Бек Макмастер - Железное сердце

В то же время Лена никогда не чувствовала себя более одинокой.

От неприятного ощущения, что за ней следят, волосы на затылке встали дыбом. Лена осмотрелась, но вокруг никого не было. Что-то зашипело, и она вздрогнула. Похоже на чайник. Толпа приблизилась, а разговоры стихли. За сценой заиграла шарманка.

Лена вспомнила о шуме и смехе Уайтчепела, толпе немытых тел и вульгарном говоре, который старалась пропускать мимо ушей. О музыке на улицах и в дешевых театрах. Лучше обо всем этом забыть. Лена уехала из Уайтчепела год назад, но казалось, прошло гораздо больше. За это время она распрощалась с девичьими иллюзиями, поняла, в каком мире живет и что вряд ли сумеет на него повлиять.

« Но что смогу – сделаю ». В обществе поднялась кампания за возвращение людям равного статуса с голубокровными, отмену кровавой дани и военного положения. За запрет правящему классу брать трэлей против их воли. И Лена находилась в идеальном положении, чтобы помочь. Она способна узнать секреты Эшелона… если будет держать ухо востро.

– Похоже, у мисс Бишоп и правда есть обезьянка, – прошептала Адель.

– Тс-с, – прошипела Лена и приподнялась на цыпочки. Обвела взглядом толпу и расслабилась, осознав, что за ней никто не следит.

Просто нервы… В толпе, рядом с Адель, она в безопасности.

Занавес утрированно резко раздвинулся. Газовые лампы на террасе притушили, и слабые огоньки сверхъестественным светом озаряли собравшихся. На сцене возникла фигура в облаке пара. Ее руки рывком поднялись и повисли на явно заметных нитях.

– Марионетки, – отмахнулась Адель.

Целый месяц бал в честь контракта мисс Бишоп считался событием сезона. Слухи обещали невиданные забавы и редкости, но пока что вечер был сплошным разочарованием. Лена опустилась на пятки и расслабилась, как раз, когда зрители восхищенно ахнули.

– Боже, смотри, нити упали! – воскликнула Адель.

На их глазах марионетка слабо дернулась и опустила руки, а потом загадочный пар медленно окутал ее ноги, и фигура выпрямилась.

– Это машина, – прошептала Лена.

Металлическое создание задвигалось, поднимая руки, словно чтобы заключить кого-то в объятия. А затем начало танцевать вальс под шарманку.

Лена открыла рот. Она видела множество служебных устройств и дюжины бронированных металлогвардейцев, защищавших улицы и насаждающих власть Эшелона, но подобное – никогда. Движения робота были изумительно плавными, почти человеческими.

Представление закончилось, шарманка медленно затихла. Машина замедлилась и начала замирать в такт музыке. Марионеткой управлял удивительно ловкий кукловод.

Лена бурно зааплодировала и захотела посмотреть поближе. Она делала замечательные заводные механизмы, но до такого мастерства ей было далеко.

К несчастью, большинство зрителей тоже жаждали рассмотреть диковинку, и Лена, потеряв Адель, осталась одна, как обломок в бушующем потоке.

Отмахнувшись от упавшего на глаз пера, она поискала подругу и… похолодела.

Аларик Колчестер, герцог Ланнистер, смотрел на нее с хищной улыбкой на тонких губах, попивая бладвейн. Сердце екнуло. Бледная напудренная кожа, красные губы вызвали далекое воспоминание. В тот раз кровь не потрудились разбавить вином.

Его тут быть не должно. Лена убедилась в этом, прежде чем принять приглашение. Сегодня в Башне из Слоновой кости заседал правящий городом Совет герцогов, и она была уверена, что в безопасности.

Наверное, рано закончили.

Лена отвела взгляд, слыша стук сердца в ушах. « Не беги ». Она уже давно выяснила, что страх жертвы вызывает в голубокровных неуправляемый голод.

Краем глаза она отметила, как светловолосая голова врага поплыла над толпой в ее сторону. Лена встала на цыпочки. Куда же запропастилась Адель? Иногда наличие свидетеля могло спасти.

Если Колчестер намеревался играть по правилам.

Все-таки он герцог, глава одного из семи великих домов, правящих городом. Если захочет взять ее прямо тут, то просто утащит в уголок, и никто и слова поперек не скажет. Только Лео мог бы противостоять Колчестеру, однако сейчас ее опекун находился на собрании в Башне из Слоновой кости вместо отца, герцога Кейна.

Лена нацепила улыбку и стала пробираться сквозь толпу. Участок обнаженной кожи на шее закололо. Подняв бокал, она попыталась разглядеть преследователя в отражении, но собравшихся было слишком много,

Черт его побери! Она оглянулась через плечо.

Люди сгрудились у сцены и смеялись над механической марионеткой. Колчестера не было видно.

Музыка и хохот оглушали. Толпа превратилась в вихрь ярких красок и вызывала головокружение. Лена крепче сжала юбки. « Не беги. Боже, не беги ». Но куда, к дьяволу, он девался?

Мимо проплыло большое розовое страусиное перо. Адель. Лена попыталась к ней протолкаться. Протиснулась мимо парочки шушукающихся за веерами леди и наткнулась на твердую грудь. Руки в перчатках сжали ее плечи, словно чтобы поддержать.

– Извините, – прошептала она, а затем застыла, увидев чернильно-черный бархатный мундир с золотыми эполетами и кисточкой, свисавшей с правого плеча.

– Вы бледны, моя дорогая. – Колчестер хищно улыбнулся и усилил хватку, когда Лена инстинктивно попыталась отодвинуться. – Вам надо подышать свежим воздухом.

Он потянул ее в сторону сада. Лена уперлась и покачала головой, отчаянно улыбаясь. Нельзя выказывать панику. Нельзя допустить слухов. Только репутация приличной дамы не давала голубокровным объявить Лену кровавой шлюхой на одну ночь.

Каким-то образом она сумела усмехнуться. Единственная защита.

– Au contraire, [1] Au contraire (фр.) – напротив. ваша светлость. – И быстро обвела рукой сады. – Похоже, как раз воздуха здесь предостаточно.

В его глазах сверкнуло темное удовольствие. По спине пробежали мурашки, но каким-то образом Лена сумела небрежно пожать плечами. Колчестер может учуять ее страх. Однажды он сравнил ее ужас с изысканной приправой к еде.

– Спасибо, что подхватили меня, ваша светлость. Боюсь, мне надо к подруге. Адель почувствовала себя плохо, и я вызвалась принести воды.

– Жаль, – протянул он и, взяв ее за руки, погладил пальцы через шелковые перчатки. – Я надеялся, что вы оставите мне танец. Ассах, с вашего позволения.

Танец, созданный для того, чтобы соблазнить и лучше всего продемонстрировать прелести потенциальной трэли голубокровному. Из-за скрытого эротизма движений Лена никогда не исполняла его на публике, но видела, как танцуют другие… О, это было что-то.

– Боюсь…

– Я приказываю.

Лена попыталась высвободиться, но железные пальцы Колчестера сжали запястье, а бледные глаза потемнели.

– Не дразните меня, дорогая. Я пытаюсь ухаживать, но ваша красота… сводит меня с ума. – Он с улыбкой погладил ее щеку тыльной стороной руки.