Сергей Кириллов - Смертник на бронетянке [СИ]

Гнать в лесу было некуда, так что для начала я попросил девчат отключить траки, чтобы не выдавать нас лязгом раньше времени, хотя скрыться на территории фантомов и казалось занятием, обреченным на провал. Пройдя пару десятков метров вперед, я подал еще один знак, и девушки остановились, как вкопанные, вскоре и сами осознав, что вдруг изменилось. Листочки на бесшумном ветру затрепетали с такой силой, будто бы поднялся самый настоящий ураган, а воздух вокруг резко растерял приятный аромат свежести, уступив преимущественно металлической вони. Тук-тук. Колыхание деревьев прекратилось так же быстро, как и началось, а уже знакомый звук снова повторился.

По моей команде девушки осторожно коснулись друг друга руками, чтобы не вызвать срабатывание защиты, а я, взяв за руки Грету и Таньку, быстро осмотрелся и убедился в своем предположении: стена мембраны вновь превратилась в матовый кисель, который медленно стал сужаться, приближаясь в нашу сторону.

— Шустро на этот раз, — со вздохом сказал я, на что Дженни с Машей быстро закивали.

— Интересно, успевайт ли остальные войти? — вопрос Греты был весьма важным, но, глянув на браслет, я убедился, что мы опять остались без связи с внешним миром. Зато гарнитура работает, так что мы хотя бы можем общаться на расстоянии, если потребуется разделиться.

Прошлое «уплотнение» в какой-то мере совпало с вхождением отряда Мику внутрь Разлома и, если ориентироваться на то, что стук Сердца стал гораздо тише, чем в тот момент, когда я его только услышал, скорее всего конфигурация купола уже изменилась.

— Думаю, как минимум один успел войти. Идем, используя предыдущее построение, но для начала… — задрав голову, я с сожалением убедился в том, что все деревья на удивление одинаковые, так что, даже если я заберусь наверх, то вряд ли примечу, что нас ожидает сразу за лесочком. Судя по кабелям, дальность действия дронов не очень большая, так что в поисках нужного самолета потребуется рассчитывать на свои силы.

Но толк от моей задержки все-таки имелся — было одновременно и неприятно, и радостно заметить светящиеся глаза фантомов среди ветвей. Дымчатые твари уже ждали нас, но не решались напасть, сразу же испарившись, стоило мне их вычислить.

— Что-то увидел, да? — Маша и Дженни сразу же приготовились к бою, как только заметили мое серьёзное, озадаченное лицо. Грета и Сара, не привыкнув видеть меня таким, перевели взгляд с девчонок на меня и обратно, после чего сжали кулачки, задышав чаще — это было отлично слышно на фоне почти что звенящей тишины. А уж стук сердца рядом идущей Таньки мне казался ничуть не тише, чем от мифического центра Разлома.

— Да. Идем медленно. Дженни, Мария — пулеметы в положение для зенитной стрельбы. Грета — приготовь орудие. Сара — прикрытие.

Наплечное вооружение с щелчком расположилось в нужном направлении, готовое расстрелять местных любителей лазать по веткам. Зона высадки была проверенной, то есть проблем раньше не возникало. Вроде как деревья все-таки были живыми организмами, так что мне не попадались случаи их «одержимости», но, если разобраться, то скелеты людей тоже когда-то были вполне себе живыми. Сколько лет этому лесу? Даже во многих дворах и за меньшее время деревья засыхали, не выдерживая зим или просто погибая от мощного ветра и прочих факторов, если здесь все вокруг уже мертво, то как бы подобное укрытие не было опасней, чем открытая местность…

— МетМер… Нельзя избежать неизбежного, смертник должен умереть! — резко повернувшись на злобный голос, я не успел никого увидеть. Шустрый, зараза, однако, шелестящий звук фантомного голоса после этого прозвучал со всех сторон, будто бы нас обсуждала целая толпа, причем источники звуков менялись так быстро, что отследить их не было никакой возможности.

— И еще одна вшивая метмерка… Как вы только посмели наплодиться? Ни на что не годное поганое мясо, — зашелестело сбоку от Таньки, и она, заозиравшись, с испугом посмотрела на меня, когда прозвучал еще один голос.

— Мерзкая мутантка, сдохни. Ты недостойна жизни, лучше помри прямо сейчас, пока остальные не узнали, — быстрый и злобный шепот раздался сзади, и я, резко обернувшись, увидел, как Грета замерла с абсолютно бледным лицом. Позади нее стоял здоровенный фантом с ухмыляющейся рожей, продолжая нашептывать разные гадости. Быстро собрав в кулаке энергию для дистанционного удара, я сделал взмах — и пучок дымчатой энергии пронесся над плечом девушки, врезавшись в тело фантома, от которого уже остался лишь подвисший в воздухе хохот, тогда как тело телепортировалось. Но, конечно, никто этого не увидел. Лишь Грета все еще стояла, не шелохнувшись, словно мешком по голове ударенная.

— Они много всякого говорят и желают, не слушай их, — с теплом сказал я, шагнув к немке, стараясь при этом придать голосу ласковые нотки, и девушка нерешительно кивнула. Но, похоже, что речь была не о влиянии слов, как таковых: я тоже с момента попадания в Разлом ощущал какое-то гнетущее чувство. Как на похоронах отца, когда мы, хоть и хоронили пустой гроб, но все прекрасно знали, что он уже не вернется — эта смесь отчаяния, утраты, гнева и неверия, приправленная безразличием большинства окружающих… Отвратительный коктейль эмоций, почему-то проснувшийся вновь именно сейчас. Быть может, если эти фантомные твари являются порождением разума, то в своей родной среде они могут влиять подобным образом на тех, кто их породил?

— Мы ничьего не слышать, — озадаченно сказала Дженни, бросив назад лишь быстрый взгляд.

— Здесь они наглее, мне только записульки старались показывать. Отвратительные твари, — с чувством произнесла Маша. — Надеюсь только, что мертвых здесь не будет…

— Мне почему-то вспомнились похороны папы, — осторожно прошептала мне Танька, вновь взявшись за мою руку. — Сашка… Что мы им такого сделали?

Ответить хотя бы предположением я не успел: деревья вновь стали раскачиваться от несуществующего ветра, и, пользуясь моментом, я указал идти дальше. Сверху посыпались серые листочки, от малейших касаний превращающиеся в еле заметную труху, отчего все вокруг вскоре оказалось наполнено самым настоящим облаком пыли. Через защитные техники оно не проникало, так что Таньке было хуже всего — зажмурившись, она прикрыла рот форменной перчаткой, идя вслепую только с моей помощью, но по факту видимость ухудшилась для всех. Касаясь друг друга, мы продолжили путь: еще несколько метров — и бесшумный мир оказался потревожен резким, хлестким, бьющим по ушам свистом рассекаемого воздуха. Сразу несколько веток метнулись к нам, ударяя и по переднему ряду, и сзади, и сбоку — будто бы отовсюду. Стиснув взвизгнувшую от страха Таньку в объятьях, я выдохнул, видя, как моя защитная оболочка медленно закрывает и ее.