Дмитрий Медведев - Тень над небесами

— Период длился слишком недолго, — парировал тот. — А так, задержись инфицированные в таком состоянии чуть дольше — да, начали бы и размножаться, как только утрясли бы все первичные вопросы наподобие сфер влияния, прокорма и прочего… Ты, и вообще заметили, что уже на этой самой первой стадии «расчеловеченные» зомби куда активнее и подвижнее обычных людей. Так вот, это — высвобождение энергии, ранее затрачиваемой на интеллектуальное времяпрепровождение и соблюдение какого-никакого морального облика. После этого началась стадия под номером два — организация. Зараженных моим оружием людей потянуло друг к другу — запустилась основная программа и начала пробиваться сквозь кровавый туман в воспаленном от чужеродной химии мозге. А дальше наступила полная деформация личности. Вчерашние жители планеты Земля стали пустыми сосудами с гладкими стенками, по которым мощной струей ударила Энергия.

— Ты как будто цитируешь не слишком удачную смесь ужастика с очередным эзотерическим откровением, — мне, запыхавшемуся, с трудом хватило воздуха на эту фразу, так что последние два слога прозвучали едва слышно.

Я вылез из ямы и оценивающе задержал взгляд на результате своей работы. Копал крепко, не жалея сил, руки и спина заныли, но Ллоуль успокаивал, приговаривая, что его чудо-отвар сработает лучше, если я погоняю кровь по организму. Лучше б я, конечно, пошел на пробежку, но ведь кому-то и могилу рыть надо. Кто, если не я? Александра Сергеевича беспокоить не будем.

— А чего это ты над эзотерикой смеешься? — с искренним недоумением спросил Ллоуль.

С ответом пришлось подождать. «Топливо» в дешевой зажигалке почти иссякло, и я прикурил сигарету с десятой попытки.

— Не то, чтобы смеюсь, но…

— Вы просто привыкли заблуждаться, — с нетерпением и даже раздражением заявил Ллоуль, поморщился, будто вспомнив что-то особенно гадкое, и продолжил. — Все дело в том, что вы утратили многие знания, дававшие вам, по сути, куда больше, чем тот же технический прогресс. Думаешь, пирамиды инопланетяне построили? Какой там! Такие же гуманоиды, как мы с тобой. Вот ты, наверное, уже устал от меня выслушивать дифирамбы в адрес моего мира — мол, и трава у нас зеленее, и небо голубее, и так далее. Но ведь так и есть, и причиной тому лишь одно — в нашем временном потоке все быстро поняли, что лучше всего жить в гармонии с окружающей средой, а не заниматься ее покорением, не затрачивать кучу сил, времени и здоровья на сомнительное мероприятие с крайне сомнительным же результатом.

— Этакий всеобщий вегетарианский рай, где нет судов, прокуроров, полиции, армии, где детей воспитывает община, где нет денег и частной собственности… Да-да, знакомо, — с неприкрытым скептицизмом говорил я. — Все это я читал в одной книге, хотя, вру, не в одной… Погоди, а твоя планета не Ка-Пэкс ли называется?

— Все паясничаешь, — Ллоуль все равно излучал доброту, поднимая этим во мне кипящую волну раздражения. — А зря. Я все же завершу мой рассказ, тебе он все равно интересен — я вижу. И не спорь, а слушай. В будущем тебе эти слова могут очень пригодиться, особенно если ты окажешься в сложной ситуации. Энергию не нужно копить и вырабатывать — это еще одно заблуждение увлеченного техногенными забавами человека. Энергия лежит в основе всего, и она находится в постоянном движении. Все, что требуется — это позволить ей проходить через себя, выбирая необходимое под свои нужды, и только-то. Энергия попадает в объект и выходит из него в том виде, в каком этому объекту необходимо. В тебе энергия течет тоненьким ручейком, как мутная вода по никогда не чищенным трубам в канализации. Она течет еле-еле. Не переживай, ты такой не один. Мои слова касаются почти всех жителей всех континентов. Ну, сколько ж можно курить?

Я прикурил вторую сигарету от первой и затянулся. Наркоман я, признаю. Пачка сигарет важнее всего, и никотином лично я всегда запасался в первую очередь, лишь затем обращая внимание на еду и воду. Лучше быть голодным и пересыхать от жажды, чем скрипеть зубами без сигарет. Какой кошмар, да? Надеюсь, мой пример станет показательным для тех, кто не страдает от рабской зависимости и предостережет их от попадания в ловушку.

— Твоими стараниями я пережил такое, что и в страшном сне не приснится. Так что не суди, да не судим будешь.

— А представь, что я не создал бы зомби? Что бы ваши хваленые армии делали? Стреляли бы по всем этим бедным, в сущности, животным, не зная еще, что за ними идет что-то пострашнее. А вообще-то… Может быть, что волна кромешной темноты, предваряющая переход Пожирателя из одной параллели в другую, привела бы к обмену ядерными ударами и волне самоубийств. А потом, несколько часов спустя, уцелевшие увидели бы дергающийся в затухающих конвульсиях мир и удивились.

— Кстати, насчет ядерных ударов — американцы?

— Да, — просто кивнул Ллоуль. — Мой просчет, я честно не думал, что их командиры всерьез на это пойдут. В любом случае, влияние военных в конечном счете оказалось ограниченным. Мне пришлось оторвать несколько групп подопечных от настройки и бросить их на засевшую в бункерах элиту. Все погибли. Целей достигло лишь несколько боезарядов. Если не изменяет память, шесть или семь, остальные были сбиты, еще до моего вмешательства. В глобальном масштабе, сам понимаешь, такое подобно соринке. Но местность возле взрывов, конечно, загажена на годы вперед.

— Но почему такой кровожадный способ, почему? Нельзя было попробовать договориться с правительствами? Объединить ученых? Придумать что-то?

— Ни в коем разе. Слушай, пока ты не прикурил третью — давай закончим и поговорим спокойно.

— Да, ты прав, — проговорил я, выбросил бычок в траву и взялся за ту часть большого холщового свертка, где были ноги. Ллоулю ничего не оставалось, как брать Хельмута за плечи.

Мы аккуратно уложили его в яму, хоть в последний момент ноша выскользнула из моих рук, и ноги глухо брякнули о сырую землю. Берта чуть дернулась, но смолчала. Только сидела, не отводя глаз от пахнувшего холодом провала могилы, и тяжело дышала.

Стоило мне бросить первую горсть земли, как собака внезапно кинулась на меня. Я старался наблюдать за Бертой в течение всего процесса погребения, памятуя, как она обошлась с Ллоулем, и не терял внимания ни на секунду, но моя реакция не шла ни в какое сравнение с реакцией овчарки. Некогда грозный хищник, прирученный и откормленный человеком и изможденный старостью, на несколько уровней опережал любого человека в скорости и мощи.

Удар сбил меня с ног, и я приготовился к худшему, молясь лишь о том, чтобы успеть прижать подбородок к груди. Но Берта и не думала атаковать. Не глядя назад, она убежала куда-то в заросли кустарника и скрылась. Скрылась на территории прыгучего зверя, уже успевшего сегодня вкусить чьей-то плоти.