Олег Шовкуненко - Оружейник-2. Азартные игры со смертью [СИ]

— Сейчас, наконец, появилась возможность спокойно и трезво поразмыслить над всем происходящим, — конечно же Андрюха думал о том же самом.

— Давай поразмыслим, — я прикончил первую порцию мяса и тут же приступил ко второй.

— Что такого этот конспиратор нам поведал? Что нам может помочь?

— Главный, — поправил я приятеля.

— Ладно, пускай будет Главный, — согласился подполковник ФСБ. — Так что мы узнали из его рассказа?

— Из рассказов, — уточнил я.

— Из рассказов? — Загребельный почесал затылок. — Пожалуй. У нас было две встречи. В первый раз мы не знали всей правды, но все же Главный делился кое-какой информацией. Не думаю, что тогда он лгал.

— Похоже, что не лгал, — я красноречиво покосился на сияющую горку голубых кристаллов. Ведь об их существовании мы впервые узнали именно от него… Главного, значит.

— Но все же самая интересная, самая важная часть нашего разговора эта та, что состоялась вчера, — Леший последовал моему примеру и тоже уставился на камни. Он помолчал немного, а затем, будто разговаривая сам с собой, произнес: — Не думал я, что все так…

— Не думал?! — я с жаром перебил приятеля. — Ври больше! Ты прекрасно все знал. Ты и вся твоя гребаная контора. Пока Главный рассказывал, я следил за тобой. У тебя, друг любезный, все на роже было написано.

— Вот сейчас ты на меня всех дохлых собак повесишь, — спокойно, без всякой обиды парировал Леший. Его вид, его печально-усталое спокойствие заставили меня устыдиться собственной горячности.

— Прости, Андрюха, я не то хотел сказать, — пришлось поспешно извиниться.

— Да теперь-то чего уж… — задумчиво протянул Загребельный. — После драки кулаками не машут.

— Расскажи, — попросил я. — Главный сказал, что виновниками всему этому… — тут я красноречиво обвел взглядом едва различимые в темноте стены заброшенного бомбоубежища, словно это была крошечная модель всего нашего погибающего мира, — …что виновники мы, люди.

— Я думал над его словами, — кивнул Загребельный. — Конечно сложно сказать что бы там и как было дальше, не вмешайся ханхи, но заваруха намечалась конкретная.

— Даже так? — я удивленно приподнял бровь.

— Именно, — подполковник ФСБ тяжело вздохнул. — Когда началось вторжение, я, честно признаться, даже вздохнул с облегчением. Только борьба с внешним, общим для всех стран и народов врагом могла остановить все это безумие.

— Да говори же, черт тебя побери! — все эти хождения вокруг да около мне уже порядком начали действовать на нервы. Требовалась конкретная информация и желательно побыстрей.

— Ладно уж, слушай, — было видно, что Загребельный решился, сорвал со своей памяти печать с надписью "Совершенно секретно" и впервые поведал постороннему то, о чем был должен молчать до конца своих дней.

Леший задумчиво глядел на горку светящихся голубых кристаллов и медленно говорил. Казалось, что эти таинственные артефакты магическим образом контролируют его сознание, своим мерцанием задают ритм его голосу. Все это, конечно же, было не так, и магии в истории, которую излагал подполковник ФСБ, присутствовало даже меньше, чем в строевом уставе.

— На самом деле события развивались несколько иначе, чем их описывал Главный. — Вспоминая прошлое, Андрюха поморщился, словно препарировал мерзкую протухшую жабу. — Да оно и понятно. У Главного вряд ли имелась возможность распутать весь этот клубок. Чтобы понять все происходившее тогда, надо быть человеком, мыслить как человек, знать нашу суть и глубину того безумия, в которую мы готовы низвергнуть себя и весь свой мир.

Я слушал не перебивая. Хотелось верить, что Загребельный оставит без внимания морально-этическую сторону вопроса, выслушивать которую у меня, прямо сказать, не доставало сил, и обратится к фактам. Слава богу, так оно и вышло.

— С климатическим и тектоническим оружием экспериментировали давно, примерно с начала семидесятых, — продолжил мой приятель. — Кое-какие успехи были достигнуты, но постоянно возникали побочные эффекты, приносящие беды соседям. Хотя на них не очень-то обращали внимание. Ну, скажи на милость, разве какие-нибудь Филиппины или Тайвань осмелятся открыть пасть на Великий Китай? А острова Океании, как и чахлые латиноамериканские страны сидели тише воды и ниже травы, когда их трясло по воле могущественных Соединенных Штатов.

— А мы, Россия, я имею в виду?

— Ну, мы потихоньку раскачивали Среднюю Азию и гоняли облака над Уралом. Но это так… ученые баловались. На серьезные проекты им денег все равно не выделяли. У нас ведь знаешь, пока гром не грянет, мужик не перекрестится.

— И когда грянул гром?

— В конце 2009-го америкозы добились серьезного прорыва в инициировании подводных землетрясений. Ими была создана мобильная подводная система "Гнев Аида". — Тут Андрюха раздраженно хмыкнул. — Знаешь, а ведь основные выкладки для нее разработал наш русский эмигрант, осевший за океаном после развала Союза. Смешно, да? Можно сказать сражаемся сами с собой.

— Не сами с собой, а со своей всегдашней глупостью и близорукостью, — поправил я.

— Можно и так сказать, — Загребельный тяжело вздохнул.

— Ты не вздыхай, а давай бухти дальше. Что там с этим твоим гневом божьим?

— Установку смонтировали на базе одной из атомных субмарин класса "Морской волк". Первые испытания прошли в южной акватории Тихого Океана. Эффект превзошел все ожидания. Два импульса — два десятибалльных землетрясения, плюс небольшое цунами. — Леший призадумался, копаясь в воспоминаниях. — Тогда наше командование поставило всех на уши. Любой ценой требовало немедленных сведений по этой разработке. Тоже самое творилось и в ГРУ.

— Ну и как, раздобыли? Что дальше-то было?

— А дальше было то, о чем даже страшно вспоминать. Дальше и началось оно — начало конца. После выполнения задания "Гнев Аида" снялся и направился на базу Мэйпорт во Флориде. Только лодка туда не дошла.

— Катастрофа? — попытался угадать я.

— Хуже. Намного хуже. Субмарина перешла под контроль так сказать третьей силы, которая ее тут же и применила. Помнишь жуткое землетрясение на Гаити? — Загребельный вопросительно поглядел мне в глаза.

— Что-то такое… очень смутно, — я наморщил лоб. Врал, конечно. В моей памяти стерлись даже малейшие упоминания о тех событиях.

— Что-то такое… — негодующе перекривил меня Загребельный. — Я был там, и этот кошмар мучает меня до сих пор.

— До хрена людей осталось под завалами?

— До хрена наших парней осталось под водой, — с железом в голосе ответил старый чекист.

— Под водой? — мне показалось, что я ослышался. — Ты это о чем?

— "Гнев Аида" продолжал оставаться в районе Гаити, и наши спецгруппы, замаскированные под спасателей МЧС, тут же вылетели туда. Не сидели сложа руки и "спасатели" из Соединенных Штатов. Сюда же стоит добавить боевиков той самой третьей силы, а так же всех акул Карибского моря. — Леший тяжело вздохнул и продолжил: — Я помню дни, когда в заливе Гонав вода была красной. Это было самое большое, самое жестокое подводное сражение в истории человечества.