Эдмонд Гамильтон - Война с Цитаделями

– И в этом наша единственная надежда! – жестко заявил Лейтон. – Император, я знаю, что у вас есть вторая дочь, Анна. И эта с виду тихая и робкая девушка сумела вскружить голову главному врагу Моргана Чейна. Верно?

Шорр Кан вздрогнул. Он не ожидал от голконянина такой широкой осведомленности в его делах. Видимо тайные агенты Голконды занимаются не только лоббированием, но и разведкой. Да, Анна бежала с Эдвардом, первенцем Моргана Чейна, а ныне – самым отъявленным космическим пиратом. Эдвард имел шанс сам захватить наследство Ллорнов, но в решающей схватке уступил своему сводному брату Томасу. Жаль, очень жаль! Хотя еще неизвестно, как обернулись бы дела, если бы на базе Ллорнов ныне хозяйничал мерзавец Эдвард и его соратники: Орден Звездных крестоносцев и Х’харны… Бр-р-р, аж мороз по коже идет только при одном воспоминании об этих тварях! Нет уж, спасибо, пусть уж лучше на базе Ллорнов живут Вилена и ее белокурый красавчик Томас. Как-никак, в жилах девочки течет его кровь, и Вилена вряд ли захочет причинить боль свою родному отцу. Томас наверняка станет подкаблучником, и это хорошо – некоторое время его можно будет контролировать. А там видно будет…

– Я давно ничего не слышал об Эдварде Чейне, – осторожно ответил Шорр Кан. – После поражения в туманности М-125 он исчез, и ни разу не подал о себе вести. Об Анне мне тоже ничего не известно. Признаюсь, мы с супругой очень тревожимся на этот счет. Моя разведка сбилась с ног, но этот молодой дьявол в черной маске как сквозь космос провалился!

– Император, у меня есть для вас хорошие вести.

– Пьяное небо! Неужели Анна…

– Можете успокоиться, с ней все в порядке. Теперь вы видите, что нашу Голконду и имперскую Терру связывает многое. И главное – общая ненависть к Моргану Чейну! Этот человек опасен для нас обоих, но опасность может возрасти многократно, если Томасу Чейну удастся овладеть наследством Ллорнов. Да, ныне у него мало что получается, но нашей заслуги в том, увы, нет. Просто в туманности М-125 у молодого Чейна на наше счастье объявились другие соперники. Но мы с вами не имеем права сидеть, сложа руки!.. Император, довольно слов, мы уже неплохо поняли друг друга. Я готов подписать любой тайное соглашение с Империей, лишь бы только помешать Моргану Чейну выполнить его мессианский проект! Это означало бы крах нашего мессианского проекта…

Шорр Кан хотел бы спросить: «А в чем он состоит, ваш проект?», но вовремя сдержался, и вместо этого сказал:

– Ваши условия?

В темноте послышался смешок Лейтона.

– Не беспокойтесь – нам ничего не нужно. Ваша Империя и так обеспечивает Голконду всем необходимым, даже не подозревая об этом. Для нас важно, чтобы внешне сохранилось нынешнее статус-кво. Для всех обывателей Галактики наша планета и ваша Империя по-прежнему находятся в состоянии холодной войны. Голконяне по-прежнему считают Шорра Кана главным врагом свободы, тираном, извергом, убийцей, ну и все в таком духе. Ваши средства массовой информации могут открыто называть нас извращенцами, фанатиками культа уродства, и так далее. Пусть внешне все останется таким же, как и прежде. Можете даже послать к Арктуру-2 небольшую карательную экспедицию – это спутает карты Моргану Чейну. Мы предоставим вам карты пустынных областей Голконды, где ваши бравые вояки могут немного побомбить пустыню и повоевать с песчаными драконами – на здоровье! Такая открытая агрессия Империи для нас будет только полезна, она послужит отличной школой ненависти для молодежи. Если не возражаете, император, то отныне мы будет действовать заодно. Взаимное доверие и общая ненависть к мессии станут нашим главными козырями. Согласны?

Шорр Кан глубоко задумался. Он отлично понимал, чем рискует. Силы Империи и Голконды несопоставимы, и потому условия договора должен диктовать только он один. Но ведь не случайно ни одна из задуманных им карательных экспедиций к Арктуру-2 так и не состоялась! И с этим прискорбным фактом приходится считаться.

– Еще один вопрос, – наконец сказал он. – Почему вы пришли ко мне именно сейчас? За последние годы, увы, я не стал ничуть сильнее. Раз Голконда в вашем лице рискнула открыть карты, значит, произошло нечто очень серьезное. Неужто Морган Чейн стал слабее? Но в чем, интересно бы узнать? Не думаю, что дело в его странной незаживающей ране…

– Нет, рана здесь ни при чем, – холодно ответил Лейтон. – Есть другие, куда более важные обстоятельства… Мы пока не готовы обсуждать их – уж слишком фантастично все будет звучать, а мы, голконяне, люди сугубо реалистичные. Император, поверьте: одно мое появление на Терре доказывает, что мессию скоро ждут большие неприятности!

– Ого! Это приятная новость. И кто же станет творцом этих неприятностей – уж не ваша ли Голконда?

Лейтон хохотнул:

– Возможно, все возможно… В любом случае, чтобы воспользоваться плодами этих неприятностей, нам нужно действовать заодно. Так каково же будет ваше решение?

После долгой паузы Шорр Кан ответил:

– Хорошо. Давайте выйдем из тени, Лейтон, и пожмем друг другу руки! Похоже, мы созданы из одного теста. Вас, голконян, ныне многие считают дьяволами. Но ведь когда-то вся Галактика и меня называла исчадием Ада!

Двойник Шорра Кана расхохотался и, вновь поднявшись из-за кресла, нажал на кнопку ночника. Тьму, царившую в комнате, рассеял круг тусклого зеленого света.

Протянув руку, двойник сказал:

– Так как насчет доверия? Я готов обменяться с вами дружескими рукопожатиями, Лейтон. Снимайте защитный экран, он вам уже не понадобится!

Настала томительная пауза. Шорр Кан напряг зрения, пытаясь понять, откуда же появится правитель Голконды. Если он не рискнет снять защитный экран, то тайный договор, а вернее, сговор Голконды и правителя Империи против Моргана Чейна, сразу же повиснет в воздухе. Доверие прежде всего!

Наконец, возле стола материализовался довольно полный человек с седой шевелюрой и крупными, довольно приятными чертами лица. Он плавно опустился на пол (догадка Шорра Кана насчет антигравитационного пояса оказалась верна) и, подойдя к столу, поднял правую руку.

– Вы правы, император – доверие прежде всего, – веско произнес он.

Тьму озарила голубая вспышка. Двойник императора охнул и, схватившись за окровавленную грудь, рухнул на пол.

Лейтон повернул лицо в тот самый угол, где находился в укрытии Шорр Кан, и весело добавил:

– А теперь мы можем отложить в сторону наши бластеры, и опрокинуть по парочке бокалов доброго терранского вина. Признаюсь, я обожаю выдержанный французский арманьяк. Кажется, вы тоже не пренебрегаете им, дорогой Шорр Кан?

В глубине серого водородного облака, освещенного редкими фонарями остывающих красных звезд, стала медленно проявляться огромная эллипсоидной формы конструкция, со многими десятками шпилей. Она напоминала огромный летающий храм. Его окружало широкое серебристое кольцо, напоминающее медовые соты. Каждая «сота» представляла из себя посадочную шахту для звездных дредноутов поистине титанических размеров.