Олег Верещагин - Песня горна

– Ага, только сейчас лучше всё-таки под роспись и печать, – солидно заметила Надюшка. Денис скептически хмыкнул и, выдав патроны Лёшке Гордееву, с облегчённым выдохом выдернул из-под погона и ловко нахлобучил на голову берет, а потом поправил на поясе кобуру «Байкала» – он впервые открыто надел пистолет:

– Ну а сейчас выдвигаемся на пострелушки!..

…У Дениса создалось твёрдое ощущение, что мальчишки были бы совершенно не против, если бы до предполагаемого стрельбища надо было три раза пройти весь посёлок. Идея идти строем – в колонну по два, что сперва не предполагалось, – оказалась очень к месту. Он, признаться, и сам удивился – хотел, если честно, просто посмотреть, к чему привели строевые тренировки, а вместо этого, сам того не желая, оказался во главе настоящего военного отряда. Мальчишки в форме, с «Сайгами» за плечом, выглядели внушительно и сами это отчётливо осознавали, косили по сторонам важно и гордо. На взгляд Дениса, впрочем – ещё и смешно, однако он понимал, что смешно это для него, привычного к подобному.

Попадавшиеся навстречу взрослые люди смотрели в основном изумлённо-обрадованно, а мальчишки – робко и завистливо. Настолько завистливо, что даже не осмеливались пристроиться в хвост идущим, а только застывали на месте и провожали взглядами вроде бы хорошо знакомых и в то же время таких недосягаемых соседей и приятелей.

В некоторых же – немногочисленных, но явственных – взглядах Денис заметил ненависть…

…За посёлком строй распался, и ребята сошли на обочину. Кто-то попробовал на ходу поиграть прикладом – Денис немедленно цыкнул. Разговор зашёл о предстоящем празднике, о разных семейных делах и – конечно – об Империи. А за такими разговорами дорога кажется короче, и вскоре отряд незаметно отмахал всё расстояние до намеченных Денисом балок. Одна подходила идеально – есть некрутые спуски, почти двести метров длиной, с ровным, ничем не заросшим дном.

– Отдыхаем, – скомандовал Третьяков-младший, снимая с пояса сумку.

В сумках у всех лежали припасённые из недавно созданного отрядного НЗ галеты и по среднего размера банке колбасного фарша с зеленью. Были там же и фляжки с водой, но в балке выбивался из-под выступающих из глинистого откоса двух чёрно-серых базальтовых глыб родничок. Мальчишки развалились – кто полулёжа, кто сидя со спущенными с края ногами – над самым родником и не спешили приниматься за еду. Они смотрели по сторонам, вверх – и взгляды у всех были удивлёнными и довольными. Словно у законных хозяев, озирающих своё поместье.

– Может, тут постоянное стрельбище сделаем? – вдруг предложил Тимка Ланц. Денис пожал плечами:

– Да можно.

– Тогда надо родник в порядок привести, – продолжал Тимка. – Я возьмусь. Поставим навес, воду возьмём в трубу…

– Лучше камнем выложить, – возразил Витька Шацких. Тимка покосился на него:

– Ну и давай со мной.

– Ну и сделаем, – ответил Витька. – Скамейки и стол вкопаем. А ещё я Вовке кружки закажу. Штуки три. Он ловко по жести стучит… Повесим их на специальную подставку, и будет совсем нормально.

– А я дистанции для стрельбы размечу, – не выдержал Денис. – Обзаведёмся и впрямь своим стрельбищем, ни к кому не проситься.

– Мы стрелять-то вообще будем или поедим, полежим и обратно пойдём? – поинтересовался Мишка.

Но мальчишки ещё какое-то время всё-таки ленились, созерцая полевую дорогу, уводившую куда-то петлями. Денис невольно поддался общему настрою, а потом стал всматриваться – ему начало казаться, что на дороге что-то движется…

– Кажется мне или там кто-то идёт? – вдруг спросил Олег, будто подслушав его мысли, вставая и снимая с бока новенький бинокль.

– Тебе тоже? – удивился Денис, но Олег, не отвечая, шагнул на небольшой пригорок, поднял бинокль и замер. Остальные смотрели на него – движение теперь различали все.

И тут Денис увидел, как его друг побелел – именно побелел, с лица отхлынула краска. Опустив бинокль, Олег выдохнул, не поворачиваясь:

– Уйгуры. Орда. «Жажда солнца»…

Короткая дрожь пробежала по мгновенно вскочившим мальчишкам, как по единому живому испуганному организму. Денис свёл брови. Он знал об уйгурах достаточно много ещё до приезда в Семиречье. Когда-то, в период Безвременья и начала Серых Войн, они овладели большинством этих территорий, безжалостно вырезая всех, кто отличался от них, людоедствуя на «государственом уровне» и уничтожая всё на своём пути. «Государство» уйгуров рухнуло под ударами оправившихся русских, ответивших на зверский геноцид не менее кровавым истреблением, их остатки были размётаны и разогнаны. Впрочем, огромную роль в деградации этого народа сыграло и то, что, не в силах осознать опасность долговременного радиационного заражения местности, уйгуры сплошь и рядом селились в местах, откуда ушли и русские, и казахи, и китайцы. Более того – ставили себе в заслугу «страх, спущенный на врагов»! И когда началось стремительное и безжалостное вырождение – по-прежнему не могли связать происходящее и своё расселение. В какой-то степени русские, выбившие их с захваченных мест, спасли остатки народа…

В настоящее время уйгуров всё ещё было довольно много, но они скитались ордами во главе со своими тойонами в пустынных, диких местах, ещё толком никому не принадлежавших, – постепенно вымирая от уже необратимых изменений в генетике. Чаще всего эти орды были неопасны, при прямом столкновении стремились уйти, скрыться, избежать даже не стычки, но и просто встречи с хозяевами мира. Однако уйгуры так же, как некоторые другие народы – закономерность пока не была выявлена, – оказались подвержены так называемой «жажде солнца». Приступы массового буйного сумасшествия могли овладевать большими группами больных, стоило солнцу исчезнуть. Эта психическая болезнь могла не проявиться и при многомесячном отсутствии светила – а потом вдруг вспыхнуть, если солнце не показывалось день-другой.

Охваченные этим психозом начинали совершать дичайшие поступки. Как правило, они обрушивали неконтролируемый гнев вперемежку со страхом на «чужих», оказывавшихся рядом: убивали, не щадя и не разбирая пола и возраста, жгли посёлки, уничтожали поля и скот… Было очевидно, что ордой, которую наблюдали мальчишки, владел именно такой приступ. Тёмная толпа катилась к посёлку прямо через степь – словно кусок овеществлённой и обретшей плоть Большой Ночи Безвременья. Скорее всего, именно те из уйгуров, кто сохранил способность соображать, уничтожили ночью телефонную связь – а звериная хитрость, тучи и туманы позволили им скрытно пробраться вплотную к населённым районам…

Денис быстро огляделся. Снова бросил взгляд вперёд. В орде навскидку было не менее трёхсот… существ – компактная тёмная толпа, над которой мотались какие-то значки на палках, быстро приближалась. Что случится, если она ворвётся в ничего не подозревающий посёлок, – было совершенно ясно. Конечно, безумцы будут истреблены довольно быстро. Но скольких они успеют убить и сколько успеют разрушить…