Дарья Аредова - Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах) (СИ)

— И ничего там интересного, внутренности одни, да?

— Цинизм, сарказм, фальшивое веселье и напускное равнодушие. А внутри – боль и одиночество, пустота, которую ничем не заполнить, и тебя уже ничто не радует, и она наваливается, затягивает, словно в трясину, особенно вечерами, и хочется выть, но ты стискиваешь зубы и улыбаешься. Улыбаешься потому, что те, кто еще не отвернулся от тебя, испугаются твоего взгляда и уйдут, потому, что им на тебя, по сути, плевать, и никому ты в этом мире не нужен. И выхода нет.

Мне вдруг сделалось страшно. Страшно от ее осознания. Она ведь не обо мне… Боги, она о себе сейчас говорит. И – в то же время – обо мне. Но только не теперь. Да, так было. Было… когда-то. Совсем недавно, еще в начале этой сумасшедшей весны.

— Не угадала.

— Пойми. Свой своего всегда узнает.

— Зачем тебе это? Зачем ты это говоришь?

— Затем, что хочу тебе помочь.

— Ты же сама сказала, что я никому не нужен.

— Это иллюзия.

Иллюзия?.. Кто я для тебя? Кто ты? Кто мы все друг другу – на самом деле?

— Дэннер. – Холодные пальцы накрыли мою ладонь, и рука вздрогнула от прикосновения. – Не подведи нас. Не подведи ее .

Я, поддавшись, внезапному порыву, обнял ее, а она только расслабилась в моих руках, как-то по-детски доверчиво, и молчала.

— Ты не такая… – слова растворялись в сыром воздухе торопливым шепотом. – Ты живая, Лидия… живая! Ты помогаешь всем жить, ты мне помогаешь жить!.. И не говори так про себя, – слышишь?! – никогда не говори! Ты – свет, ты – жизнь, ты – надежда. Ты всегда нас спасала…

Она притихла, и не перебивала, не спорила. А слова у меня кончились.

И грянул взрыв.

Совсем рядом – в соседнем квартале.

Я обернулся. В небо уперся черный дымовой столб. Прикинул по расстоянию – горят строительные склады.

— Чтоб тебя! Не могу больше!

— Стой! – ухватила меня Лидия, но я вырвался и на всей скорости побежал в дом. Хлоп – дверь, гулкий коридорчик, лестница. Бледная Лаэрри лежала на кровати.

— Топливо есть?

Она, задыхаясь и кривясь от боли, села.

— Что, Дэннер?

— Есть у тебя топливо, или нет?!

— Для генератора, что ли?

— Лаэрри, твою мать!..

— В подвале… Дэннер!

Я, наверное, никогда так быстро не бегал – стены смазывались в скорости. Ах, да, оборотень же…

— Ты куда?!.. Ты чего?!.. – Ласточка, задыхаясь, стояла наверху, в проеме. Я обернулся.

— Помоги мне вытащить канистры.

Она, как всегда, оказалась сообразительнее других.

— Сколько?

— Все.

Ласточка кинулась помогать. Вдвоем мы распахнули тяжелую дверь – синие канистры стояли ровными рядами. Литров по тридцать, для оборотня – по четыре штуки, для молодой женщины – по одной. Скорее.

Ласточка ухватилась за первую.

— Куда?

— Тащи к танку.

Она подпрыгнула.

— Едем спасать людей?! – В глазах – расплавленная сталь. Как же я ее люблю, боги…

— Ласточка. – Я сам не заметил, как шагнул навстречу, ухватил за руки. – Родная, мне плевать на любой риск. Я не могу больше сидеть сложа руки, когда люди умирают. Я патрульный, туман бы меня побрал! Не получится на этом топливе – пешком пойду, руками раскидаю тварей. Прости меня!

И она не отговаривала. Опустила взгляд, а когда подняла обратно – глаза сияли, и лицо озаряла улыбка.

