Харитон Мамбурин - Воин в осаде

— Что же, с мелочами закончено, теперь обратим внимание на серьезные дела! — бодро прокряхтел я после того, как дворецкий усадил меня в кабинетное кресло. Оставшись, наконец, один, я закурил с поспешной жадностью человека, слишком долго пробывшего в неудобном для курения скафандре, а подумав, даже заварил кофе. Коулы подождут еще несколько минут…

Незнакомый вызов едва не заставил меня поперхнуться горячим напитком. Приняв его, я с сдержанным удивлением уставился на знакомое лицо. Из зеркала с самым хмурым и обеспокоенным видом смотрел высохший древний константинополец Дикурий Октопулос, весьма важная и значимая фигура в нашем мире. Именно он председательствовал на Сборе Свидетелей, результатом которого стало присвоение мне титула.

— Лорд Эмберхарт, — брюзгливо проскрипел старец, — Полагаю, что интересоваться у вас о местонахождении Роберта, Оливера и Кристофера Эмберхартов не имеет никакого смысла?

— Лорд Октопулос, моё почтение, — слегка округлил я глаза, — Вы совершенно правы. Между мной и английским родом Эмберхарт объявленный феуд за имя. Проще говоря, мы являемся врагами. Разумеется, после того как прекратится активная фаза действия конкордата Заавеля.

— Значит, объявление уже случилось, — удовлетворенно кивнул старик, — Хорошо. Тогда ставлю вас в известность, что вышеозначенные личности разыскиваются Древними родами. Мы желаем получить от графа Роберта ответы на вопросы по поводу его провалившегося плана превратить Японию в филиал ада. Будьте добры учесть наши интересы, если судьба столкнет вас с вашими родичами.

— То есть…, - многозначительно поиграл я бровями.

— То есть — да! — желчно вскипел старец, демонстрируя мне всю глубину тщательно скрываемых им до этого момента эмоций, — Ваш… партнер вышел напрямую на связь со мной, в деталях поведав о провале Эмберхарта! Поверьте, если бы не его слово о том, что вы в этой ситуации выступали лишь средством доставки катаклизма, мы бы разговаривали в совершенно ином ключе! Это не случившаяся, но катастрофа! Событие из разряда абсолютно недопустимых!

Гнев грека можно было понять. Мой отец задумывал превратить японские острова в филиал чужого ада, который бы неминуемо схлестнулся с Поднебесной Индокитая. В этом плане я с демоном Эйлаксом выступали в роли бомбы-портала, которая позволила бы демонам чужакам проникнуть в эту реальность. Шансы, что план отца окажется известен другим родам, были ничтожны, однако Эйлакс потерял связь со своим миром, а затем получил «прописку» в местном Аду. И скрывать что-либо демону не было никакого резона.

Не удивительно, что древний дед на взводе. Не каждый день тебе звонит дьявол.

— Полностью с вами согласен.

— С собственной задницей согласись, сопляк! — продолжал бушевать старик, — Твой отец — просто безмозглый выкидыш, который когда-то был чудом принят за полноценного ребенка! Это каким же идиотом нужно быть, чтобы придумать такую схему?! Поставить мир на край гибели для того, чтобы что?! Что?! У меня аналитики сходят с ума! Род Диретто поголовно слег с мигренью!

— Увековечить своё имя.

Кажется, речь о чем-то подобном сегодня уже шла.

Дикурий осекся, как будто я дал ему под дых со всей своей дурной силы. Помолчал. Налился нездоровым багрянцем. Затем сменил цвет, побледнев как воск. Глубоко задышал, явно используя какую-то успокаивающую методику. Закинув в рот пару зеленоватых и прозрачных пилюль и немного подождав, аристократ, наконец, открыл глаза.

— Он сказал, что у Роберта много должников, — проскрипел грек, — Тех, что закроют глаза на наши приказы. Помогут спрятаться. Обеспечат деньгами, людьми, ресурсами. Шансы, что мы его найдем, далеки от ста процентов. Но, мальчик… Он сказал, что идиот Роберт обязательно придёт за тобой. Рано или поздно, но придёт. Я хочу, чтобы ты поймал этого ублюдка! Делай со своими братьями всё, что захочешь, но граф должен жить! Пока я своими глазами не увижу, что его Семя и Ядро не способны пережить смерть, он должен жить!

— Вы очень вы… — начал говорить я, но был перебит.

— С тебя снимаются все ограничения! — рявкнул вновь начавший наливаться дурной кровью старик, — Все! Ты свободен! Убей Оливера и Кристофера, передай мне Роберта, а затем ты сможешь войти в Черный замок Гримфейт! Войти хозяином! Мы признаем тебя! Понял?! Убьешь своего отца…, и я тебя своими руками убью! Даже если он попадет туда, где его ждут с большим нетерпением! Можешь обращаться к любому, совершенно любому Роду за поддержкой! Услышал? Всё!

Зеркало потухло. Я молча закурил.

В тишине хорошо сиделось, но вот только ничего путного на ум не приходило. Я свободен? Да, но не ощущаю себя свободным. По-прежнему здесь, в крохотной долинке на краю мира, в краю, раздираемом войной. Могущество? Октопулос не умеет шутить, а значит, что я действительно в праве вызвать любого Древнего и запросить о чем угодно. Но, в рамках охоты. Старик, по сути, ничего не дал, кроме работы. Всё, им обещанное, и так досталось бы мне, но этот древний грек не та персона, которую я могу игнорировать.

Соберись, Алистер. Тебе нужен Гримфейт, тебе нужен Черный Замок. Оплот, твердыня, совершенно непреодолимая для вторжения через любой план. Место, где Рейко и дети могут быть в полной безопасности. Спрячется ли там отец и братья? Вряд ли. Я бы не спрятался.

В японском языке есть поговорка «перевернуть татами». Это сейчас и произошло, когда из практически обреченного на скорую смерть и уже лишь чудом выживавшего подростка, я стал охотником. Пусть даже тем, кого преследует его собственная добыча, но уже охотник я, а не мой отец. Первое, что я сделаю — докажу это ему.

— Леди Элизабет Коул, — встать и выполнить формальный поклон изображению нервно сжимающей платок женщины было трудно, но я справился.

— Алис… лорд Эмберхарт, — исправилась та. Статная, подтянутая, красивая той самой, домашней красотой, которая сохраняется у некоторых до самой старости. За спиной маркизы стояли четверо её дочерей. Все на взводе, все еле сохраняют лицо.

— Я ожидал увидеть маркиза.

— Его больше… нет.

— Вы…?

— Нет, — выдохнула Элизабет, — Он …ушел. Туда. За сыновьями. Мы не успели. Прости.

— Я вовсе не хотел, чтобы вы убивали собственного мужа, маркиза, — отрекся я от наветов, но тут же сам себя очернил, — Мне безразличен способ, каким маркиз свел счеты с жизнью. Главное, что его больше нет.

— Значит… — не выдержав, вперед рванулась одна и девушек, — Значит!

— Эллис! — тут же прикрикнула на нее мать. Саму маркизу трясло крупной дрожью, что было мне совершенно не по вкусу.

— Наши договоренности в силе, — выдохнул я, — Подтверждаю, что всё, что передала вам Миранда, будет исполнено. Разумеется, что я не гарантирую, что все вы переживете процедуру, но в остальном…