Сергей Вольнов - Должник

Теперь старший говорил почти без акцента. Обладатель первого голоса буркнул что-то неразборчиво, но подчинился, поднял фонарь вверх, осветив потолок, деревянный, как Реверс определил позже. Он по-прежнему не видел лиц, но фигуры рассмотрел четче совсем скоро. Глаза испытали наслаждение сразу и открылись шире. Старший из троих, мужик крепкого телосложения, но не очень высокий, стоял правее и дальше от стены.

– Бобер давно знал Горыныча, еще до закрытия, – объяснил он. – Меня можешь называть Круглый. Молодого Лапшой кличут.

После паузы, которую выделил пленнику на осмысление сказанного, Круглый спросил:

– Если развяжем, будешь говорить?

– Я сдался на милость, – напомнил Реверс. – На кой, спрашивается.

– Мало ли кто делает вид, что сдается, – злобно буркнул Бобер.

Фонарь в его руке начал опускаться, норовя опять направить луч в лицо Реверсу, но старший прикрикнул:

– Свети вверх! Дай поговорить.

Его снова послушались, луч покорно скакнул к потолку.

– Лапша, освободи, – произнес старший.

Слева выдвинулся еще один незнакомец, высокий такой, здоровенный верзила, присел на корточки рядом с пленным, легко сдвинул его, повернул заломленными, связанными руками к себе… Ударенная голова отозвалась всплеском затылочной боли.

Реверс едва сдержал вздох облегчения, когда руки лишились пут. С трудом вывернул их вперед. Конечности одеревенели, он едва их чувствовал. Кровь начала возвращаться, и появилась боль. Но лицо сталкера оставалось неподвижным, даже малейшей гримасой не выдал он страдания. Чуть позже можно начать разминать руки, растирать, а прямо сейчас лучше не трогать.

– Только без глупостей, чувак, – сказал второй, самый молодой. – Ты врубись, нас трое, а ты убил нашего товарища…

– Я не убивал Горыныча, – устало повторил Реверс. – Круглый, ты говорить хотел? Послушай, что скажу.

– Дай ему что-нибудь утереться, – велел старший.

Реверс принял, возможно, тот самый белый платок и трясущейся рукой вытер слюну на лице, затем с трудом высморкался и отхаркнул в тряпочку. Теперь можно было наконец приступать к диалогу.

– Урод! – с ненавистью бросил Бобер.

– Зачем вышел в сеть? – спросил Круглый. – Мог же свалить после убийст…

– А кто вам сказал, что Горыныч убит? – с неподдельным интересом спросил Реверс. – Может, он мне комп сам отдал.

– У-у, сука, еще издевается! – рявкнул средний из троих. – Круг, разреши ему врезать!

– Давай, если легче станет, – разрешил сам пленник. – На вопрос потом ответишь, как спустишь пар?

– Наш человек никому добровольно комп не отдаст, это исключено, – спокойно произнес Круглый. – Но даже если невероятное случилось, он тебе сказал бы, что в конце каждого сообщения необходимо ставить три точки. Прецеденты были, терминалы уже попадали в руки к таким умникам, как ты.

– Ваш человек, на мой взгляд, немножко беспечный. Не стоило доверять пароль подметочному носителю, – сказал Реверс. – Но это так, в качестве заметки на полях. Может, у вас это общий для всех изъян. В любой системе бывают сбои, к счастью, идеал недостижим.

– Я его ударю, – угрожающе сообщил Бобер.

– Если будет надо, я сам ударю, – заверил Круглый и спросил Реверса: – Ты не убивал, говоришь? Кто же тогда?

– Поверь, я бы с громадным удовольствием просветил, но не могу, понятия не имею. Я нашел уже мертвого. Кто-то продырявил его, метко, прямо в сердце. Сам понимаешь, я не смог удержаться, чтобы не разжиться чем-то полезным для жизни, а тут бац – комп! Соблазн был непреодолим, мужики, уж извиняйте, не удержался.

– Мертвый лежит, и снаряга при нем нетронутая?! – почти закричал Лапша. – Ты сам-то въехал, чего вякнул?!

– А то! Я и сам был в шоке. – Реверс сумел наконец улыбнуться.

– Ублюдок!! – выкрикнул средний, и фонарь резко опустился, ослепив лучом. Через мгновение должен был последовать удар, но…

– Остынь, Бобер! – остановил Круглый и отдернул среднего назад. – Лапша, подержи фонарь. А ты отойди подальше, охладись и не приближайся, пока я с ним не поговорю.

Фонарь перекочевал в руки верзилы. Темная фигура среднего канула во мрак. Бобер что-то бурчал злобно, но слов было не разобрать.

– Я тебе верю, – неожиданно сказал старший. – На идиота не похож, выдумать такую ересь невозможно, значит, правду говоришь. И это очень плохая новость.

– Очень, очень плохая, – поддакнул молчаливый молодой.

– Значит, Куцый опять объявился… – задумчиво молвил старший.

– Он гонит! Это он убил! – не унимался разъяренный Бобер, подав голос откуда-то из тьмы, недостижимой взгляду Реверса, ноктовизор у которого отобрали, как и все оружие.

– Гонит, – согласился Круглый. – Но убивал не он. Когда успокоишься, Бобер, вслушайся в глубину, поймешь.

– Я уже слышу, – вставил молодой. – Надо быстрей сообщить нашим, что Куцый опять появился.

– Вот ты этим и займись. Напиши Серому, что завтра к вечеру вернемся. Лапша, дай мне фонарь и пойди проветрись, заодно в сеть заскочи, – велел старший. – Бобер, иди тоже на свежий воздух, я с ним поговорю сам.

Оставив фонарь, под бурчание не успокоившегося еще Бобра двое бойцов удалились. Куда именно и через что они вышли «на свежий воздух», Реверс не видел и не понял. Видимая часть мироздания ограничивалась для него кругом света от фонаря.

– Чую я, ты влез в терминал не просто так. Есть у тебя личный интерес, – произнес Круглый.

– Завидую твоей проницательности, – искренне сказал Реверс. – Да, я вас искал, и уже давно. Прости за кощунство, но смерть вашего товарища для меня – несказанная удача.

– Я понимаю. Черта лысого ты поднял бы веточки, будь иначе… Не той ты масти, чтоб сдаваться. И кого ж ты хотел найти?

– Если вы – «чистильщики», выходит, вас.

– «Чистильщики»? Хм-хм… – иронично переспросил Круглый. – А почему не ловцы или золотари? Ну, пусть так. Хотя мы себя иначе предпочитаем называть… Не важно, как назвать.

– Я не мог ошибиться. Уверен, что по адресу прибыл. Вы очищаете… э-э-э… важна суть, а не слова, ты прав, поэтому для простоты скажем, карму Зоны. От воздействий тех, кто, по вашему мнению, лишние и вредные. И я бы даже согласился, что не зря изымаете экземпляры, наносящие урон своей отрицательной энергетикой, увеличивая и без того зашкаливающий уровень чужеродности. Но есть одна загвоздка. Одного очень хорошего человека из вашего списка на изъятие лично знаю, который не может оказывать злого влияния.

– Ты так уверен, что плохому Зону могут научить только плохие люди? – поинтересовался Круглый. – И это я еще не спросил, по каким критериям ты делишь на плохих и хороших.

– Не оспариваю твою правоту, Круг… Но ты очень кстати употребил нужное слово. Критерии. Именно за этим я вас упорно искал.