Ольга Швецова - Ничей

— Махнемся. Только если объяснишь, на хрена обзавелся этакой фиговиной. Ты же ближнего боя боишься, как импотент — брачной ночи…

— Спёр, — честно признался Глюк. — Патроны возьми.

Слава богу, хоть заряжался этот раритет без помощи шомпола и пороховницы, да и два выстрела на раз — маловато. Шилоклюв топотал по земле уже совсем неподалеку, Алексей взвел оба курка, надеясь, что теперь толку будет больше, чем от отданного напарнику АКСУ. В случае осечки придется очень быстро смываться, а бегать он уже устал.

Над головой раздался оглушительный треск, днище автомобиля дрогнуло и ушло вверх. Звездное небо хорошо просматривалось где-то между выгнутыми назад коленками разъяренного шилоклюва. Лежавший на животе Глюк стремительно уползал, как гусеница, которую с аппетитом разглядывает медведь, поднявший камень в поисках вкуснятины. У Алексея такой возможности для маневра не было, поэтому он, не раздумывая, надавил на оба спусковых крючка, направив стволы кверху. Эффект превзошел все ожидания! Оружие оказалось в самом прямом смысле огнестрельным: вспышка осветила каждую чешуйку брюха твари, его длинную шею и клюв, погруженный в ржавый корпус легковушки. А не защищенная снизу голова красиво разлетелась по сторонам, начиненная дробью и рубленым свинцом. Лишенный опоры автомобиль упал обратно, грохнув колесами по асфальту, едва не придавив Алексея и подняв тучу пыли, в которую внесло свою лепту безжизненно шмякнувшееся рядом тело шилоклюва… Звездное небо не пострадало, не шаталось и ясно виделось над домами, из чего Алексей сделал вывод, что и с ним самим все в порядке. Как ни странно.

— Лёха? — раздался из темноты осторожный вопрос.

— Нет, я тебе не Лёха… — в ушах сильно звенело от двойного залпа из этой пушки. — Только вот забыл, как звали того героя, которого Шварц в «Коммандосе» играл.

— Тьфу на тебя! Живой, значит…

— Верни автомат, скотина! — Алексей, вытащив ноги из-под заметно просевшей машины, рванул за убегающим Глюком, скользя на крови и ошметках.

Переулки были узкими и темными, заглядывать ни в один из них не хотелось, слишком угрожающе нависали над асфальтом ветви разросшихся деревьев, скрывая от глаз даже то, что находилось в двух шагах. К тому же они уходили вправо, а возвращаться на единственно известный путь до Комсомольской нужно было, свернув налево. Глюк вертел головой и обшаривал фонарем все лазейки.

— Смотри, улица Жуковского! Лёха, тебе, должно быть, знакомая фамилия.

Радость напарника, разглядевшего на торце дома знакомые буквы, пришлось слегка приглушить:

— Вадим… Даже не знаю, как тебе и сказать, но это не тот Жуковский.

— В смысле? — тот задумчиво поскреб капюшон ОЗК в области затылка.

— Мой город назван в честь ученого, который аэродинамику придумал. И эта улица к нему никакого отношения не имеет. Был еще такой поэт.

— Блин, расплодили классиков, всех не упомнишь. Там Грибоедов стоит, понимаешь, и этот, оказывается, стихи писал… А тебе всё знать надо, да?!

Глюк не мог стерпеть, что его уели еще и Жуковским, обиженно что-то бормотал, вероятно цитируя сейчас уже полковника Скалозуба, предлагавшего собрать все книги и сжечь. Дабы никто не смог попрекнуть шантрапу недостаточной эрудицией.

— Читатель! Делать тебе, Лёха, не хрен было!

— Не поверишь, но действительно не хрен. Для троих подростков никто занятий организовывать не собирался, поэтому нам свалили все книжки, которые оказались в бункере, не особо заботясь, по возрасту они нам или нет. Позже, конечно, в городе нашлись и учебники, малышей уже учили, как положено.

Алексей помнил, как с радостью выкинул из головы нелюбимую английскую грамматику, поскольку считал все англоговорящие страны стертыми с лица земли. Русская грамматика отправилась туда же, ведь для того, чтобы увлеченно читать книги, которые попадали в руки, вовсе не нужно знать падежи и спряжения глаголов. Напарник рад был бы продолжить возмущаться начитанностью и излишней культурностью, да только, видно, вспомнил отступившую перед Алексеем в страхе толпу и убитого шилоклюва. Такие боевые подвиги вполне оправдали другие недостатки.

— Вперед, Вадим. Нас ждут веселые мутанты…

Но вместо ожидаемых человекообразных творений природы впереди показались почти нормальные четвероногие. Глюк тут же попытался влезть на железную решетку позади, но неудачно. Отступать снова к бульвару не хотелось — перекресток и улица, ведущая в нужном направлении, находились совсем близко, в двух шагах. Алексей поднял «калаш», для обреза было далековато. Твари осторожничали. Если они прибежали на шум выстрелов, то знали: просто так людей с оружием не возьмешь. Из тени доносилось глухое собачье ворчание, и светились зеленым светом глаза. Решетчатое ограждение из прутьев с заостренными наконечниками продолжалось и за поворотом, выглядело таким же неприступным, только через пару десятков метров виднелось низенькое строение ярко-зеленого цвета без окон на первом этаже. И лучше бы с открытой дверью! Рычание становилось громче, из темноты выскочил один пес и хрипло гавкнул, припадая к земле. Алексей поднял автомат и выстрелил, тварь отступила. Тут же вернулась вся нелюбовь к этому трясучему короткоствольному недомерку, вполне годному для разгона толпы, но крайне неудобному для прицельной стрельбы. Из трех пуль ни одна не попала в мутанта, зато фасад здания напротив украсился двумя свежими выбоинами — ствол вверх задрало. Чтобы не тратить боеприпасы, Алексей пытался уже одиночными выстрелами достать из темноты хоть пару ближайших тварей, но безуспешно.

Когда до зеленого строения оставалась пара шагов, псы перешли в наступление сами, чувствуя, что упускают добычу. Темная рычащая масса распалась на несколько особей. Одну Алексей все же зацепил пулей АКСУ, и она с визгом укатилась под автомобиль на другой стороне узкого переулка. Еще несколько отпрянули, когда Глюк разрядил в них ствол обреза, оглушив выстрелом и напугав вспышкой. Получив неглубокие раны, твари держались на безопасном расстоянии, но не уходили. Алексей бегом преодолел оставшиеся метры до входа и дернул за скобу изо всех сил; дверь оказалась незапертой и очень тяжелой. Тем лучше. Ближайший к нему пес рванулся вперед, посчитав сталкера более слабой добычей. Второй выстрел из обреза не дал ему завершить прыжок и опрокинул набок, превратив в неподвижную окровавленную кучу.

— Сдурел?! — Алексей сам едва не попал под заряд картечи, которую насыпали в патрон, не жалея. Только дверь и спасла, приняв на себя разлетевшиеся куски свинца. — Заходи.

Напарник скрылся внутри здания, где еще неизвестно, что ожидало, а явную опасность в виде наступающей стаи пришлось разгонять очередями «калаша». Тяжеленная дверь захлопнулась, надежно отгородив от улицы, вой и скулеж раненых собак стали теперь всего лишь неприятными звуками. Глюк включил фонарь, Алексей последовал его примеру, оглядывая узкую лесенку у входа. Снаружи донесся такой удар, что напарники в несколько прыжков взлетели на верхние ступени, спотыкаясь на каких-то тряпках под ногами. И вдруг их ослепил встречный свет фонаря.