Кирико Кири - Песнь надежды. Том 1. Том 2

— Я лишь хочу быть частью рода.

Повисла тишина. Такая, что её никто не смел нарушить. Даже Сильвия, и та не двигалась особо.

— Прости, но повтори ещё раз, Тэйлон, — попросил отец.

— Не хочу сидеть дома, как в тюрьме, — повторил я. — Я хочу жить. Спокойно жить дальше. Я не отказываюсь от безопасности, но я хочу перестать быть пустым местом в доме. Я хочу быть частью рода, частью тех, кто хранит его, а не разменной монетой, которую обменяют и которой, по сути, и являюсь.

И вновь тишина. Опять отец молчит, обрабатывая мои слова.

— Ты не старший наследник, ты станешь побочной ветвью, Тэйлон. Тебе придётся уйти из рода, ты понимаешь это?

— Даже так, это не значит, что я отвернусь от рода.

Он хмурился, я видел, как его брови едва не сходились вместе, а желваки играли, будто он что-то пережёвывал.

— Откуда взялись такие взгляды, Тэйлон? — внимательно посмотрел он на меня.

Откуда? Ну, у меня есть отличная отговорка.

Я как бы невзначай бросил взгляд на Сильвию. Типа не удержался, лёгкий намёк, кто во мне разбудил неожиданную тягу к защите рода: совесть проснулась, понял важность защищать своих, наедине с сестрой проснулось чувство долга и защитника. И Зарону такого было достаточно. Однако я всё равно продолжил:

— Я не помню, кем был. Но я знаю, в какую сторону идти. Я не хочу быть разменной монетой, словно какая-то девчонка, от которой хотят избавиться, как от балласта и позорного пятна. Я хочу быть свободным полноправным членом рода, который уйдёт тогда, когда это понадобится, а не когда его продадут за чеканную монету. Если не веришь в мой настрой, проверь меня. Есть у нас то, что определяет правду или ложь? Проверь меня на этом. Если я совру, — я поднял правую руку, — клянусь, что тогда сделаю всё, что скажешь.

— А если не соврёшь, то станешь полноправным членом, так я понимаю.

— По поводу свадьбы последнее слово будет за тобой, отец, — покорно ответил я, — при условии, что от меня не избавятся и не отправят в дальние земли.

Такая магия точно должна была быть. Я надеялся. Обычно, где есть магия, есть и такой фокус, который работает как детектор лжи, стоит лишь правильно сформулировать ответ.

— Что ж… а давай, Тэйлон. Посмотрим, насколько ты искренен в своих словах, — согласился, как он, наверное, сам считал, неожиданно Зарон. — Сильвия, жди здесь. А ты, идём со мной.

Мы вышли из кабинета. Зарон сразу направился к лестнице, где мы спустились в самый подвал. Здесь, в отличие от богатых убранств верхних этажей, был камень. Голый тёмный немного сырой и оттого поблескивающий в свете огня камень. Мне кажется, что даже факела вместо вездесущих светильников были здесь специально, чтобы посеять в сердце любого, кто здесь окажется, страх.

Мы двигались по тёмным коридорам, и единственными звуками, помимо наших шагов, был глухой вой то ли ветра, то ли заточённых, плюс стук капель о камень.

Несколько раз свернув, Зарон наконец остановился около одной из дверей, после чего открыл её, и мы вошли внутрь. Небольшой зал, где было множество сундуков. Здесь было, кстати говоря, сухо, и уже вместо факелов обычные кристаллы для освещения. Ещё одна дверь, и мы попадаем в коридор, где есть четыре двери. Идём в третью и оказываемся в небольшой комнате со стеллажами. Вытащил одну из коробок, открыл, и на свет появился небольшой… да, кристалл. У них здесь всё на кристаллах. Только этот ещё был расписан и рунами, которые перевести я был не в состоянии.

— Камень сердца, — негромко сказал Зарон. — Возьми его в руки.

Я подчинился. Он же, в свою очередь, постелил передо мной мягкий коврик, который извлёк из той же шкатулки.

— Если соврёшь — он загорится красным и раскалится до такой степени, что не удержишь. Поэтому подумай несколько раз, прежде чем врать или юлить.

— Я понял.

— И не разбей, иначе клянусь, уже через неделю будешь делить койку с твоей любимой Миленой.

Я знал, что конкретно сейчас он блефовал. Милене меня теперь точно не отдадут, мелковато.

— Итак, — выпрямился Зарон. — Для начала, ты мой сын?

Это был… странный вопрос. Но я ответил тут же и невозмутимо:

— Не помню.

Потому что я действительно не помню.

Кристалл молчал, я не врал. Зарон немного поморщился, понимая, что я просто увернулся от ответа. Неужели верит в то, что я не его сын? А такому человеку не плевать вообще? Хотя проверять не хочется: иногда вот такие холодные отцы становятся неожиданно добрыми, мягкими и очень любящими с охрененно мстительным сердцем. Узнай, что его сынок мотает срок, и может сам прирезать, кто знает, что у него в голове.

— Хорошо. Не пытаешься ли ты добиться своих корыстных целей, используя наш род, помимо его защиты и службы ему, Тэйлон? Слишком сильно изменились твои взгляды и слишком идеалистически звучат твои речи.

Какие цели? Я всем сердцем хочу, чтобы род выжил и готов служить этой цели! Тут вообще мимо.

— Нет, у меня нет иных корыстных целей.

Кристалл молчал.

— Замыслил ли ты предательство?

— Нет.

Тишина.

— Ты действительно хочешь защитить наш род?

Здесь я ответил честно и искренне:

— Да.

И кристалл не вспыхнул. Я не врал, я не помню, сын их или нет, ведь сказать точно невозможно. Я не преследую корыстных целей, точно не собираюсь род предавать и готов его защищать до потери пульса.

— Хорошо… тогда ещё вопрос. Ты претендуешь на место старшего наследника и будущего главы рода?

— Нет.

Потому что мне этот род нахрен не сдался. Ещё возиться здесь с ними.

Как бы то ни было, я ни разу не соврал и смотрел всё это время Зарону в глаза. Мои желания были искренними: я действительно хотел их всех защитить.

Как изменилась для меня жизнь после разговора с отцом?

Никак. Абсолютно никак. По сути, ничего не изменилось: я всё так же зависел от Зарона, однако теперь меня никто не собирался запирать в доме и лишать свободы. Да, были ограничение в некоторых моментах, но они не сильно повлияли на меня. Я был до сих пор относительно свободен.

В будущем меня ждала, со слов Зарона, академия. Если я действительно хочу держаться рядом с родом, мне следует соответствовать ему.

Здесь, наверное, стоит уточнить все хитрости в ведении родов.

Сам род был всегда один — главный и единственный. Его наследовал старший наследник вместе с благами и обязанностями. От отца к старшему сыну. Ни больше, ни меньше. Всё предельно понятно.

Сестёр практически всегда отдавали в другие рода, где они заводили семью. С ними тоже всё ясно.

А вот с младшими наследниками были некоторые хитрости. Иногда их отдавали в другой род, если, например, там не было мужчин, только дочери. Но чаще всего они просто выходили из рода, образовывая, по сути, обычную семью аристократов. Они до сих пор были с родом, служили ему, помогали, держали связь, но не являлись его частью. Грубо говоря, что-то типа семьи, которая была союзной роду.