— Я знаю. Тебе не за что извиняться. Я не остановлю – а пойду с тобой. Я горжусь тобой, Дэннер. Умирать – так вместе, и с пользой.

Я, не удержавшись, подхватил ее на руки, закружил, бережно поставил обратно.

— Тогда идем.

Ярополк обещал попробовать переварить наше угощение. Фыркнул, закашлялся двигатель, адаптировался, заурчал ровнее. Мы с Ласточкой тайком перевели дыхание. Танк тяжело двинулся с места.

— Впереди вражеский объект, – несколько минут спустя сообщила Аретейни. Объект представлял собою с десяток гомвелей, которые ожесточенно ломились в дом. Дом, в свою очередь, огрызался одиночными выстрелами.

— Зачистим вручную, – сказал я.

— Приказываю: остановиться.

— Прикроешь. – Я подхватил бастард.

— Удачи, товарищ капитан, – пожелал бортовой компьютер и открыл люк. Ласточка заняла позицию под защитой кабины.

Солнышко-солнце…

Выстрел – крик – труп.

Выгляни в оконце…

Враг падает на окровавленную землю.

Чтобы не погасло…

И вот их меньше вдвое.

Чтобы возродилось…

— Дэннер, ложись!!

Чтобы людям снова...

Тишина. Улица зачищена.

Радостно жилось…

— Открывай, Ярополк. Поехали.

Перебивается взревами старенький двигатель – ему не по вкусу такое топливо. Но танк идет. Тяжело, рывками, но – идет. Идет…

Нэйси

При виде нас девочка аккуратно закрыла книгу, подняла голову и улыбнулась.

— Привет, – сказала она. Голосок звенел хрустальными переливами, будто сливаясь с пением ручьев. Если она и тварь – то явно неопасная тварь. У опасных таких голосов не бывает. Может, подскажет чего?.. Мы затормозили у валуна.

— Привет, – отозвалась я.

— Здравствуйте, – вежливо сказала Алиса. Девочка легко спрыгнула на землю – босые ноги потонули в мокрой траве. Странно, теперь она казалась не такой маленькой – чуть помладше Лесли. Белое платье ничуть не отсырело.

— Откуда живые в Нави?

— Дело у нас тут. – Лучше не говорить сразу, что мы мир спасаем – а то кто ее знает, эту девочку.

— Еще бы. Кто ж без дела сюда отправится.

— А тебя как зовут? – неожиданно спросила Алиса. Девочка сморщила курносый нос и весело тряхнула головой, отчего волосы вдруг вспыхнули темным золотом.

— Зорька.

— Странное имя.

— Я еще маленькая. – Она обошла нас кругом, внимательно разглядывая. – Я только недавно переродилась.

— Понятно. – Я обернулась назад и – не увидела скрюченных деревьев. Жуткий лес растаял в зеленовато-белой дымке. Только весело журчала вода, отбрасывая золотые блики в малахитовом сумраке.

— Вы перешли границу. – Девочка смотрела на меня снизу вверх. У нее были большущие лучистые глаза яркой бирюзой. – Вам нужно обратно в Навь?

— Нет уж, не нужно, – поспешно отказалась Алиса, и я кивнула, подтверждая. – Нам бы дальше по тропинке.

Девочка оживилась.

— Уже уходите?.. Так быстро?

— Мы торопимся, – буркнула я. Чего она, интересно?..

Зорька широко улыбнулась, блаженно зажмурившись.

— Я сегодня добрая, – заявила она. – Дарю подарок. Можете желание загадать.

— С чего бы вдруг такая щедрость? – насторожилась я. Девочка пожала плечами.

— Мне скучно, а вы со мной поговорили. За добро добром и отплачу. Только шибко не загадывайте, а то я еще маленькая.

— Слышали уже, – кивнула я. И, прежде чем Алиса успела открыть рот, попросила: – А можешь дать нам подсказку, как мир спасти? А то мы тут совсем одни, и совершенно не представляем, что делать.