Иар Эльтеррус - Мы – есть! Честь

– Оставьте девушку в покое, имейте совесть! – раздался голос Алексея Игоревича, с трудом приподнявшегося на кровати.

– А ты, хрыч старый, ваще заткнись в тряпочку! – гаркнул красномордый. – А то щас придушу!

Он снова повернулся к сжавшейся в уголке девушке. Даша вздрогнула – в руке Илья сжимал нож.

– Знать так, сучка! – продолжил он, поигрывая ножом. – Щас ты у меня за щеку брать бушь! Поняла? И хорошо брать, попробуй токо укуси!

Господи! Помоги! Да что же ему надо, подонку такому? Даша в ужасе смотрела на Илью и понимала, что сейчас с ней случится что-то страшное. Она не обратила внимания на возникшую в дверном проеме темную фигуру. Только удивленно моргнула, когда какая-то сила выдернула Илью из кладовки в коридор, оттуда послышались звуки ударов и хриплый мат насильника. Он что-то орал, но быстро заткнулся и вскоре только хрипел. Ничего не понимающая Даша продолжала удивленно смотреть на дверь. В этот момент внутрь кладовки вошел человек в черно-серебристой, явно офицерской форме.

– Позвольте представиться, сударыня, – поклонился он, – штабс-капитан Ненашев, Никита Александрович.

– Очень приятно, господин штабс-капитан… – пробормотала ошеломленная девушка.

Офицер повернулся к двери и негромко бросил кому-то:

– Где вы там, Николай? Оставьте это , с него уже хватит.

В слове «это» было столько брезгливости, что она ощущалось почти физически.

– Не позволю… – ответил смутно знакомый голос. – Не позволю всякой падали мою сестру оскорблять!

Сестру?! Неужели… Господи! Господи! Господи! Это же Коля! Живой! Даша вскрикнула и рванулась мимо едва успевшего посторониться штабс-капитана в коридор. Там два других офицера трясли хрипящего Илью, из носа которого вовсю хлестала кровь.

– Коля! – вскрикнула Даша, один из офицеров обернулся и бросился к ней.

Да, это был Коля… Непривычно взрослый, небритый, одетый в незнакомую форму, но несмотря ни что – Коля! Девушка уткнулась ему в грудь и разрыдалась, выплакивая все горе и отчаяние последних лет. Теперь, когда рядом находился кто-то родной, не было больше нужды держать себя в стальном кулаке. Она смотрела на лицо брата и никак не могла насмотреться. Ой, а этих шрамов раньше не было… Наверное, он был ранен? Впрочем, что это она, война ведь, хорошо, что вообще не убили. Но как он с друзьями мог в Петербурге оказаться? Да еще и в форме!

– А я за тобой, Дашут, – детское прозвище заставило девушку улыбнуться сквозь слезы, и только потом до нее дошел смысл слов. За ней? Коля приехал за ней, чтобы забрать ее из этого ада?

– Мама с папой умерли? – спросил Николай.

– Еще в начале восемнадцатого, – кивнула Даша, оторвавшись от его груди и посмотрев в лицо. – Ты же знаешь, у папы было больное сердце…

– Знаю.

– Во время одной из очередных «экспроприаций» он не выдержал, упал и больше не встал. Инфаркт. А мама после этого за три месяца тихо угасла. Господь оказался к ней милостив, во сне отошла… Потом большевики «уплотнение» сделали, набили в нашу квартиру почти двадцать человек. Я с тех пор в комнате Ксении Ивановны живу.

Негромким, спокойным голосом девушка рассказывала обо всем, что ей довелось пережить за последние два года, и Николай только кулаки сжимал. А когда она дошла до того, как ее начал преследовать Илья, офицер не выдержал, заскрипел зубами

– Неужели не к кому было обратиться за помощью?

– К кому? – приподняла брови Даша. – Эта сволочь всем рассказала, что я продажная и только ломаюсь. Поверили, конечно, ему… Я ведь дворянка. Да мне, впрочем, еще повезло. Помнишь Веру Сверскую? Ты за ней в шестнадцатом году ухаживал.

– Да.

– Ее пьяная солдатня всю ночь насиловала. А что потом с ней сотворили, мне и вспомнить страшно. Даже хоронили в закрытом гробу.

Даша вздрогнула, и Николай снова прижал сестру к себе.

– Успокойся, Дашут, – почти неслышно сказал он. – Никто больше тебя не обидит.

– Как вы вообще здесь оказались? – спросила девушка. – Как вас первый же патруль не арестовал? Вы ведь в форме!

– Есть способы, – хитро улыбнулся Николай. – Увидишь. Собирайся и пошли, нечего нам здесь делать.

– А как же Алексей Игоревич? – подняла на него глаза Даша. – Он без меня пропадет.

– Какой Алексей Игоревич?

– Сосед наш бывший. Помнишь одноногого полковника, который в квартире напротив жил? Ну, тот, который тебе кораблик парусный подарил?

– А-а-а… – с трудом припомнил Николай. – А он здесь при чем?

– Красные его на улицу умирать выбросили. Я старика в кладовку нашу поселила, слава Господу, никто внимания не обратил. Он уже и не встает…

Она потянула брата за рукав и сказала:

– Идем, он тебя, наверное, узнает.

– Подожди, – Николай снова бросил взгляд на дрожащего в углу Илью, и того от этого взгляда передернуло. – Я, пожалуй, все-таки прибью эту сволочь.

Он подошел ближе к красномордому. Впрочем, сейчас лицо насильника имело весьма бледный вид.

– Не стоит, Николай, – раздался позади чей-то голос. – Он и так достаточно получил, а я сейчас сделаю с ним то же самое, что с тем мельником.

Даша обернулась и удивленно замерла. Перед ней стоял человек в такой же форме, как и на всех остальных офицерах, однако кожа его была черной. Арап! Но какой арап… Тонкие, аристократические черты лица, огромные золотистые глаза и грива снежно-белых волос до пояса. Николай тоже обернулся.

– Вы думаете, не стоит, господин дварх-полковник? – спросил он.

– Именно так, – кивнул тот. – Тем более что я даже усилю воздействие. Он не только станет чувствовать боль от любого удара, который попытается нанести, но и при попытке кого-нибудь изнасиловать лишит себя мужского естества. Собственными руками. Причем, прекрасно понимая, что делает, но сопротивляться своим действиям не сможет.

– Великолепно! – расхохотался Николай. – Просто бесподобно! Уж кто-кто, а эта сволочь заслужила.

Непонятный дварх-полковник согласно кивнул. Хотела бы Даша еще понять, что это за звание такое. Никогда до сих пор не слышала. Впрочем, арап ведь явно иностранец. Но как хорошо он говорит по-русски… Странно даже.

Внезапно глаза чернокожего офицера загорелись желтым огнем и вскоре стали похожи на раскаленные угли. Господи! Даша испуганно прижалась к брату, но тот остался совершенно спокойным. Наверное, уже видел нечто подобное и уверен, что это безопасно. Доверившись ему, девушка несколько успокоилась, но была сильно озадачена. Да что там, она вообще ничего не понимала. Дварх-полковник подошел к завизжавшему от ужаса Илье и наклонился над ним. Тело краснорожего выгнуло дугой, он захрипел и потерял сознание.

– Сделано, – удовлетворенно кивнул Релир, потом повернулся и внимательно посмотрел Даше в глаза.