Андрей Гудков - Безоблачное небо

Когда утром мы с Ириной проснулись, Риесарха еще спала, лежа на животе и раскинув крылья в стороны. Пока я доставал наш паек, Ирина разбудила её, а потом внимательно наблюдала, как Риесарха зевает, потягивается и складывает крылья. При этом туника немного сползла вниз, открывая грудь.

— А ведь вы изначально не были крылатыми… — внезапно произнесла Ирина.

— Что?

— У тебя обычная для женщины грудь и нет развитых грудных мышц, спишь ты на животе, но летаешь не хуже некоторых птиц.

— И что? — удивленно спросила Риесарха.

— Мне кажется, что и кости у вас обычные, как у людей, а не тонкие как у птиц. Ты летаешь только за счет магии, ты бы не смогла поднять свой вес такими небольшими крыльями, да и этими махать, как следует, не сможешь, потому что развитых для этого мышц у тебя нет.

Мы с Риесархой одинаково сильно удивились, но Ирина на этом не остановилась.

— Риесарха, ты можешь раздеться? Ирвин, закрой глаза и отвернись!

Крылатая удивилась еще сильнее, но сняла с себя тунику, а я, ради приличия, отвернулся. Тщательно рассмотрев и, судя по звукам, ощупав, Риесарху, Ирина окончательно убедилась в своем предположении.

— У вас от обычных людей, дети бывают? — прямо спросила она.

Риесарха от такого вопроса просто окаменела. Несколько секунд она возмущенно молчала, стоя с открытым ртом, а потом громко возмутилась, сказав что подобного быть не может в принципе!

— Тогда почему у вас сквозь пальцы смотрят на то, что высшие развлекаются с низшими одного пола, но любая связь высшего с противоположным ему по полу человеку категорически запрещена?

— Потому что это противоестественно! Это мерзко!

— А чем я отличают от Ирвина? Почему если ты переспишь со мной — это нормально, а если с ним — это мерзко? Может быть потому, что у вас и Ирвина могут быть здоровые дети, что просто невозможно, будь мы действительно разными видами?

— Может разными расами? — уточнил я.

— Ирвин, виды и расы — это разные вещи! Если ты переспишь с женщиной даркской расы — у вас вполне могут быть дети. А вот у тебя и эльфийки детей быть не может в принципе, потому что люди и эльфы — это разные виды.

Совершенно растерявшаяся Риесарха, робко попыталась поспорить с Ириной.

— А как же крылья? Разве у людей они есть?

— Нет, — согласилась Ирина. — Но и у вас их раньше не было. Кстати, вы рождаетесь сразу с крыльями или они отрастают потом?

— Они начинают расти с трех лет, — растеряно ответила крылатая.

— Ну, я так и предполагала, — кивнула Ирина. — Не похоже чтобы ты могла родить ребенка со здоровыми крыльями, бедра слишком узкие.

После этого Риесарха надолго ушла в себя и даже отказалась завтракать. А я же не понял и половины доводов Ирины. Какие-то расы, виды, грудные мышцы, кости… есть крылья — значит, может летать. У людей и эльфов не бывает детей, потому что мы разные расы. Что тут странного? Илия или Серый в этом бы возможно разобрались бы… хотя подождите-ка…

— Ирина, а откуда берутся полукровки людей и зверолюдей?

— А вот это, Ирвин, самая большая загадка в этой области наук, — совершенно серьезно ответила княгиня. — И об неё многие зубы сломали. По всем признакам мы и зверолюди разные виды и у нас в принципе не может быть здорового потомства. А оно есть. Причем человеческий облик доминирующий признак, от зверолюдей у потомства могут быть только уши, хвосты и некоторые другие мелкие признаки вроде иного строения зубов или острого зрения и обоняния, но и они пропадают очень быстро. Буквально за два поколения…

Я скривился и поспешил перебить Ирину, пока она опять не ушла в дебри науки. И зачем отвечать так много и подробно, когда достаточно просто сказать «Не знаю»?

После завтрака мы полетели дальше. Риесарха молча управляла «виманой» и разговаривать не хотела. Ирина с головой погрузилась в чтение книг. Ну а мне осталось только пялиться на однообразную серую пустошь внизу. К счастью лететь пришлось недолго. Вскоре мы с Ириной увидели зрелище, которое в нашем мире никто и никогда не видел — лежащий на земле воздушный остров.

Он был большим, лишь немногим меньше того, на котором построили Облачный город. Упав с высоты, он глубоко ушел в песок и раскололся на несколько крупных частей. Самый большой осколок острова лежал относительно ровно, а вот остальные сильно накренились. Здания на нем разрушились, местами ветром нанесло кучи песка, сады и рощи давно засохли.

— Что произошло? — спросила Ирина. — Эта архитектура… здесь жили твои соплеменники, Риесарха. Что случилось с островом?

— Его уничтожили, — ответила крылатая. — Это случилось задолго до моего рождения. И об этом не любят говорить, я смогла узнать три версии произошедшего с Аэрградом, но, ни одна из них не дает ответа на все вопросы.

— Была война, — коротко произнес я.

Обе девушки сразу обернулись на меня и удивленно спросили:

— Почему ты так решил?

— Эти следы я ни с чем не перепутаю, — я ткнул пальцем на хорошо различимые неровные ямы на дорогах города и характерные разрушения некоторых домов. — Город обстреливали из тяжелых орудий и возможно бомбили.

— Ты уверен? — уточнила Риесарха.

— Я уже видел подобное…

Ирина молча кивнула, понимая о чем я говорю. А вот Риесарха бросила на меня удивленный взгляд.

— В самом городе почти ничего интересного не осталось, — негромко проговорила Риесарха. — А вот в центре я нашла много… странного.

— В городе совсем ничего не осталось? — поинтересовалась Ирина.

— Ирвину бы там понравилось, — лукаво улыбнувшись, ответила Риесарха. — Там можно найти много золотых украшений и цветных камней.

Недовольно буркнув в ответ, я отвернулся и стал разглядывать город с высоты.

В центре города на холме возвышались остатки некогда большого и, наверное, красивого здания. Мне оно напомнило собор или здание театра, на дворец или замок оно походило меньше. Я думал, что Риесархе нужны именно эти руины, но она посадила «виману» в стороне, рядом с наполовину обрушившейся крепостью из гранита, облицованного черным мрамором.

Выбравшись из «виманы», я поморщился, вдыхая сухой и горячий воздух. Как ни странно, но я уже успел привыкнуть к комфортной влажности логова эйрхатов. Ирина ловко спрыгнула на землю и тоже недовольно фыркнула. Риесарха вышла из самолета последней и закрыла за собой люк.

Перебросившись парой фраз, мы пошли вслед за Риесархой внутрь крепости. Мне сразу бросились в глаза крупные пробоины в стенах и странные выщерблины в некоторых местах, отдаленно напоминавшие следы попаданий пуль. Остановившись, я поковырялся ножом в одной из них, но так и не понял, что могло оставить такую отметину.

— Ирвин!

— Иду!

Во внутреннем дворе крепости ничего интересного не было. Большинство построек было разрушено во время боя или течением времени. Высокое трехэтажное здание в центре находилось не в лучшем виде: одна стена полностью рухнула, крыша провалилась, лестницы и полы зияли большими дырами. Обойдя его, мы увидели небольшую каменную пристройку, на удивление неплохо сохранившуюся.