Анна Калинкина - Под-Московье

Такие вопросы занимали меня, когда я писала эту книгу. Мне интересны были люди, которые не смиряются с судьбой, которые хотят быть свободными, несмотря ни на что, и распоряжаться собой самостоятельно. Пусть даже для этого приходится рисковать жизнью. В метро, как известно, сложились свои государства и кланы. Но всегда находятся и те, кто по каким-то причинам вступил в конфликт с обществом. И пусть это отверженные, изгои, но это вовсе не обязательно отупевшие от голода существа, влачащие жалкое существование. Среди них попадаются очень колоритные личности, которым приходится напрягать все умственные и физические способности, чтобы выжить вопреки всему в жестоком подземном мире.

И еще, конечно, занимала меня Москва — старинный и загадочный город со своей историей, хранящий множество тайн. Некоторые из них известны диггерам, а многие, возможно, так и останутся неразгаданными. Помимо туннелей метрополитена, под Москвой существует целая сеть подземных ходов. Людей, по приказу которых они были прорыты, в большинстве своем давно уже нет на свете. И тем, кто случайно попадает туда много лет спустя, остается только удивляться городу, разрастающемуся и вширь, и вглубь по своим непонятным законам.

Мне было очень интересно писать этот роман. Хочу снова сказать огромное спасибо Дмитрию Глуховскому — и за его книги, и за «Вселенную метро 2033», и за то, что дал мне возможность попробовать свои силы. Хочу также поблагодарить редактора серии Вячеслава Бакулина за понимание, помощь и идеи, а художника Илью Яцкевича — за очень атмосферные обложки.

Надеюсь, это не последняя моя книга в серии — у меня есть планы на будущее. Думаю, мир метро еще далеко не весь изучен и описан, «Вселенная Метро 2033» продолжает расширяться. Главным — не единственным — героем «Царства крыс» стал мужчина, но в следующем романе хочется снова уделить больше внимания женщинам. По-моему, о московском метрополитене и населяющих его разнообразных персонажах можно рассказать еще очень много историй. Ведь как сказал один из героев романа «Питер» Шимуна Врочека: «Главное в метро — люди»…

Объяснительная записка Дмитрия Глуховского.

Есть в числе «три» какая-то гармония. Троица, Троя, русская тройка, «ноль-три»… В мифах, в религии, в реальной жизни — от этого числа веет необъяснимым волшебством. Оно самодостаточно — потому что содержит в себе самое главное — начало, продолжение и конец, оно неколебимо, потому что на трех своих составных частях зиждется как на трех точках опоры. Тренога, третий срок, трояк в школе — как последняя надежда на выживание… Трилогия.

Любой фильм делится — по законам театральной драмы, сформулированным древними греками, — на три акта. Завязка, кульминация, развязка. Те же части есть и в романах. И когда история слишком эпична, слишком велика, чтобы уместиться в одной книге, она, бывает, захватывает сразу три.

Андрей Дьяков, Сергей Антонов, Андрей Буторин, Дж. P. P. Толкиен, Денис Шабалов… Все они мыслят трилогиями. И Анна Калинкина отныне присоединяется к сей достославной плеяде.

Третья часть позволяет поставить точку в истории. Третья часть нужна, чтобы исправить ошибки молодости, допущенные в первых двух. Чтобы учесть пожелания читателей и чтобы уесть критиков. Чтобы самим уже утомиться от своих героев и читателей ими утомить. Чтобы завершить конструкцию, придав ей искомую самодостаточность и стабильность. И кстати, трилогии лучше смотрятся на книжной полке, хотя кого это интересует в век пиратских электронных библиотек.

В общем, любого желающего написать трилогию во «Вселенную Метро 2033» мы всячески привечаем, потому что мы — за космическую гармонию двумя руками. Даже тремя.

Я серьезно. А насколько серьезно, вы можете узнать на сайте Metro2035.ru

Привет.

Женщина стояла, стараясь не шевелиться. Дуло пистолета упиралось ей в затылок.

— Ты пойдешь с нами. Ты хорошо меня поняла?

— Да, — выдохнула она почти беззвучно.

— Не слышу.

— Да, — повторила она громче. Обстановка не располагала к спорам. Вот дрогнет палец этого психа на спусковом крючке — и все кончено. Не то чтоб она так уж держалась за жизнь, но все же обидно погибать по глупости.

Пожилой мужчина в камуфляже, чуть помедлив, опустил пистолет. Она, не глядя на него, потерла затылок в том месте, где все еще ощущала прикосновение металла.

Ничего. Она еще расквитается с ним потом. Не стоило ему так себя вести.

И что самое противное — никто из обитателей станции Фрунзенская внимания на эту сцену не обращал. Исхудавшие люди в потрепанной военной форме проходили мимо, словно такие разборки были для них в порядке вещей. Делали вид, что ничего не замечают, предпочитали не вмешиваться. Поблизости, правда, крутился какой-то шустрый тип, но вряд ли за тем, чтобы вступиться за нее.

Впрочем, она давно уже не ждала от людей ничего хорошего. Здешние жители увешали свою станцию красными флагами, как это в обычае на всей Красной Линии. Издали это еще могло произвести впечатление, но вблизи становилось заметно, что полотнища ветхие и выцветшие, стены потрескались, а у жителей станции изможденные лица. Хотя за чистотой следят, этого у них не отнимешь.

Чуяло ее сердце — не надо было связываться с этим заданием. Но заплатить обещали хорошо. И на первый взгляд, трудностей ничто не предвещало…

Она была тогда на Парке Культуры и как раз искала работу. Бродила по станции, щурясь от чересчур яркого для нее света. Серые массивные колонны, оттертые дочиста, невыносимо блестели. «Зачем только их так надраивают?» — думала она. Ей по вкусу был полумрак.

На Ганзу — содружество торговых станций Кольцевой линии — попасть мог не каждый, но у нее были сталкерские «корочки» на имя Катерины Тишковой. По такой ксиве беспрепятственно пропускали всюду — и на Ганзу, и в Полис, и в Рейх, и на Красную Линию. На практике часовые всегда могли к чему-нибудь придраться, но тут уж как повезет. Ей чаще везло. Она научилась держаться уверенно, чтобы не вызывать лишних подозрений, а в случае непредвиденных осложнений дополнительным аргументом служила пригоршня патронов. Обычно часовые охотно брали мзду — они не знали, что кое-кто готов был заплатить за ее голову в сотни раз дороже. А если кто и узнал потом, то, наверное, надолго лишился сна.

Разумеется, имя и фамилию она придумала, но кого это волновало? Если очень хорошо заплатить, лишних вопросов тебе обычно не задают. А она могла себе это позволить: ее работа была опасной и потому оплачивалась неплохо. Вот только иной раз приходилось перебиваться случайными заработками от одного выгодного задания до другого.