Константин Горин - Пилигримы войны

Они проскочили до конца секции, пробежали по длинному коридору. Дорогу полностью перегородили массивные металлические ворота. Еще одна гермуха закрыла проход намертво. Здесь аварийное освещение пахало на последнем издыхании, бросая по углам почти непроницаемые широкие, уродливые тени.

Полоз бросился к дублирующему замку, прикладом сбил запломбированную дверцу, открывая узкую щель для электронной карты и алую индикацию над ней. Ему казалось, что собственные руки движутся невероятно медленно, вырывая из кармана разгрузки все «ключи», которыми снабдило его командование. Этот? Нет. Этот? С желтой полосой?

– Наверху!

Блажь выпустил широкую очередь по потолку, по которому, как в дурном фильме ужасов, двигались, прилипая к бетону ногами и ступнями, такие же белесые гниды. Он не был уверен, что в кого-то попал – глаза не успевали уследить за стремительными перемещениями монстров. Весь полезный выхлоп от стрельбы – дать командиру время разобраться с замком. Наконец что-то щелкнуло, дверь с невероятным скрипом пришла в движение, отползла на метр и намертво встала.

Свят, с надвинутым на глаза «ночником», первым пролез в образовавшуюся щель. Тот же полумрак, но тварей пока не видно. Он занял позицию на прикрытие, время от времени оглядываясь за спину. Вот протиснулся вслед за ним Архимед – глаза совершенно безумные от страха, кучерявая борода веником. Якут, Блаженный, Нестер. С той стороны в два ствола отбивали атаку Воха и Полоз.

– Аааа!

Свят развернулся на крик, чтобы увидеть чьи-то ноги, тело, буквально вздернутое вверх. Полоз и Воха все еще стреляли, но уже ничем не могли помочь Спице. Твари навалились на него, рвали длинными руками, вгрызались в живую плоть, разбрызгивая кровь и разбрасывая клочки амуниции. А на смену убитым наваливались новые, кажется, вовсе не обращая внимания на огонь двух «калашей». Воха проскочил за ворота последним, отправил в щель еще одну гранату…

Сколько они уже бежали? Все дальше, вперед, к гипотетическому выходу? Пот ручьями по лицу и спине, слышишь только свое сиплое дыхание и дробный топот ног. Наобум, без разведки, чудом никуда еще не влетели!

Полоз остановил группу, только когда упал Архимед. Ученый повалился на колени, дышал со всхлипами, тяжело и рвано. Полоз наконец-то решил осмотреться, скользил взглядом по стенам, полу и потолку. Но «находку» первым обнаружил Нестер.

– Вот черт!

Они лежали почти у самой стены. Друг на друге, высушенные, точно мумии. На некоторых телах еще сохранились остатки одежды – камуфляж, рваный научный балахон некогда белого цвета… Архимед – науку могила исправит – подполз ближе, разглядывал изуродованные тела.

– Господи, боже мой…

– Узнаете кого?

– Да, да… Это доктор Кольцов, из лаборатории Лаврентьева. А это… – Ученый начал заикаться, тыкал пальцем в сторону высохшего трупа в обрывках формы. – Это Вежин, Ведин? Я не помню точно. Он отвечал за охрану нашего сектора. Господи! Вы видите, что с ними? Видите? Они трансформировались! Значит, там… монстры… это все те, кто…

– …был в комплексе на момент катастрофы, – закончил за Архимеда Нестер. Выплюнул слова сквозь стиснутые зубы.

– Смотрите, слишком длинные руки, нарушение костной и хрящевой структуры. Кожа почти полностью лишена пигментации. Черты лица деформированы, но окончательные изменения не наступили. Они просто высохли… Я должен, должен…

Архимед завозился, скинул рюкзак и, покопавшись, выудил на свет миниатюрную камеру. Он, кажется, совсем пришел в себя, только руки, державшие аппарат, нервно подрагивали.

Полоз подозвал Нестера, вызвал на тактический экран план.

– Где мы? – Бывший «спец» облизнул пересохшие губы.

– Судя по всему, вот в этом секторе. Через триста метров впереди последняя развилка. Здесь начнется подъем наверх, к выходу. А здесь – спуск к бункерам.

– Запасные выходы?

– Вот эти метки. Думаю, отсюда можно выбраться севернее основного комплекса.

– Надеюсь, не пригодится. Давай выходить, командир.

Комплекс подкинул подлянку ровно через триста метров. Среди стен коридора, ведущего наружу, повисла абсолютная, непроницаемая тьма. Блаженный скормил в неизвестность с десяток болтов, но ясности это не принесло. Было хорошо слышно, как болты отскакивают от пола, катятся. Звук нормальный, чистый, но при этом темноту не смог пробить даже свет мощного фонаря.

– Похоже, выбора у нас нет, – озвучил обстановку Нестер. – Командир, пусти в «головной». Воха, у тебя еще гостинцы остались?

– Последняя. Все, кончились горячие пирожки.

Полоз кивнул:

– Архимед, Блажь, Якут – в центр, мы со Святом прикрываем…

…Твари напали молча и слаженно, в широком, с бочкообразными стенами секторе, расходившемся тремя ходками в разные стороны. Полоз так и не успел понять, где они умудрялись прятаться все это время, ничем не выдав себя. В считаные минуты Воха, Якут и Нестер оказались отрезанными от остальной группы. Прорываться вперед было бессмысленно – количество тварей превосходило встреченных у лабораторий на порядок. Пока Нестер и Якут стреляли, Вохе удалось открутить поворотный штурвал одной из боковых дверей, и тройка нырнула внутрь. Под грохот «Печенега» Полоз, Блаженный и Архимед отступали назад, а когда атака захлебнулась, бросились в оставленный ранее коридор. Монстры, как ни странно, не бросились за ними, словно что-то мешало им покинуть переход к бункерам.

– Все, похоже, отбегались мы, брат.

Свят остановился перед заполненным тьмой проходом, тяжело дышал, упираясь руками в колени.

– Ну что? Рискнем?

– Пробуем, – ответил Полоз.

И первым шагнул в темноту.

– Командир! Живой? – Свят склонился над Полозом, быстро осмотрел на предмет ранений.

Полоз с трудом приподнялся на локтях, холодный воздух обжег легкие.

– Вроде. Наверное, отрубило меня. – В голове шумело, но руки и ноги слушались, да и глоток из фляги, сунутой Святом, пришелся как нельзя кстати. – Докладывай. Что я пропустил?

– Споткнулся я об тебя, вот что. Мы с Блажью на ощупь искали. Ну а потом подхватили – и ходу. Оказалось, выход был недалеко, а вся темнота – это иллюзия, что ли? Подлянка, короче. Но не схарчила нас, и на том спасибо. От Якута и Вохи пока тишина. Я пытался связаться – бесполезно. С нами только Блажь выбрался.

Блаженный стоял в трех шагах от них и с удовольствием оглядывал окрестности, как вернувшийся на родину после долгого странствования на чужбине. Вид у него и правда был блаженный.

– Пришли, командир, – выдохнул Блажь. – Там – Падь, пилить, конечно, еще и пилить, но выйти можем как раз к Северному форту. На юг – Большие лужи и Дуга, но туда соваться не стоит, в зомбака, как делать не хрен, превратишься.