу реки, и вышли к развалинам домов. Вик снова свернул в сторону, прошел ещё немного по берегу и спустился вниз в небольшой овраг, на дне которого был кем-то выкопан небольшой погреб.

— Вот здесь и переночуем, — сказал Вик, заползая внутрь и показывая на сколоченные нары. — Река рядом, если хочешь, можешь там постирать свою одежду. Пить будем водку, здесь воды пригодной для питья нет. Умыться тоже можешь в реке, вода радиоактивная, но не настолько, чтобы умереть.

— Совсем плохие места, — сказал Майк. — Не надо было мне сюда идти.

— А зачем пошел? — спросил Вик, доставая из своего рюкзака тушенку и ложки.

— Сам не знаю, — сказал Майк. — Сейчас чувствую себя просто дураком, хоть возвращайся обратно к железнодорожной станции, туда, где сошел.

— Не расстраивайся, — сказал Вик. — Все мы иногда делаем то, что не хотели, и о чем даже не думали.

— Вот-вот, — вздохнул Майк. — Ладно, стираться не буду и умываться тоже, дождусь, когда выйдем к нормальной воде. Вик разлил водку по пластмассовым стаканчикам, и открыл ножом банку тушенки.

— Тогда давай выпьем за то, что ты меня сегодня не убил, — сказал он. — Я же видел, как твой палец елозил по спусковому крючку.

— Очень хотелось нажать, — признался Майк, поднимая свой стакан. — Я думал, что ты меня привел в ловушку.

— Бывает, — сказал Вик, выпивая водку и закусывая жирным мясом. — Я знал, что ты так и подумал, но для меня самого появление Шрама было неожиданностью. Газет у нас не выпускают, радио тоже нет, поэтому я не знал, что именно на сегодня назначена эта встреча.

— А с гранатой ты ловко придумал, — сказал Майк. — Кстати я не видел, как ты обратно чеку вставлял…

— И действительно, — сказал Вик, доставая из одного кармана гранату, а из другого кольцо. — Нужно вставить, а то в следующий раз не поверят.

— Понятно, — усмехнулся Майк. — Выходит, граната учебная, и ты их взял на испуг.

— Я уже говорил тебе, что не могу убивать людей, — сказал Вик, вставляя чеку и пряча гранату. — А ты мне не поверил.

— Даже не знаю, что страшнее, пугать настоящей гранатой, или учебной? — покачал головой Майк. — И самый главный вопрос, что делать тогда, когда тебе не поверят?

— Если поймут, что граната учебная, убьют, но пока верят, — улыбнулся Вик. — Теперь мне обратно дороги нет, Шрам таких шуток не прощает, так что повторения не будет.

— Я уже решил, что ты пойдешь со мной, — сказал Майк. — Отведу тебя в свой город. Правда, до него ещё добраться нужно. Если и впереди будут встречаться такие же города, то шансов добраться живыми совсем немного. Страшны не только люди, страшно то, что все вокруг радиоактивно, что нет ни нормальной еды, ни воды…

— Вряд ли кто-то из нашего поколения будет жить долго, — сказал Вик. — Лет сорок должно пройти прежде, чем земля очистится от радиации. Зато потом все будет хорошо…

— Разве возможно это хорошо? — фыркнул Майк.

— Нострадамус сказал, что примерно через сто двадцать лет после этой войны начнется золотой век человечества, и люди будут счастливы, — сказал Вик. — И будет этот век длиться тысячу лет, а потом опять начнутся войны.

— Мы с тобой вряд ли доживем до этого золотого века, — сказал Майк. — Да и дети наши тоже, если они у нас будут. Не думаю, что после похода по радиоактивным развалинам, мы будем способны на зачатие. А, если дети и родятся, то вероятнее всего будут уродами или мутантами с двумя головами.