Татьяна Живова - Метро 2033: Пасынки Третьего Рима

Костя медленно поднял голову, и Марк увидел мелькнувшее в его глазах (совершенно сухих, словно и не оскорбляли его только что) удивление.

– Да ничего, – помолчав, ровно сказал он. – Я привык, что меня так называют. Забей.

«Что значит – привык? – в свою очередь, удивился Марк. – Хотя да, с такой физиономией…»

Додумать эту мысль ему не дали. У клетки остановились несколько зевак и принялись глазеть на них, переговариваясь и бесцеремонно тыча пальцами.

Марк внутренне ощетинился и напрягся. Неужели… пришло время?..

– Гляньте-ка – мутант!!! – воскликнул один из зевак, показывая на него. – Откуда?

– Вы не поверите! – ответил ему мужик с нездоровой полнотой и с немытыми, какими-то даже сальными волосами («сальный боров» – тут же придумал ему кличку О’Хмара). – Доставили аж с самой поверхности! И не откуда-нибудь, а из пригорода! Я сперва не хотел его брать, но вовремя вспомнил, что у нас в метро найдется немало любителей экзотики. Опять же, сгодится для всяких экстремальных развлечений… В самом деле, вы только полюбуйтесь, какой превосходный экземпляр! Какое телосложение, какие мускулы! И ведь совсем еще молодой!

– Он опасен? – задал вопрос другой посетитель. – Почему его посадили к нормальному пацану? Или тот тоже мутант?

– Ну что вы! – протянул «сальный». Марк сообразил, что это, должно быть, и есть тот самый хозяин, про которого ему говорил недавно Костя. – Самый настоящий чистокровный человек! А мутанта я к нему посадил… ну, не к девкам же его сажать! – работорговец хмыкнул, кивая на соседнюю клетку. – Не сожрет – так перепортит, мне оно надо?

Компания заржала над сальной, как волосы торговца, шуточкой и, еще немного постояв и поглазев на мутанта в клетке, пошла прочь, перебрасываясь смешками и какими-то своими остротами. Вслед за ними, зачем-то погрозив юным пленникам кулаком, поспешил торговец.

Марк тайком выдохнул и разжал кулаки.

– Постарайся не обращать на них внимания, – раздался негромкий и по-прежнему ровный голос Кости. – Иначе только изведешься попусту. А там и до срыва недалеко. А это в нашем положении опасно! – он показал глазами на прохаживающегося по залу охранника с плеткой.

– Чего ты меня поучаешь? – все еще недружелюбно пробурчал скавен. – Какое тебе до меня дело?

– Ну… – Костя пожал плечами. – Наверное, никакого, но я же вижу, как тебя… корежит. Впервые попал в рабство, да? – не дождавшись ответа, он кивнул сам себе. – Впервые. Видно по твоему поведению. Знаешь, если мои советы… я понимаю, что ты в них не нуждаешься, но все-таки… так вот, если мои советы могут хоть как-то помочь тебе переносить все это, то я бы посоветовал тебе успокоиться и не дергаться. От нас тут все равно сейчас ничего не зависит. А изображать злобного и опасного мутанта – честно говоря, не лучший выход. Дождешься только того, что покорность в тебя начнут вколачивать. В самом прямом смысле. Тебе это надо?

Марк строптиво повел плечом. Где-то внутри он понимал, что этот на удивление рассудительный парень прав. Но вот признаться в этом – хотя бы даже самому себе – у алтуфьевца пока не получалось.

– А я и есть злобный и опасный мутант! – прошипел он, хищно скрючивая пальцы наподобие когтей. – ОЧЕНЬ опасный! И я ненавижу «чистых» – таких, как ты и вот эти!.. – он мотнул головой, указывая на всех присутствующих. – Почему ты меня не боишься?

Костя кинул на него странный взгляд.

– А должен? – спокойно осведомился он.

Глаза скавена – и без того кажущиеся огромными за счет их сплошной черноты – в очередной раз распахнулись на пол-лица.

Зеваки подходили к клетке, толпились, разглядывая пленника-мутанта, отпускали бесцеремонные и оскорбительные комментарии, кто-то даже попытался ткнуть его палкой – хорошо, охранник увидел и предупредительно попросил «господ посетителей торгов» не портить товар. Наконец, к вящему облегчению скавена, толпа любопытных, натешившись зрелищем, рассосалась. Можно было слегка выдохнуть.

Мрачный, злой и порядком выбитый из колеи, О’Хмара сидел в углу клетки прямо под донельзя издевательской надписью на припаянной к решетке табличке «Прохода нет» и пытался привести в порядок хаотично мечущиеся в голове мысли и спонтанные идеи, как отсюда выбраться. Ему совсем не было дела ни до соседа, потихоньку возобновившего осторожные попытки наладить с ним контакт, ни до работорговца, ни даже до всех этих праздных бездельников, что глазели на него, как раньше глазели бы на зверя в зоопарке.

– Может, все-таки поешь немного? – на плечо легла бледная ладонь. Марк раздраженно отмахнулся и едва не вышиб из руки Кости зажатую в ней миску с баландой. Тот со стоическим вздохом слизнул с пальцев попавшие на них капельки плеснувшего варева. Но вместо того, чтобы снова оставить соседа по клетке в покое, свалить в свой угол и не отсвечивать, «чистый» сел неподалеку, отставив миску. – Глупо, – вдруг решительно сказал он. – Ты ведешь себя крайне глупо!

– Это еще почему? – ощерился скавен.

Костя улыбнулся. Это была улыбка не по годам взрослого, мудрого и много повидавшего, но смертельно уставшего от приключений и несносных выходок окружающих человека.

– Я не знаю обычаев вашей… вашего племени – тех, что приняты на твоей станции… или где ты там еще живешь, – начал он. – Но, судя по твоему виду, речам и поступкам, ты наверняка думаешь, что для такого, как ты, будет неизгладимым позором принять пищу врага, держащего тебя в плену и собирающегося продать, как вещь. Я прав?

Он, конечно же, был прав, вот только гордость и упрямство не давали Марку признать эту правоту.

– Прав, – заключил «чистый», совершенно безошибочно истолковав его упорное молчание. И неторопливо продолжил: – А еще, я так думаю, ты выжидаешь удобный момент, чтобы свалить отсюда и вернуть себе свободу. Так?

Марк резко переменил позу и подозрительно воззрился на назойливого соседа:

– Ты что, мысли читать умеешь? – пробурчал он, про себя удивляясь, как же быстро этот бледный красавчик раскусил его. И уже в который раз!

Новая улыбка осветила худое лицо Кости и сделала его еще красивее.

– Не умею, конечно же. Просто они очень ясно написаны на твоем лице. Ну, и ведешь ты себя соответствующе. Но ты лучше вот над чем подумай, – Костя вдруг осторожно огляделся и понизил голос. – Для побега или хотя бы сопротивления тебе понадобятся силы. А откуда ты их возьмешь, если будешь морить себя голодом? Конечно, этой бурде далеко до нормальной еды, но ведь и это – хоть что-то! И потом… – паренек остановился и лукаво сощурился. – Разве трудности не закаляют мужской характер?

Несколько секунд скавен смотрел на «чистого», а потом… прыснул и расхохотался так, что привлек внимание надсмотрщика. Тот молча погрозил мальчишкам пудовым кулаком: мол, глядите у меня!