Виктор Точинов - Третье пришествие. Звери Земли

И позже не парился. Не привык париться…

Бли-и-ин…

Лена… Девушка Лорда, как ее там…

Госпиталь… мать твою, госпиталь… что же они все молчали?!

Я выскользнул из гнездышка любви, заходил по комнате – словно бы в неконтролируемом волнении, заставляющем нас совершать бесцельные движения, когда надо бы что-то сделать, а сделать ничего нельзя…

На самом деле все шло по продуманному хитрому плану – взгляд мой торопливо шарил по комнате, по ее горизонтальным поверхностям: не лежит ли где-нибудь «бурундучок»-нежданчик? Девушки зачастую перед такими разговорами «забывают» на видном месте тест-полоску… С положительным, разумеется, результатом.

Нет, со мной такого не случалось… приятели рассказывали.

Тест-полоска нигде не обнаружилась. Ладно, хоть так… Но стоит как-нибудь ненавязчиво сменить тему разговора, плавно и осторожно увести его в сторону. Взгляд на электронный будильник мгновенно подсказал решение.

– Слу-у-у-ушай! – хлопнул я себя ладонью по лбу. – Да ты ведь на службу опаздываешь! Восемь минут осталось! Одевайся скорее, я отвернусь!

Отвернулся, заодно осмотрел в поисках тест-полоски крышку секретера, как-то я ее поначалу пропустил… И здесь ничего.

Повернулся обратно, сообразив, что вскакивать и одеваться Илона не спешит.

– Петя, я вообще-то рассказала… Но ты по дороге постоянно отключался и, наверное, пропустил… Я не хожу на службу, и восемьдесят процентов от нашего списочного состава тоже. Отпуск за свой счет на неопределенный срок… А у меня, предполагаю, навсегда: оба новых начальника, Сало и Антипин, притащили с собой своих секретарш…

– Симпатичные?

– Ну, как сказать… На любителя. Обе мужского пола, в униформе, с кобурами на поясе…

– Странные вкусы у новых начальников… Поневоле пожалеешь о старине Эйнштейне… Пропуска, кстати, у отпускников изъяли?

– Первым делом. И из списка допущенных исключили, по «опознавателю» тоже не пройти. Я в ящике стола книжку недочитанную позабыла, так и не взять теперь…

В голове у меня с треском и грохотом обрушился весь план потрошения Вивария. Ибо предусматривал он активную помощь Илоны: придет на службу, подключит к служебному компьютеру небольшую такую коробочку, что позволит Питеру Пэну издалека, не маяча под окнами, исследовать своими аномальными способностями внутреннюю сеть офиса, совершить виртуальную прогулку по жестким дискам…

И все накрылось на первом же пункте: не придет и не подключит.

Когда-то я, дурак, мечтал, чтобы на место Эйнштейна сел какой-нибудь армейский полковник и хоть немного приструнил царящий в филиале бардак. Домечтался… Накликал… У полковника Антипина не забалуешь.

Эх, Эйнштейн, Эйнштейн, как нам тебя не хватает…

Последние слова я произнес вслух, Илона мгновенно отреагировала: не хватает, так свяжись с ним… Он просил, даже требовал перед отъездом, чтобы Петр Панов с ним немедленно связался, едва покинет больницу и объявится здесь.

Я бы связался, я даже пробовал, последний раз недавно, с ее городского, но слова Авдотьи полностью подтвердились: ни один из начальственных номеров не отвечает… Так и объяснил Илоне: как, мол, связаться? Запечатать письмецо в бутылку и бросить в речку Тосну?

– Он оставил девайс, специально для тебя и специально для прямой связи с ним… Сейчас принесу. Второй серии… э-эх… у нас, похоже, не будет.

Накинула халатик, вышла. Вернулась с простеньким восьмидюймовым планшетом, пояснила: настроен он так, что лишних движений делать не надо, включи – и видеосвязь сама установится.

– Да что же ты раньше-то молчала?!!

– Не промолчала бы – так и первой бы серии у нас не было… А я так давно не ходила в кино… Вот и подумала: терпел без тебя Эйнштейн две недели, потерпит и еще часок. У него хоть голотурии, а я совсем исстрадалась…

Ох уж эти женщины… Не тем думают.

– Нашла ту папку? С голотуриями?

– Нашла… Да уж… Кто бы мог подозревать ТАКОЕ…

Я продолжал дурацкий диалог с Илоной вместо того, чтобы с бывшим боссом начать другой, серьезный и важный, по единственной причине: одновременно торопливо одевался, не к лицу Питеру Пэну отправляться на видеоконференцию голышом.

Застегнул последнюю пуговицу и тут же сменил собеседника. Диалог, как ни странно, серьезным и важным от этой замены не стал. Остался неимоверно дурацким…

Знаете, что первым делом сказал мне Эйнштейн? После всего, что было, после всей дикой круговерти событий, начавшейся, кстати, с его амурных похождений в оранжерее моего дома? После разгрома Вивария, после побоища на Садовой, после гибели двух его заместителей и исчезновения еще двух?

Сказал он, негромко и печально, вот что:

– Ты изгадил мой стол, Пэн…

Сделал паузу и оглушительно проорал, потрясая сжатыми кулаками:

– ТЫ, СУКА, ИЗГАДИЛ МОЙ СТОЛ!!!

Ну что тут скажешь…

– Хреново быть тобой… – только и нашелся я.

Я сообразил, какой Питер Пэн тормоз, когда отшагал слишком далеко, чтобы возвращаться…

Пройтись от дома Илоны до нашего офиса недалеко – немного прогуляться через Тосно-2, перемахнуть железнодорожные пути, и, считай, пришел. На машине, в объезд, получится по времени столько же, а если придется пережидать у шлагбаума поезд – даже дольше.

Мой мозг, взвесив все за и против, принял логичное решение: идти пешком, не связываться с транспортом. Вот только у нижних конечностей спросить совета мозг забыл… А ноги в новых, не разношенных туфлях, полученных от Авдотьи, чувствовали себя некомфортно и с каждой сотней метров намекали все громче: стоит их, ноги, поберечь, чтобы все не закончилось кровавыми мозолями…

Вернуться на проспект Ленина и быстренько купить что-то более подходящее? Я прикинул: конец туда, конец обратно, приплюсовал время на поиски и «дойку» банкомата – и решил, что не стоит.

Доковыляю как-нибудь до нашего офиса… Там можно будет переобуться, кроссовки лежали у меня в кабинете старые, неказистые, но ноги не натрут. А еще лежала у меня там заначка, пять косарей. Деньги вроде и небольшие, но дарить их непонятно кому не хочется…

Решено – сделано.

Дежурный уставился изумленно. Наверное, слух о том, что знаменитый Питер Пэн валяется в больнице чуть не при смерти, разлетелся по филиалу, когда здесь еще жизнь била ключом… Опровергать его незачем и некогда.

Объектив «опознавателя» уставился на мою новую физиономию, я немного сомневался, устроит ли процент совпадений придирчивую технику. Не беда, просканирует сетчатку глаза и пропустит… Если, конечно, меня не исключили из списка допущенных… Эйнштейн уверял: пройдешь свободно, но едва ли оба врио информируют отстраненного начальника обо всех своих решениях.