Ольга Арзамаcцева - И тринадцать белых карликов

– Ага, – капитан поддел ногой неровно обглоданный череп и пнул его в сторону Ады. – Вот и пилот. Хищники о нем уже позаботились. Заброшенные города всегда кишат какими-нибудь голодными существами…

Ада сглотнула, дивясь крепости своего нового желудка.

– Но вы не беспокойтесь: «Косатка» отпугивает их ультразвуком…

– Так что с нами ничего не случится, – закончила за него Ада.

– Может, уйдем отсюда?

– А я уж думал, вы предложите его похоронить… – протянул капитан.

– И поэтому пнули, чтоб не зазнавался…

– Любой человек бы предложил.

– Так уж и любой? Какая теперь, в сущности, разница, крысы его съедят или черви? Все одно – станет частью экосистемы…

– У вас несколько оппозиционные взгляды, не так ли?

– Не бойтесь, капитан, я не воинствующая. По мне, так каждый должен верить в то, что ему приятнее – так намного интереснее…

– И будет такой же бардак, как в этих зарослях…

– Это не бардак, капитан, это саморегулирующаяся система. Я уверена, что хотя бы в базовом виде знания по экологии определенно необходимы в вашей профессии…

– В идеале, возможно… – протянул капитан, признавая, что легко может представить себе ситуации, где это ему пригодиться.

– Нет, – усмехнулась Ада. – В идеале капитан должен знать все. А это так – необходимый минимум…

– И что? Много идеальных капитанов вам встречалось?

– Откровенно говоря, вы вообще мой первый знакомый капитан. А любой идеал – это сферический конь в вакууме: просто бессмыслица.

– Конь – это животное? – уточнил капитан.

– Ваш словарь снова вредничает?

– Мой словарь никогда не был дружелюбным, но я слышал кое-что о конях. Они имеют сложную форму и дышат кислородом, то есть круглый и в вакууме уже не конь. Я правильно уловил смысл шутки?

– Ну… я не очень разбираюсь в генетике с кибернетикой, но могу предположить, что из ДНК лошади можно вырастить что-то круглое, что будет дышать за счет каких-то внутренних ресурсов, но кому нужна такая х… – (Ада употребила очень грубое и даже непристойное слово).

– А вы знаете крепкие выражения, – приподняв бровь, хмыкнул капитан.

– Я знаю в пятьдесят раз больше крепких выражений, чем употребила за всю свою жизнь. Я стараюсь оставлять эти знания теоретическими, но иногда по-другому просто не скажешь…

Капитан бесстрастно кивнул.

– Что же касается круглого объекта с генотипом лошади, то кто знает… люди иной раз находят применение такой х… – (капитан постарался подобрать наиболее адекватное слово из собственного словаря), – что по-другому не скажешь…

Ада хихикнула, хоть и это у нее получилось несколько печально.

– Мне понравилось, как словарь перевел ваш синоним, – пояснила она.

– Теперь слетаем, посмотрим ваш дом?

– Зачем? – скривилась Ада. – Это была обычная многоэтажка. Скорее всего, ее снесли и построили что-то другое, как и везде здесь. А даже если и нет, мы собирались переезжать – наверняка семья так и сделала после того, как… они поняли, что я не вернусь.

– Может, там сделали ваш музей.

– Это еще хуже – потерявшие смысл вещи, которым кто-то пытался придать подобие жизни. Это все равно, что смотреть на собственную мумию. Не слишком приятное зрелище, не так ли?

– Я видел, как парней с моей внешностью утилизируют пачками по десять штук. Не думаю, что мумия намного хуже…

Ада несколько побледнела, ей казалось, что собеседник говорит правду.

– Не думаю, что вы стали бы смотреть на это из праздного любопытства, – заметила она.

– Я вообще ничего не делаю без веской причины.

– Значит, у вас есть веская причина свозить меня куда-то еще? – задумчиво протянула Ада. – В таком случае у меня есть предложение. Могу я увидеть карту?

«Даже если представить себе, – думала она, – что возможно внушить человеку такую реалистичную иллюзию, данная иллюзия все равно использует мои воспоминания, так что неважно, куда я пойду, – вряд ли мне удастся распознать подделку…»

Капитан щелкнул пальцами у нее перед носом.

– Карта, – сказал он, указывая на корпус К-5, отображавший то, в чем Ада с трудом узнала бывшую Московскую область. В основном по чуть изменившей русло реке и здоровой агломерации в центре.

– Слишком крупно, – покачала она головой. – Могу я увидеть карту нашей четверти полушария?

– Женщины, которых я знал, – покачал головой капитан, – не ориентировались даже в карте собственного квартала…

– Должно быть, у них были очень скучные кварталы, – откликнулась писательница, с удовольствием отмечая, что очертания Средиземного моря почти не поменялись, да и старик Нил остался на месте. Решено! Она ткнула пальцем в точку на западном берегу, под самым устьем. – Я так понимаю, мне в любом случае не представится возможность вернуться на Землю. Не прощу себе, если уеду, так и не побывав здесь.

– Далековато, – хмыкнул капитан. – Что там?

– Колыбель человечества, – гордо заявила писательница. – Очень много песка и очень древни руины.

– Как по мне, так и эти руины достаточно древние… – лениво протянул тот.

– Как по мне, так даже самое старое из местных зданий на пару сотен лет моложе тех, что есть в моем родном городе. Но по сравнению с Гизой все это игрушки…

Капитан с некоторым любопытством даже наблюдал, с каким упорством его спутница под палящим солнцем карабкается на песчаную дюну по направлению к гигантской каменной голове. В то же самое время сканировавшая местность К-5 выдавала какие-то удивительно невероятные данные о том, что скрывали эти пески на несколько сот километров вокруг. Это информация действительно кое-чего стоила. Капитан уже прикидывал, как они все это зашифруют и кому перепродадут. Похоже, эта барышня действительно разбирается, что и где тут надо искать. Если бы только они могли подольше отвлекать систему. Или хотя бы не нужно было два раза в день отчитываться перед Центром…

Но даже так они, пожалуй, не только полностью переоснастят корабль, но даже смогут позволить себе еще одного «Небесного Андроида» про запас…

В заметно приподнятом настроении он легко нагнал свою спутницу и, упершись ладонями ей в спину, помог достичь цели, где Ада с пафосом опустилась на одно колено.

– О великий Сфинкс! – провозгласила она. – Спасибо, что позволил смиренной смертной с бесконечным почтением предстать пред твоим величием!

– Что ты делаешь? – с ноткой беспокойства спросил капитан.

– Выражаю свои чувства, конечно же, – беззаботно отозвалась писательница и, словно бы начисто забыв о своем «бесконечном почтении», оперлась о Сфинкса локтем.

– По-моему, он тебя не слышит, – заметил капитан.

– А это совершенно не важно, – усмехнулась та. – Людей вообще редко волнует мнение собеседника. Как правило, достаточно того, что он как бы есть…