Annette_Liu - Магистр дьявольского культа

«Вчера ночью».

«Вчера… Ночью?!» - ошарашенно спросил Цзян Чэн. «В Облачных Глубинах же комендантский час. Где ты его видел? И почему я не знаю об этом?»

Вэй У Сянь махнул рукой: «Там».

Он указал на вершину очень высокой стены.

Все застыли от изумления, а Цзян Чэн чуть ли не физически почувствовал, как пухнет его голова, и клацнул зубами: «Мы только-только приехали, а ты уже нашел приключений на свою беду! Что там у вас случилось?»

Вэй У Сянь, ухмыляясь, ответил: «Да ничего особенного. Помнишь, по дороге сюда мы проехали мимо алкогольной лавки «Улыбка Императора»? Так вот, вчера ночью, я никак не мог уснуть, все ворочался и ворочался, и, в конце концов, не вытерпел и спустился с горы в Гу Су, и купил там два сосуда с алкоголем. Сам же знаешь, в Юнь Мэне такого не делают».

Цзян Чэн спросил: «Тогда где же они?»

Вэй У Сянь продолжил: «Тут такое дело… Я залез на стену, чтобы попасть обратно, и только-только перекинул ногу на другую сторону, как он меня застукал».

Один юноша заметил: «Вэй-сюн, да ты везунчик. Наверное, он только что закончил медитацию и отправился на ночное патрулирование. Тебя поймали прямо на месте преступления».

Цзян Чэн сказал: «Тех, кто возвращается ночью, не пускают обратно до семи утра. Как же он разрешил тебе войти?»

Вэй У Сянь растерянно всплеснул руками: «Так он и не разрешил. Он хотел, чтобы я убрал ту ногу, что уже успел перекинуть через стену. Вот скажи мне – и как бы я это сделал? Тогда он с ловкостью кошки забрался ко мне наверх и спросил, что у меня в руках».

В груди Цзян Чэна заныло от плохого предчувствия: «И что же ты ответил?»

«Это «Улыбка Императора!». Давай я поделюсь с тобой, а ты сделаешь вид, что меня не видел».

Цзян Чэн вздохнул: «В Облачных Глубинах запрещен алкоголь. Это страшное преступление».

Вэй У Сянь продолжил: «Ну вот и он сказал мне то же самое, а я спросил: «А что вообще разрешено в твоем Ордене?» В ответ он, кажется, немного разозлился и потребовал, чтобы я прочел все правила на Стене Послушания. А там их было около трех тысяч, честное слово! Да еще и написаны на Чжуаньшу! Кто вообще стал бы их читать! Вы читали? Вот и я не стал. И чего он так разозлился?»

«Да, да!» - все думали то же самое. Они жалели, что не встретили Вэй У Сяня раньше, и теперь наперебой затараторили, жалуясь на глупые и давно устаревшие ограничения, принятые в Облачных Глубинах: «У какого еще Ордена есть три тысячи правил, и ни одно из них не повторяет предыдущего?! Конечно, там есть и терпимые, например «забой скота на территории Облачных Глубин запрещен; сражаться без разрешения запрещено; беспорядочные связи запрещены; бродить по ночам запрещено; излишний шум запрещен; бегать запрещено»… Но есть ведь и такие: «смеяться без повода запрещено, сидеть недолжным образом запрещено; есть более трех мисок риса за раз запрещено…»

Вэй У Сянь внезапно перебил говорящего: «Как ты сказал? Сражаться без разрешения тоже запрещено?»

Цзян Чэн вновь протяжно вздохнул и ответил: «Да. Только не говори мне, что ты уже и подраться с ним успел».

«Ага, успел. И мы разбили сосуд с «Улыбкой Императора».

Все в унисон ахнули и досадливо хлопнули себя по ляжкам.

Что ж, хуже и быть не могло, и Цзян Чэн напомнил ему: «Ты говорил про два сосуда. Где же тогда второй?»

«Я его выпил».

