Александр Тарасов - Черное пламя

Мы нерешительно заглянули внутрь. Панорама сразу раздвинулась до горизонта, дополнив живописный вид бескрайним океаном зелёного неба. Границы стёрлись – небосвод плавно нырял в траву и, казалось, начинался у наших ног. Не зарябить в глазах от изобилия зелени помогали лишь тонкие ниточки белых облаков и солнце, синее солнце северного полушария Новороссии. В единый миг я с друзьями перенёсся на просторы знаменитой на весь обитаемый космос высокогорной Изумрудной долины.

– Мы ж вроде бы не в вирте, – тихо произнёс мой товарищ.

– А может, и в нём, – не согласилась Марина, – Откуда вы знаете, выпустили нас после вылета или нет. Может быть, корабль так и работает – все лежат в саркофагах автономной поддержки и мыслят. А вокруг лишь новый уровень виртуальной симуляции.

Фантазия у девочки будь здоров. Я пошевелил пальцами, обутыми в тонкие сандалии из эрготкани, присел на корточки и провёл рукой над тем, что совсем недавно было полом. Под ладонью скользили шершавые зелёные стебельки. Я попробовал сорвать один, но он растаял под давлением пальцев. Понюхал ладонь – травой не пахло. Всё же ещё есть над чем поработать.

Столик, манящий уютом и обещанием райского удовольствия, оказался не один. Несколько ровных рядов стояли, казалось, в центре мироздания, а откуда-то слева к ним вереницей текли по воздуху подносы с едой.

Так хотелось пройти до стены и потрогать её, а ну, как действительно поверхность планеты, и диким образом сейчас можно будет пробежаться по природному великолепию. Но под взглядами обративших на нас посетителей мы сделали вид, что местные чудеса нам нипочём и с достоинством (но вертя головой по сторонам) прошли до ближайшего свободного столика.

– Как они траву-то сделали? – я всё ещё не мог прийти в себя от обилия впечатлений.

– Да кто нам скажет. Я о подобных технологиях даже не слышала. В вирте и то подобное реализовать не просто, а у создателей «Ломоносова» получилось в реальности, – Марина рукой обвела вокруг себя, – такими темпами вирт вскоре и не нужен будет.

Мишка смотрел куда-то вдаль.

– А каюты? – спросил я. – В наших жилищах, интересно, такое предусмотрено?

– Скорее всего, нет, слишком жирно каждое помещение оснащать новейшей аппаратурой, – очнулся от размышлений Мишка, – хотя кто его знает.

Он протянул руку, постучал по поверхности столика (звук точно как должен быть у любого уважающего себя сухого дерева). Замерцавшее в воздухе меню было изучено, и вскоре прибывший заказ парил нежнейшими ароматами перед тремя голодными стажёрами.

– Я успел немного почитать про возможности крейсера, – успевая жевать и говорить, поведал друзьям я, – но в сети ни полстрочки не было про подобные технологии. Наверняка не хотели раскрывать их. А после старта у нас и гипотетического шанса слить информацию наружу не осталось. В рейсе новое окружение всесторонне изучим, пожив в нём с полгодика, попривыкнем. А к возвращению будет готов пространный отчёт психологов, медиков и Умника о практических аспектах применения новой технологии во время дальней экспедиции. Там уже и внедрят. Или нет, как получится.

– Конечно, внедрят, куда они денутся, – уверенно произнесла Марина, накалывая на вилку какой-то мясной шедевр, который выглядел неплохо, пах ещё лучше и сам просился в рот.

– Смотря, сколько стоит это новшество. Ты вспомни первый вирт. Его тоже применили на «Палладе». А стоила эта новая система управления как сам корабль со всем оснащением, – вспомнил историю развития флота Мишка.

– Ну, ты хватил. Сравнил основной контур управления с настенным покрытием. Что в нём дорогого.

– А трава? – ехидно уронил Мишка.

На это ответить было нечего. Да и ещё запах, ветер, активная инсоляция, святые знают, что ещё намешано в этой, с первого взгляда простой реализации самого настоящего уголка Новороссии. Ай, чего голову забивать, потом выясню, а пока есть надо.

В этот миг возникло ощущение, будто тело повернулось вокруг своей оси, а глаза увидели сразу всё вокруг, как будто на затылке открылся ещё один зрения.

– Ну, поехали, – заулыбавшаяся Маринка подняла бокал с соком, ознаменовав этим нехитрым жестом начало нашего первого дальнего перехода.

Мы тихо чокнулись. Именно в этот миг крейсер достиг заданной скорости и нырнул в пространственное окно, оставив за бортом привычное трёхмерное пространство.

Следующий день принёс значительные изменения в наш привычный распорядок. Началось всё с раннего подъёма. По тревоге. Насилу запихнув себя в комбинезон, я выскочил в перемигивающийся оранжево-красными сполохами коридор, заполненный заунывными звуками сирены. Из кают в это самое время выскакивали на ходу облачавшиеся пилоты нашего отряда и бежали в створ ангара.

– Пятьдесят шесть секунд, – поджав губы, произнесла подтянутая Антонина Сергеевна.

Вид у неё был такой, как будто мы провалили экстренный боевой старт. Казалось, все смотрят только на нас троих. Ещё бы, стажёры пришли к финишу последними. Оправдываться, что мы дальше всех живём и нас не предупреждали, глупо. Хотя я уже успел выяснить, просто на всякий случай, что нормой прибытия по красной тревоге является минутный интервал, командир всё равно рассматривала нас как инвалидов.

Майор прошлась вдоль строя, критически оглядела меня, но ничего не сказала. Пройдя на середину, она дала вводную, разделила строй на звенья и отослала в комнату подготовки. Но как только я резво отправился за всеми, как услышал негромкий оклик:

– Стажёр Ежов, попридержите коней.

Коней? Это ещё кто? Но общий смысл до меня дошёл, и я остановился.

– Стажёр, почему вы одеты не по форме?

Вопрос заставил меня скосить глаза вниз. Мама родная. Вместо положенного (и вчера доставленного в каюту) комплекта корабельной формы, которым бытовые службы наконец разродились, я по привычке надел первый попавшийся комбез. Тот, который мне после самой первой битвы с корн Тень синтезировала. Взял с собой это одеяние просто по привычке, как память, и вон оно как получилось, со сна напялил на себя. Вот же балбес, что другие подумают? Пижон несчастный. Стыдно стало, аж волосы на голове покраснели, запылав жаром.

Антонина Сергеевна ещё раз взглянула на плечо с зелёными нашивками. Её глаза, чёрные, как ночь, казалось, просвечивают насквозь.

– Пираты, – я помялся, словно сделал что-то постыдное, – и корн ещё…

Она с полминуты о чём-то размышляла, заставив меня переминаться с ноги на ногу, но в итоге кивком головы отпустила догонять остальных.

Поскольку в прыжке покинуть корабль невозможно, экипаж активно использовал тренажёры, отрабатывая всевозможные тактические схемы, закрепляя в вирте полученные навыки.