Михаил Дулепа - Правила рыцарей

Возмущаться и возражать никто не стал. Для того меня сюда и позвали. Чтобы я сказал то, чего не простят ни одному из сидящих за столом. У людей будущее, карьера, великая победа. А говорить плохие вещи должен кто-то другой.

От Фарисона осталось многое, это мне Гоф доложил. Но сколько потребуется, чтобы разобраться во всех записях, понять что к чему, научиться применять?

Полсотни сканеров, отличных, засекающих зараженные цели, но всего полсотни. Отлично вписывается в легенду "отец хотел помочь сыну победить и совершил невозможное". С гарантией помогло бы погасить очаг, потом еще одна "чудесная разработка из полученных при закрытии очага материалов". Или не одна. Слава, почет, деньги. Безопасность мира.

Но я отправился геройствовать и поломал простой и надежный план. Так? Да нет, вряд ли, мир не вокруг меня вращается. Это просто совпадение. Фарисон просто жадная и глупая скотина. Хотел стать героем и поправить дела, которые год от года шли все хуже.

За столом говорил очевидные вещи помощник начальника аналитической группы:

– Пилот прав, стоит готовиться к ответу на нарушение ставки. Но пока можно сохранять некоторую долю оптимизма — окончательно все определится, когда Единство заявит очередную ставку. Вес определен, пятьдесят шесть единиц. Дорисовывать еще одну больше некому. Но в связи с этими событиями...

Предательство. Говорите прямо. Хватит юлить.

Как только очаг в центре будет закрыт, в городе начнется масштабное следствие. И зададут вопрос — почему и кем было допущено подобное? Вами допущено. Теми, кто должен был день и ночь защищать город от подобных любителей поковыряться в подозрительных железках.

Или не зададут, если все это санкционировано. Или зададут и ответят, спихнув все на мертвецов.

Мы закончили к утру. Несколько десятков полусформированных синтетов, половина из которых не могла самостоятельно передвигаться, плюс масса локальных заражений. Но тем не менее это был очаг т"эпидемии, вполне способный перерасти в Единство. Идеальное отвлечение и хорошая демонстрация возможностей.

Если бы у нас были такие сканеры тогда, после моего "геройства", то центр успели бы вычистить от заразы и в следующую ставку мы лишь добили бы остатки. Почему Дуг не дал нам свои чудо-машинки сразу? Боялся, что раскроют? Или еще не была завершена серия экспериментов? Например, по изменению веса ставки во время боя – не так ли погибли все заводские? Одна ставка контрольная, из старинных зародышей, одна экспериментальная, управляемая...

Дверь с шумом распахнулась, вбежавший порученец быстро прошел к коменданту и шепотом что-то тому сказал. Оборачиваться было лень, но когда включили настенный проектор я повернулся на звук.

– Движение останавливается, мы можем заметить, что вес почти не изменен, он явно в пределах шести десятков, может даже ниже.

Говорил незнакомый диктор, вероятно дежуривший на одном из постов.

-- Где это? Карту, живо!

На стол тут же расстелили большую карту и быстро нашли предполагаемое место. Я пригляделся – не очень хорошо, здесь барьер прошел по большой площади. С той стороны многовато окон, здания близко.

– Дежурный офицер любезно сообщил нам, что общий вес ставки остался почти прежним, изменения лишь в количестве больших юнитов. Сейчас мы узнаем...

Камера показала, как кто-то подбежал к барьеру с мерной рейкой и засек время. Мы ждали результата молча.

– Двадцать четыре часа. Да, все так, ставка ровно за сутки, что позволяет предположить... Постойте. Быстро, покажи это!

Чуть в стороне от основного ряда появилось пятно. Зеленое, схематичное изображение тяжелого доспеха. Изображение дрожало, снимали шагов со ста, но было понятно, что это все тот же вызов на бой совершенно определенного человека.

– Как вы видите, Единство по-прежнему желает сокрушить сильнейшего из героев нашего города!

Вздохнув, я поглядел на сидящих за столом. Ну и как им теперь объяснить, что это не я устроил? И поверят ли они тому, что я не ору и не ругаюсь лишь потому, что опять обдолбался тишиной? Все понимаю, но даже изобразить удивление не получается.

Чтобы не видеть эти косые взгляды я снова повернулся к окну. Маму жалко.

– Мда. – Комендант замолчал, потом вздохнул: – Значит, готовим ставку особого порядка.

Можно и так назвать. Но суть одна – смертники, задача которых не выстоять, а продержаться как можно дольше, позволив узнать о силах Единства. Потому что если оно после устранения Фарисона продолжает себя так вести, то мало ли что там дальше? Предполагать можно что угодно, а решит все равно бой.

За спиной продолжали что-то обсуждать, о чем-то спорить, я не прислушивался. Поспать бы, часиков десять. Или даже больше. А потом взять планшет, устроиться в какой-нибудь кафешке с интересными рассказами про великие сражения и героические подвиги. Самое приятное в которых то, что случалось все это не с тобой.

– На этом закончим. В пять жду от вас докладов.

Уже в дверях меня остановили:

– Очоа.

Я остановился, дверь кто-то заботливо прикрыл с той стороны. Мы остались с комендантом наедине.

– Кого возьмешь в ставку?

– Из тяжей буду только я.

Переспрашивать он не стал, но уточнил:

– По уставу, любой доброволец в весе юнита...

– Только я. Остальные вам пригодятся при зачистке.

Это еще нужно будет обеспечить. Новички послушаются тех, кто их пригласил, но вот Пчелка... Хотя она же не дура?

– Это ты сделал?

Вопрос лишь прозвучал неожиданно, я даже нахмурился, пытаясь сообразить, но потом понял и уставившись на него ответил:

– Нет.

Он еще секунду померился взглядом с тишиной, которой я был залит по уши, а потом кивнул:

– Значит, только один тяж. Хорошо, учту.

Делать вид, что он очень занят и перекладывать бумажки он не стал, но и говорить прощальное напутствие не собирался. Просто подождал, пока я выйду и все. Он же не всерьез вот это? Ну какой из меня злодей-манипулятор? Да и кто бы ответил...

В боксе снова было тихо, лишь сержант дремал на раскладушке. Когда я вошел он было подхватился, но потом махнул рукой и лег обратно. Счастливчик, мне всего часа полтора получилось подремать.

Два месяца назад я мог часами спорить о важности балансировки, тратил часы на самостоятельные попытки просчитать тонкие настройки разных моделей и мечтал просто пройтись в "настоящем турнирном" тяже. Сейчас... ходит, выстрел держит – вот и ладно. Может, пойти в доспехе Дитриха? Все-таки бело-золотой куда нарядней. Как на это отреагирует Единство? Сочтет за обман или оно в самом деле меня отличает? Вот никогда никого не выделяло, а тут вдруг стало?

Или это посмертная месть Фарисона?

Так и не решив ничего, я колупнул свежую краску на плече. Кто-то из техников без команды без приказа нанес знаки ветерана. Пять закрытых ставок. Даже не верится. У меня ни на одной модели не было такой раскраски, казалось кощунственным сделать что-то подобное. Но тем не менее – я это сделал.