Владимир Васильев - UFO: Враг неизвестен

По одному оперативники «X-com» занимали места в боте. Последним по трапу взошел Джордж Мбида, на ходу выщелкивая обойму из «Шкара». Сегодня он не сделал ни одного выстрела.

На прикрытого брезентом Штейнбаха старались не смотреть. Настроение было скорее паршивое, чем победное.

Пол завибрировал; кормовой трап поднялся, и шлюз наглухо закупорил отсек, преградив дорогу дневному свету. «Рейнджер» мягко встал на турбины и втянул шасси. А потом двигатели взвыли, и стремительная железная птица рванулась ввысь, прошибая призрачный колпак чужого защитного поля. В глазах у живых вновь на миг потемнело.

Пир выглянул в окно – у границы поля суетились крошечные, как жучки, люди; на дорогах было полно машин, а вокруг места посадки инопланетной тарелки смыкалось сплошное кольцо оцепления.

«Как же они поле-то проколют? – подумал Пир отстраненно. – Или опять «Рейнджер» вызовут?»

Перед тем, как бот влип в низкую и густую, как кисель, облачность, Пир успел рассмотреть тяжелый транспортный вертолет со знакомой сине-красной эмблемой.

На базе они были спустя полчаса. Труп Штейнбаха сразу же куда-то увезли хмурые ребята в белых халатах и марлевых повязках на лицах. Батт стальным голосом дал оперативникам два часа, чтоб откисли, после чего объявил разбор полетов. В тренажерной почему-то, а не в зале, куда привел их в первый день.

Оружие и снаряжение оставили на полу в тревожном рукаве – было кому все расставить по местам и вычистить. Проходя по коридорам базы Пир ловил настороженные взгляды. Спина от них ныла.

Перед самым жилым модулем он увидел большой стенд на стене, которого раньше припомнить не смог. Фамилии всех оперативников в столбик; фамилия Штейнбаха была обведена траурной черной рамкой с еще не просохшей тушью, а напротив фамилии Паллистера стояла жирная цифра 3.

Пир несколько секунд тупо глядел на стенд, потом выругался и побрел в комнату. Отмокать в душе. Благо их было два, и во втором уже вовсю шумела вода. Комбинезон Завадского валялся в прихожей на полу, рядом с парой ботинок. Пир сбросил свои, они со стуком свалились на цветастый линолеум, швырнул следом комбинезон, открыл холодную воду и шагнул под упругие струи, предвкушая, как вытравит из тела усталость и напряжение.

Вот только кто вытравит из памяти Юргена Штейнбаха? Пир так и не рассказал ему ни одного анекдота…

Январь 1999

На этот раз в тренажерной, кроме семерки оперативников, находились Батт, ван Торенс, еще один помощник Батта и двое ученых. Одного Пир знал, звали его Дражан Чукич и специализировался он на биологии.

Батт не выглядел мрачным, но, похоже, был суровее обычного.

– Что ж, парни, подведем первый итог. Захвачен вражеский корабль, захвачена масса инопланетного оборудования, которое наши эксперты оценивают весьма высоко и рисуют на редкость заманчивые перспективы. Конечно, все мы были бы рады, если бы Юрген остался жив… но вы знали, на что шли. Любой из вас может не вернуться со следующей миссии. Или вернуться так же, как он, – под брезентом. Это война и потери неизбежно будут. Единственное, что я хочу сказать сейчас: счет три-один в нашу пользу – это неплохой счет. Учитывая, что мы вели наступательные действия. Я просмотрел видеозапись захвата и в целом доволен работой группы. Но мне кажется, что все то же можно проделать гораздо быстрее. И еще – точнее стрелять. Прошу, Сендер!

Ученый, видимо ассистент Чукича, вынул из металлического кейса коричневый пистолет, из какого был застрелен Штейнбах. Потом медленно обвел взглядом семерку оперативников.

– Вы, конечно, уже догадались, что это такое. Оружие пришельцев. Судя по всему – это плазменный пистолет, работающий в импульсном режиме. Энергия выстрела в десятки раз превосходит энергию ваших винтовок. Именно поэтому даже усиленный кевларовый бронежилет для такого оружия – что промокательная бумага. Пистолет выполнен из неизвестного – пока неизвестного – нам сплава, легко заметить, что он рассчитан на руку, мало отличающуюся от руки человека. На примере этой вещицы можно сделать вывод, что инженерная мысль, по крайней мере, относительно оружия, у нас и ребят из космоса текла параллельно. Предохранителя у этой штуки нет вовсе, обойма выщелкивается, если снять вот этот стопор.

Сендер продемонстрировал обойму – коричневый параллелепипед размером с две коробки спичек.

– В обойме двадцать шесть зарядов. Принцип действия пистолета, повторяю, мы пока не поняли, но больше всего удручает тот факт, что и выстрелить из него пока не удалось ни одному из исследователей. Не знаю почему. Я хотел бы, чтобы кто-нибудь из вас, как специалист-практик по оружию, попробовал. Прошу…

Оперативники переглянулись.

– Паллистер! – сказал генерал Батт, и американец рывком встал. – Кстати, не просто Паллистер, а сержант Паллистер с сегодняшнего дня. Когда закончим, получишь нашивки у Крота…

Кротом прозвали кладовщика-интенданта. Не то за подслеповатые узенькие глазки, не то за манеру все экономить и тащить к себе на склад.

– Есть, сэр!

Алан подошел к Сендеру, протянувшему чужой пистолет. Кто-то загодя повесил мишень, осталось лишь подойти к рубежу огня, прицелиться и выстрелить. Паллистер так и сделал, взяв оружие из протянутой руки. Прищурился и плавно утопил спусковой крючок.

Не произошло ровным счетом ничего. Паллистер вопросительно взглянул на научников, извлек обойму, внимательно осмотрел ее и вогнал на место. Пошевелил стопор. Повертел пистолет в руках и снова прицелился.

Тщетно – пистолет не стрелял.

– Дай-ка я, – попросил Пир, надеясь на верную свою удачу. Оружие его любило и слушалось – по крайней мере, земное. Распирало законное любопытство: покорится ли оружие чужаков?

Пистолет был легче, чем Пир ожидал. То ли сплав чрезвычайно легкий, то ли очень тонкий раскат. Впрочем, ствол выглядел совершенно так же, как и у земных пистолетов, ничуть не тоньше. Значит, легкий сплав. На гладкой рукоятке, слегка выгнутой под руку, обнаружились овальные шершавые пятна, как раз там, где легли на прохладный металл подушечки пальцев. Пир вскинул руку и утопил спуск.

Ничего. Пистолет не слушался, только заныли кончики пальцев, словно кто-то подвел к рукоятке слабый ток. Пир удивленно шевельнул бровями и перехватил пистолет левой рукой за ствол.

– Ай! – сказал он, морщась.

– Что такое? – насторожился Батт.

– Жжется! – пожаловался Пир. – Вроде, и не больно, а до самых костей продирает!

– Ага, тебя тоже? – оживился Сендер и обернулся к Чукичу. – Что я говорил?

Батт вопросительно уставился на научников.

– Подробнее, пожалуйста! – потребовал он.

Сендер кивнул и охотно объяснил: