Tory Photocrumb - Мрак твоего сознания [СИ]

В следующее мгновение мою щеку жгуче обожгла пощёчина. И она была сделана демоном. И потеряв львиную долю своей ярости, перевела рассеянный взгляд на зомби, голос которого звучал в наступившей тишине ледяным, как сам космос.

- ‎Это твое окончательное решение?

Я дрогнула. Эльф, вернее прядь его волос в моем кулаке перестала вырываться. Я была шокированная его действием и дезориентирована вопросом, испугалась под давлением его прищуренных глаз, предупреждающих о решительности услышать правильный ответ и не предсказывающий ничего хорошего, ответь я ему словом со знаком минус. Ошарашенно схватилась за горячую щеку с пульсирующей болью.

— Или через десять секунд мы все разобьемся. — закончил он, не двигаясь с места.

Вот теперь мне стало жутко. На экране, с сумасшедшей скоростью приближались гранитные острия гор, как каменные смертоносные иглы для нас всех и разом. Я на секунду зависла, заворожённая этой последней художественной картиной с увеличивающейся детальностью и перевела весь это тяжёлый взгляд на демона.

Секунда.

Две.

Три.

На четвертой я соображаю, что пока я тут валяюсь, картина не изменит свое сверхскоростное увеличение — и мы взорвемся. Этим кораблем могу управлять только я.

Пять.

Я вскакиваю как ужаленная кластером, ныряю в вперёд не медленней самого корабля. Шесть. Мягкое касание исключено. За секунду не выправить курс. Я нажимаю со всей дури и тяжестью инерции своего туловища на злосчастный рычаг. Как он выдержал такую перегрузку, не надломившись — неизвестно. Следом отказала гравитация, случайно подвернувшаяся ее кнопка под руку, которой хотела упереться для восстановления устойчивости. Но… И я с того же лету полетела по инерции дальше. Мотор безрадостно заглох, выкрутив судно и уже на десятой секунде я поняла, что беда только началась. Корабль теперь летит куда попало и как попало.

В мониторах я не смогла разглядеть детали цветных зигзагов, придавленная к обшивке высокой перегрузкой. Камень с цветными пятнами и небо слились в сюрреализм. В глазах волны помутнения от ушиба после столкновения головой об стену, в ушах стоял звон, и я больше ничего не слышала. В капитанском мостике творился хаос — летало всё, что не крепилось прочно. Эльф зацепился за ручку сейфа, Рэвинер летел в стену руками вперёд. Звука удара я конечно не различила, но ярко представила и лишь узрела как кулаки пробили панель обшивки и прочно там застряли. В меня же летел жезл, который сорвался с креплений на стене. Я непроизвольно и не задумываясь его перехватила, избежав столкновения тяжёлой кувалды с моим хрупким и уже пострадавшим черепом. И первая мысль после пятисекундного полета, Дьявол один видит куда, пришла первая здравая на сегодня мысль — остановить смертоносную карусель. НЕМЕДЛЕННО!

И не ожидала, когда меня в очередной раз приложило об стену боком, больно вывихнув ранее покалеченное плечо. Но я даже не почувствовала, когда увидела, что эльф сорвался со своего насеста и пролетел через меня в противоположную сторону.

— И это тоже! — выкрикнула в голове приказ неизвестно кому. Он сразу же остановился в пространстве как стоп кадр на видео, только воздух из его лёгких полетел дальше.

Наверное, прошла вечность, прежде чем я впервые подала признаки жизни. В руке жезл слабо светился. Вернее, не сам жезл, а рубины на его рукоятке и противоположной вершине. Я почему-то испуганно разжала пальцы, и он полетел вниз одновременно с эльфом. Корабль не стал исключением.

Планетарная гравитация ослабила на секунду свою тяжесть от свободного падения. Мой взгляд заметался по панели в поисках нужной конфигурации. Рычаг резервного и аварийного двигателя, был как раз под моей пяткой, и я нажала на него с последней надеждой остановить безумие.

Мгновенье и плавная остановка корабля в пространстве надежно утвердилась горизонтально как положено судну в атмосферном пространстве планеты и ничто никуда больше не летело. Я перевела стеклянный взгляд на галоэкран. По кругу небо, скалы, а под самым днищем в центре видимого обзора — лежала маленькая, размером с ноготок — беленькая ракушка на небольшом черном камушке. Показалось символичным. Сохранила в архив этот кадр.

Далее меня прервал кашляющий на полу эльф, что стек со стены на пол при перевороте. Я все так же сидела в нише над пультом, Рэвинер расцепил руки и спрыгнул к распластанному телу, не обращая внимания на разодранные пробитой обшивкой руки, из которых больше не текла кровь, и плоть, что оторвалась от тела длинными полосками просто растворилась в небытие, оставляя лицезреть страшные раны. Раны, которые больше не заживут. И взгляд, полный отсутствия жизни, смотрел мне в глаза, не моргая. Кажется, сейчас будет Глобальный Разнос Полетов за свою недавнишнюю истерику, казавшуюся мне теперь такой дурацкой.

Я нервно схватилась за опаленную ранее щеку. И резко дернулась от острой боли в плече. Но зря я включила демонические инстинкты. Мне живо вспомнилась аналогичная ситуация, когда у него был приступ ясновидения в начале нашего знакомства, но это было случайностью. Сейчас я не надеюсь на дежавю и быстро попыталась отшатнуться, но за спиной стена, по бокам маневр невозможен. Мое сердце истерично бившееся секунду назад, заглохло как мотор корабля недалече как минуту назад. Демон на расстоянии вытянутой руки тоже встал монолитной стеной, как на паузе. Я задержала дыхания в это время и боялась, честно, очень сильно боялась этого взгляда и неясных намерений что-то сделать со мной в любой миг.

— Николь… — Голос прозвучал в тишине как свист пули, сорвавшийся по направлению в мой лоб, столь резко и неожиданно, но я как уже на грани нервно срыва накрутила себя, шарахнулась в угол, закрываясь руками, игнорируя боль в сломанных рёбрах и поврежденных плеч. Мое сознание стало рисовать невероятное и чудовищное продолжение слов и действий. Я не хотела им такой жизни! Я была виновата, что убедила их в своей правоте под градусом самоуверенности жизнеутверждающими аргументами, не сделав до конца ровным счетом ничего. Самобичеванием и жалостью я довела сама себя до предела, ощущая себя маленькой черной букашкой, возомнившей себя оплотом жизни.

Хотела сделать лучше каждому из них, и в итоге я запомнюсь им одной большой бедой, которая только и может — разбивать их жизни в кровь и дарить только смерть. Прав был Хальфрид, мне нельзя оставаться на Ширане больше выделенного срока. И я его к сожалению, превысила уже давно. Я уничтожитель, только сейчас осознавшую всю тяжесть преступления.

В глазах невероятно долго проносились калейдоскопы. В попытке открыть глаза, видение тут же проецировало приближение острых скал на сумасшедшей скорости. Опять сомкнула веки — увидела хаос, что творился после отказа двигателей. Эти страшные глаза напротив, которые перестали быть синими, теперь поддернутые светящимся зеленым туманом, значения взгляда которых я боялась прочитать, замкнувшись в себе.