Литагент Щепетнов Евгений - Колян 2

С этими мыслями Колян отправил двух парней и девок-замарашек на берег реки чистить песком до блеска и мыть моющими средствами обожжённую бочку. Наконец и эта задача была выполнена – бочка стояла на постаменте из кирпичей, обложенная весело потрескивающими и стреляющими искрами сырыми дровами, наполненная водой из реки. На другом костре, разведенном рядом, булькал в котле шулюм из нескольких банок тушёнки, картошки, рисовой каши, плавали в нём и лавровые листки. Восхитительный запах… Колянов народ заворожённо смотрел на это пиршество.

– Давно, небось, горячего-то не ели, а? – Колян покосился на молодняк. – Не вижу что-то я у вас посуды, в которой еду готовили.

– Да чо готовить? Сухомятину жрали, что найдём, – ответил Диман. – И что Филя не сожрал. Он даже девкам жадился кусок лишний дать, должны были отрабатывать.

Парень покосился на девчонок, которые вздрогнули, видимо, от воспоминаний и нервно повели плечами.

– Ну что, пока, как говорится, жарится хряк, давайте обсудим, как жить-поживать дальше будем, – Колян задумчиво потёр левую руку правой, по старому ножевому шраму, почти пересёкшему тяжёлую синюю вену, одну из тех, которые синими раздутыми ручьями обвивали его мосластые жёсткие руки. – Я уже пару дней двигаюсь из губернии вверх по Волге. Выше атомной станции, так как уверен, что ниже ее всё заражено радиацией и непригодно для жизни. Там, в мордовских лесах, буду основывать поселение. Для этого мне понадобятся надёжные люди. Сразу говорю – кто пойдёт со мной выполняет то, что я скажу. Если я скажу подпрыгнуть – не спрашивает, зачем подпрыгнуть, почему подпрыгнуть, а задается вопросом, на какую высоту прыгать и сколько раз. Всем ясно?

– Ясно… – протянули и парни и девчонки.

– Ещё раз. Моё слово – закон. Никакой демократии. Кому не нравится – остаётся тут и выживает, как может, никаких претензий. Кто идёт – идёт моим путём. Ослушается – расправлюсь быстро, эффективно и страшно. Залог успеха – точное и в срок выполненное задание. Один сдаст позиции, сдрейфит – погибнут все. Считайте, что мы на войне, только тут ещё хуже. На войне в тыл можно уйти, а тут тыла нет. Все всё поняли? Не слышу? Чётче отвечайте!

– Поооняли.

«Стройбат хренов, – подумал Колян. – Учить вас надо, а то и сами сдохнете и меня подставите. Мычат как телята. Телята и есть. Диман вроде пошустрее, надо из него взводного сделать. Только назвать как-нибудь не по армейски. Как там у казаков называлось – есаул? Вот и будет есаулом. А поселение поставим – станица назовём. Чего велосипед выдумывать, когда мои предки давно всё придумали».

Колян происходил из старого казацкого рода, который революция и война разбросали по разным уголкам страны, от Дона до Сахалина. Дед его, бывший военный, умер на Сахалине, где остался после отсидки на зоне – горячий был, после войны дембельнулся сдури, было всё – паёк, достаток. А тут чтобы выжить, нужно было пахать – и это тому человеку, который кроме войны ничего не знал. Он спился, в пьяной драке разбил голову человеку и оказался на Сахалине.

– В общем так, пацаны. Считайте, что у нас войско казачье. Я – атаман, Димана назначаю хорунжим. Вы – рядовые казаки. Все приказы мои выполнять беспрекословно. Потом я разработаю свод законов, будем их придерживаться неукоснительно. Отменить действие закона могу только я. И никто иной. Девок не обижать. Захотят с кем спать – спят. Не захотят – такие же равноправные казаки, то есть казачки. Пожалуются мне – устроим суд, повешу виновника на телеге. Всем ясно?

– Да, – девчонки переглянулись и заметно повеселели. Колян подмигнул им – «Что, налаживается жизнь, девки?» . Они молча ответили взглядом – там, мол, посмотрим…

«А их уже хорошенько прокатило через жернова , – понял он. – Не хочется верить ни во что хорошее, чтобы потом не разочароваться. Я сам такой, головёшка, обугленная войной. Это тут я на месте, как и не уходил с войны, а они – розовые пумпоны, брошены в грязь, втоптаны. Психика явно нарушена. Присматривать за ними надо».

– Так, ну раз всем всё понятно – разбираем чашки, ложки. Девки на раздачу, все ужинаем, потом будем мыться и отбой, отдыхать до завтра.

Они все нашлёпали себе в миски наваристого густого варева, ребята взахлёб стали есть обжигающее кушанье.

«Небось в мирное время и жрать бы не стали, – усмехнулся Колян – Впрочем, пацаны-то армейские, не больно-то разносолами балованы». Ему вспомнились кадры хроники недавних времён, когда показывали солдата, чуть не умирающего от дистрофии. У Коляна эта картинка ассоциировалась со словами услышанной где-то песни: «Я видел генералов, Они пьют и едят нашу смерть, Их дети сходят с ума от того, Что им нечего больше хотеть. А земля лежит в ржавчине, Церкви смешались с золой. И если мы хотим, чтобы было куда вернуться, Время вернуться домой».

Вот и пришло новое время. Нет генералов. Есть люди. Есть новая, очищенная от людей и власти земля. Как будто Земля встряхнулась, глядя на беззаконие, творящееся на ней, да и стряхнула с себя род людской. Лишь часть людей осталась, им и возрождать этот мир. Вернуться домой.

Новый народ поел, помыл миски за собой. Колян нашёл в безразмерной телеге два куска брезента.

– Вбивайте колья, оборачивайте брезентом, – скомандовал он. – Одна баня для женщин, другая для мужчин. Пока не будем нарушать традиции. Хотя какая теперь всем разница? В старину на Руси бани все общие были. В общем, моемся.

Колян не заморачивался насчёт разделения по полу, просто взял тазик, налил в него горячей воды, разделся посреди разложенного куска брезента и с наслаждением стал мыться под тёплым моросящим дождём. Взял бритву, подровнял отросшую бороду, воспользовавшись зеркалом заднего вида трактора.

«Вполне благообразная личина получилась» , – с неожиданным удовольствием констатировал он. Парни и девки тайком и перешёптываясь смотрели на его сухое, жилистое, как из витого стального троса выкованное тело, помеченное следами пуль и осколков. Колян не замечал этого, мысли его витали далеко от коровника. Забот ему прибавилось. Надо думать, как пройти путь в 600 километров без потерь и по возможности, без крови. В последнем он сильно сомневался. Его очень беспокоило отсутствие оружия, серьёзного оружия. Имевшиеся у него «пукалки» были хороши, чтобы отпугнуть свихнувшегося фермера, но против серьёзной атаки не стоили и гроша. Надо пулемёты, надо снайперку. Надо автоматы, гранаты – какие казаки без оружия.

Да и о транспорте стоит подумать. Скоро все эти мототележки кончатся, да и дороги никто восстанавливать не будет. Кони – вот единственный способ иметь преимущество в войне, передвигаться быстро. Казак без лошади не казак. Колян подумал, что надо бы пошариться по деревням – кони могли и выжить. Вряд ли все деревни подверглись полному разрушению.