Цзян Чэн спросил: «И где же ты его выпил?»

«Да прямо перед ним и выпил. Я сказал: «Ладно, раз в Облачных Глубинах запрещен алкоголь, тогда я не буду заходить внутрь и выпью все, стоя на стене. Это же не будет считаться нарушением правил, да?» Ну и тогда я все выпил залпом, прямо перед ним».

«А потом?..»

«А потом мы подрались».

«Вэй-сюн» - выпалил вдруг Не Хуай Сан, - «Ты такой задавака».

Вэй У Сянь поднял брови: «Между прочим, Лань Чжань был весьма хорош».

«Тебе точно конец, Вэй-сюн! Никто и никогда еще не ставил Лань Чжаня в такое неловкое положение. Скорее всего, теперь он имеет на тебя зуб. Берегись, хоть Лань Чжань и не ходит с нами на уроки, но зато он отвечает за наказания!»

Но Вэй У Сянь ни капельки не испугался и махнул на него рукой: «А чего мне вдруг бояться? Ведь все говорят, что он с самых юных лет был чудо-ребенком. И раз он такой одаренный, то, должно быть, уже давно выучил все, что преподает его дядя, и теперь только и занимается медитацией в уединении. Не думаю, что он найдет время, чтобы поквитаться со мной. Я…»

Вэй У Сянь запнулся. Они как раз проходили мимо стены с выдолбленным в ней окном, и за ним увидели длинноволосого юношу в белоснежных одеждах и туго затянутой на затылке лобной лентой, сидящего с неестественно ровной спиной и словно окутанного инеем и льдом. Он окинул их холодным взглядом.

В ту же секунду на десять или около того ртов будто бы наложили заклятие молчания. Юноши бесшумно вошли в комнату и так же бесшумно расселись по своим местам, старательно избегая садиться за столы рядом с Лань Ван Цзи.

Цзян Чэн потрепал Вэй У Сяня по плечу и прошептал: «Вот он и пришел за тобой. Удачи».

Вэй У Сянь повернул голову и увидел профиль Лань Ван Цзи. Его длинные ресницы, изящно изогнутые, казались мягкими на ощупь, а осанка – идеально ровной; взгляд обращен строго вперед. Вэй У Сянь подумал было, с чего начать с ним разговор, но тут в комнату вошел Лань Ци Жэнь.

Лань Ци Жэнь был высок и подтянут, с такой же идеальной осанкой, что и Лань Ван Цзи, и совсем не стар, хотя и носил черную длинную козлиную бородку. Кроме того, он полностью соответствовал традициям, принятым в Ордене Гу Су Лань, потому имел весьма и весьма приятную наружность. Но, к сожалению, атмосфера чрезмерной педантичности и жесткости, окружающая его, давала все основания называть его стариком. В одной руке у него был свиток, и он не замедлил раскатать его, так что добрая часть бумаги оказалась на полу, и начал зачитывать правила Ордена Гу Су Лань. Лица всех присутствующих постепенно мрачнели. Вэй У Сянь помирал от скуки и бесцельно бродил взглядом по комнате, пока не наткнулся на Лань Ван Цзи. Он поразился, каким серьезным и сосредоточенным тот был, причем не только внешне: «И как только он может слушать эту скукотищу с таким вниманием?»

Вдруг Лань Ци Жэнь с грохотом бросил свиток на пол и едко улыбнулся: «Мне приходится повторять эти правила раз за разом, потому что никто не удосуживается их прочесть, хотя они и высечены на каменной стене. С этого момента никто не посмеет нарушать их и прикрываться незнанием. Но все равно среди вас найдутся те, кто меня не слушал. Но об этом мы поговорим позже. А сейчас…»

Эти слова могли относиться с равным успехом к любому в этой комнате, но чутье подсказало Вэй У Сяню, что это был камень в его огород. Как он и ожидал, Лань Ци Жэнь произнес: «Вэй Ин».

Вэй У Сянь ответил: «Я».