Руслан Бирюшев - Ветер с Востока (СИ)

— Фух! — Дронов опустил оружие, позволив себе расслабиться. Глядя в звёздное небо, широко улыбнулся. — Ох и настырный этот Евграфский. Всё-таки нашёл повод запустить свою «машинку»…

Караван-сарай в двух днях пути от города встретил русских путешественников недружелюбно. Такие гостевые дворы издревле строились здесь вдоль больших трактов как убежища для купцов — и обычно представляли собой солидные укрепления. Жилые корпуса, конюшни и склады образовывали сплошную стену в форме подковы, а въезд во внутренний двор замыкался тяжёлыми воротами. Сейчас, ближе к вечеру, ворота были заперты. Учитывая, в каком диком, отдалённом от поселений месте расположился караван-сарай, подобная предосторожность не удивляла. Однако стоило отряду подъехать к строениям ближе, как перед копытами коней взметнулись облачка пыли от ударивших в землю пуль — и вот это уже было чересчур.

— Пр-р-р! Стоп! — Рявкнул Николай, дублируя команду жестом. Казаки за его спиной тут же начали разворачиваться в боевой порядок, вытягивая из сёдельных кобур карабины.

— Из окон стреляли. — Спокойно сказал Джантай, осаживая скакуна рядом с капитаном. За оружие киргизский воин даже не думал браться. — Слева от ворот — двое, один справа.

— И как это понимать, по-твоему?

— Были б враги — стреляли б ещё. — Пожал плечами бугинец. — Так — предупредили.

— Чем-то напуганы, значит? — Дронов нахмурился — он догадывался, что могло встревожить запершихся в укреплении хозяев и их гостей-торговцев.

— Попробую узнать. Придержи людей. — Проводник двинул коня вперёд медленным шагом, подняв обе руки над головой, демонстрируя невидимым стрелкам пустые ладони.

— Опустить оружие! — Велел капитан, оглядываясь. — Приказный Евграфский, не трогать пулемёт!

— Да я так… — Казак виновато опустил взгляд, сдвигая папаху набекрень и чеша в затылке. — Для порядка…

— Что случилось, Николай Петрович? — Протиснувшись между станичниками, к Дронову выбралась стажёрка. Её смирная обычно Ак-Булут приплясывала и вскидывала голову, волнуясь.

— Стреляли. — Хмыкнул офицер. — Но не в нас. Джантай пошёл на переговоры. А ты зря вылезла, вернись-ка лучше в задние ряды.

— И как у него получается? — Маленькая сыщица демонстративно проигнорировала последнюю фразу, становясь с командиром стремя в стремя.

— Ну, больше не стреляют — значит, неплохо. — Дронов посмотрел в сторону гостевого двора, у ворот которого так и не спешившийся киргиз что-то эмоционально доказывал собеседнику по ту сторону створок, дополняя слова бурной жестикуляцией.

— Я надеюсь, это никак не связано с нашим прошлым приключением. — Неуверенно протянула девушка, машинально поглаживая притороченную у бедра сумку с трофейным «ноутбуком». После удачного бегства она с ним не расставалась ни на минуту, даже на ночь клала под голову.

— Я тоже надеюсь. — Кивнул Николай, хотя на самом деле был совершенно уверен — происки мстительного серкера тут ни при чём. Проводник тем временем закончил беседу и повернул назад, дал коню шпоры.

— Что там? — Крикнул ему капитан, когда бугинец только подъезжал.

— Не пустят. — Мрачно ответил Джантай, натягивая поводья. — Говорят — мятежники рядом, конные отряды уже здесь где-то ходят. Разведчики, добытчики. Грабят что хотят, кто не присоединится — режут. Или вообще всех режут, когда как. Тут обоз из Бухары заперся, с припасами и охраной. Надеются пересидеть, никого больше не пускают.

— Опять ночевать в поле… — Выдохнула Александра с лёгкой ноткой разочарования — неудобства походной жизни она терпела стоически, однако относилась к ней без особого восторга.

— Да боюсь, это-то как раз не главная проблема. — Куснул губу Дронов.

— Понимаю. — Девушка невесело улыбнулась. — Но то уже по вашей части.

— Ещё вот что сказали. — Продолжил Джантай. — Вчера тут на Ташкент большой караван прошёл, тоже на ночь встать не смог. Дорогой шёл, еле полз, много повозок больших, охраны очень много. Сказали — можем ещё догнать, вместе безопасней будет.

— Интересно, если они там думают, что мы можем быть сообщниками мятежников, то указать нам на караван — любопытное решение. — Заметила Саша. — Они им смерти хотят?

— Может, там товары конкурентов. — Усмехнулся Николай. — Или просто надеются интерес на более лёгкую цель переключить. Но коль не соврали, то у нас два варианта. Первый — догонять караван и идти с ним. Так и впрямь будет проще отбиться от мелких групп налётчиков. Только вот большой обоз, идущий главным трактом, привлекает внимание, и цель он заманчивая… Накличем на себя большие силы повстанцев — никакая охрана не поможет. Вариант второй — уйти от дороги, двигаться скрытно. Меньше шансов натолкнуться на врага, но если уж напоремся — быть беде.

— Плохой вариант второй. — Покачал головой воин-киргиз. — Местность мало знаем, а у врага местные могут быть в отрядах. А погонятся — все не уйдём. Кто-то отстанет.

Несмотря на опускающиеся сумерки, капитан заметил, что Саша залилась румянцем и до побелевших костяшек стиснула поводья. «Зря. — Подумал Дронов. — На свой счёт приняла, как пить дать. А ведь все драгуны посредственно ездят, и я тоже не самый великий наездник. За Джантаем, если что, только казаки и угонятся». Вслух же он сказал:

— Думаю, ты прав. Тогда сейчас ищем место поукромней, встаём на ночёвку, а завтра скачем во весь опор, нагоняем обоз. Отдохнуть нужно как следует.

Место для стоянки выбирал, понятное дело, проводник. Справился быстро — небо на западе ещё багровело, когда он отыскал уютную впадинку, по краям обросшую густыми кустами. На дне нашлись следы кострищ — опалённые камни, сложенные кругами, и ещё не размытый дождями пепел. Значит, русские не первые оценили удобство ложбины, и на ночь стоило выставить солидный дозор. К тому же, туда пришлось загнать целый табунок лошадей — у отряда их было под два десятка. В итоге внизу стало тесно, но места, чтобы развести собственный костёр и устроить лежанки, вполне хватило. Ефрейтор Саночкин взялся кашеварить, притянув в помощь молодого станичника, прочие занялись устройством лагеря. Александра ловко расседлала свою лошадку, обиходила её на скорую руку и сунулась было помогать ефрейтору, но была вежливо отбрита. Как обычно, впрочем — на каждой стоянке девушка пыталась быть полезной, вызывалась принести воду или приготовить похлёбку, но ей никогда этого не позволяли. Частью из недоверия к её «кухонным» талантам, частью — просто из заботы. Девушка пробовала обижаться на такое к себе отношение, однако у неё не выходило. Вот и на сей раз она помялась немного, не зная, что делать, отошла в сторонку и улеглась прямо на траву. Расстилая постель, Николай краем глаза наблюдал, как юная стажёрка широко зевает, потягивается, закладывает руки за голову, устраиваясь поудобней. Вздохнув, Дронов подхватил одно из одеял и направился к ней.