Бетани Гриффин - Маска красной смерти

Мы идем дальше. С каждым шагом, который мы ступаем по изломанному тротуару, здания становятся все более ветхими. Мы свободно проходим через контрольно-пропускной пункт. Солдаты не останавливают людей, выходящих из верхнего города.

Каждое грязное окно может скрывать недружелюбное лицо.

Может быть Элиот прав. Есть что-то нечеловечески зловещее в замаскированных лицах. Мужчина от дверей делает неприличный жест в мою сторону.

Мы идем быстрее.

С тех пор, как все лошади вымерли, а паровые кареты стали редкостью, боковые улицы снова стали грязными тропами. Тротуары около высоких зданий лучше, чем улицы, но все еще забиты мусором, что усложняет ходьбу.

Я ищу фигуры в плащах, но вместо этого постоянно натыкаюсь взглядом на группу подростков, идущих за нами уже половину квартала.

— Вы живете поблизости? — спрашиваю я.

— На несколько улиц западнее, — отвечает он.

Взглядом ловлю вспышку красного. Молодой человек в красной футболке. Я говорю себе, что то, что улицы в большинстве своем заброшены, не значит, что каждого человека нужно подозревать. Когда мы заходим за угол, взгляду открывается ряд кирпичных зданий, длинных и приземистых. Я прокручиваю в голове номер квартиры Уилла. Я уже близко.

Мы снова поворачиваем за угол, и я могу лучше видеть группу, следующую за нами. Они молоды. Жилистая молодежь, носящая самодельное оружие.

— Почему они идут за нами?

— Вы слишком элегантно одеты для подобного места.

Я чуть не рассмеялась. Моя юбка настолько изношена, что вряд ли кто с уверенностью сможет сказать, что однажды она была дорогой. Возможно, это из-за корсета. Может, китовый ус — востребованный товар?

Выглядит так, что они преследуют меня из-за того, что я девушка, что еще более пугающе. Я снова оглядываюсь назад, чтобы удостовериться в их возрасте. Они могут быть старше, чем мне в первый раз показалось. Они не первые ребята, у которых из-за недоедания задержки в росте.

Я смотрю на дерево в конце тротуара возле дома Уилла. Я помню его с тех пор, как мы гуляли с Уиллом. На окнах, мимо которых мы проходим, трепещут ставни. Еще одна черная коса. Я останавливаюсь, увидев еще вспышку красного, которая помечает двери мертвых, но черные меня пугают.

— Как зовут вашу дочь?

— Ли.

Один из парней достает тяжелую деревянную дубинку. Я не помогаю себе, представляя, как она опускается, ломая мою маску, тут, на улице, где воздух точно зараженный. Ломая драгоценную маску, которую я несу.

— Мы почти возле дома моего друга. Видите, там дерево, возле главного входа? Нас отделяет пара шагов. Вы продолжайте идти вперед. Я войду через переднюю дверь прямо в квартиру моего друга. Когда я исчезну, они не последуют за вами.

— Мисс!

— Думайте о своей дочери. Еще четыре шага, и вы будете в безопасности.

Я отчетливо считаю шаги в голове, мой разум мчится.

Один.

Теперь, когда мы зашли дальше вниз по улице, я вижу апартаменты, уходящие в долину. И я вижу, что одиночное дерево и перед этим зданием, и перед следующим. Оба дерева стоят в стороне, и оба слегка потрепаны.

Два.

Я вижу латунную табличку сбоку здания.

Три.

Я отхожу от курьера, слишком поздно говорить ему, что в итоге это оказывается не то здание.

Интерьер здания освещается только солнечными лучами, проходящими через грязные окна и пустые оконные проемы. Пол засыпан разбитым стеклом. Я спешу через холл и поднимаюсь по лестнице, стараясь не задыхаться и не позволяя страху завладевать мною. Возможно, они подумают, что я вошла в квартиру. Возможно, они не последуют сюда за мной.

Заходя в квартиру, отчаянно нуждаясь в укрытии, я слышу звук открываемой двери. Я останавливаюсь, опасаясь, что лестница заскрипит и выдаст меня. Тяжелые шаги на лестничной площадке. Некоторые в одном направлении, некоторые в другом. Мне нужно рискнуть шумом двери. Если я этого не сделаю, они точно обнаружат меня.

Когда я достигаю того, что, по идее, должно быть верхним этажом, в коридоре становится темно из-за отсутствия окон. Я двигаюсь вперед, касаясь стены левой рукой, а правой крепко прижимаю к себе сумку. Когда деревянная щепка со стены попадает под ноготь, я вздрагиваю, но не останавливаюсь.

Стена резко заканчивается, и я наощупь следую к нише. В конце оказывается дверь. Я поворачиваю ручку, но она заперта. Меня всю трясет. Падая в обморок, я притягиваю колени к груди, становясь как можно меньше, молясь, чтобы никто не зашел в эту нишу, что у них нет факелов.

Кончиками пальцев я цепляюсь за ковер. Ковер ощущается как губка, и я представляю, как мои пальцы зеленеют от какой-то неизвестной формы грибка. Я высвобождаю коробку с маской из рюкзака и передвигаю ее к стенке ниши. Коробка из темного дерева. Возможно, даже если они найдут меня, они не заметят ее.

Я сгребаю свои юбки, пытаясь унять дрожь.

Я могу слышать тяжелые шаги этажом ниже.

Что они сделают, когда найдут меня?

С лестничной клетки доносятся голоса, и я задерживаю дыхание, боясь, что даже самый крошечный шум выдаст меня.

— Верхний этаж ликвидирован.

— Она могла бы скрыться там. Ты хорошо ее рассмотрел? У нее с собой была сумка? — спрашивает хрипящий подростковый голос.

Я дрожу. Они понятия не имеют, насколько ценна вещь, которую я несу.

Я надеюсь, что они отпустили курьера. Пытаюсь сосредоточиться, пытаюсь подумать. Такое чувство, что наркотики Элиота все еще в моей крови, или яд. Или противоядие. Тошнота накатывает на меня. Я сосредотачиваюсь, чтобы дышать бесшумно. Если меня сейчас стошнит, то это будет совсем не в тему.

Я хочу оставаться на ногах, но не могу думать, как стоять, не создавая слишком много шума.

Уже почти вечер. Скоро совсем стемнеет, и даже если я смогу сбежать, вряд ли я буду в безопасности в нижнем городе. Мне нужно добраться до Уилла, прежде чем он уедет в клуб Распущенность.

Голос пугает меня:

— Может, она выбралась на крышу.

Он так близко, что я могу слышать его дыхание. Я задерживаю свое собственное дыхание, такое испуганное и болезненное, слезы незаметно катятся по моему лицу.

Светлеет, когда они открывают дверь и выходят на крышу.

Я наклоняюсь к ногам. Сумка качается у коленей. Пустая. Если уходить, то прямо сейчас. Дверь закроется меньше, чем через секунду. Я, спотыкаясь, выползаю из ниши, оставляя коробку.

Как можно быстрее бегу вниз по лестнице. Слышу кого-то позади себя. Что-то врезается в мое плечо, и дубинка гремит у моих ног, сбивая меня с ходу. Со всеми этими наркотиками в моей крови, я чувствую что угодно, но не боль. Парень хватает меня за руку, но я все равно падаю, его хватка не сильна. Приземляюсь на нижней ступени лестницы, проклиная непрактичные туфли, и снова начинаю бежать.