Виктор Точинов - Третье пришествие. Ангелы ада

Зомбяками они и были. Термин такой, обозначает людей, находящихся под абсолютным ментальным контролем. Их вела, толкала вперед чужая воля, потому и не дорожили своими жизнями, висящими на крепких нитях. Кукловод двигает пальцами – они послушно исполняют.

Насчет появившихся ловушек. Те из наших, кто успел прикрыть мозги, тоже не обращали на них внимания, потому как не велика разница – пулю словишь или, например, в «давилке» накроешься (с пулей, впрочем, есть шанс выжить). В общем, я слышал специфические вопли. Кто-то, наоборот, погибал без звука. В той же «комариной плеши» не то что вскрикнуть, испугаться не успеешь… Как потом выяснилось, в ловушках сгинуло не так уж много наших. Пятеро. А чужаков никто не считал.

Но это все я узнал потом…

Сейчас же Зайка-Мурат стоит на четвереньках возле ограждения и внимательно осматривает поверхность пруда. А пули со стороны Крюкова долетают уже и сюда, пока шальные, неприцельные…

– Ложись, дебил! – ору я ему. – Жужа! Отползай за Кузню! Мурат, за ней!

Оба игнорируют приказ, а мне их туда сопроводить нельзя. Наташа лежит, перевернувшись на спину и закрыв глаза. Вся сосредоточенная, аж пот стекает, пальцы непроизвольно шевелятся. Не знаю, что там за битва разворачивается в ментальном «эфире», но ей лучше не мешать. Антисуггестивное прикрытие целиком на ней. Все те, кто без шлема, возможно, повернули бы сейчас стволы против своих, если б не она, ведьмочка моя. А так – застыли бойцы, кого где поймало, поленья поленьями…

Остается только молиться. Если смерть Питера Пэна прилетит сейчас от Крюкова канала – от канала капитана Крюка, – кому-то такой поворот сюжета может показаться забавным… Но не мне.

Если слухи не врут, вся охрана на острове закодирована от внешней суггестии. На случай как раз такого гипотетического нападения, как нынче. Но если так, наши ребятки должны бы автоматически впасть в оцепенение – такова стандартная реакция при кодировании. Тогда чем занята Натали? Может, пытается прикрыть не столько своих, сколько лезущих к нам зомбей, чтобы вложенная в них программа дала сбой? Чтобы промахивались почаще? Спрошу потом… Все потом, лишь бы выжить…

– Это точно контролер, – произносит Натали придушенно. – Откуда он здесь?

Снять эту тварь, мысленно откликаюсь я. Отобрать у кого-нибудь снайперку… Разряд ненависти пронзает мою диэлектрическую душу.

– Где? – спрашиваю и сразу понимаю, что порыв мой – глупость. Контролеры не лезут на рожон, отлично умеют прятаться и всегда командуют издалека, из безопасного места.

– В районе Поцелуева моста.

Пока в моей голове борется желание рвануть к Поцелуеву мосту (это реально далеко) с необходимостью защищать тех, кто рядом, – раздается Жужин голосок:

– Плывут. К нам…

До сих пор она относилась к происходящей катавасии с полнейшим равнодушием. Словно ее чудесные глазки обладают еще и способностью отклонять в сторону пули, сбивать их с траектории… Хотя никто из нас до конца не знает, на что они в самом деле способны…

А сейчас Жужа сняла очки и вглядывается в пруд.

– Кто плывет? – не понимаю я.

– Дядя Петя, ты дурак? Гондоны плывут в канализации! – ласково сообщает Жужа, и Мурат пялится на нее в немом восхищении. – Люди плывут… Раз, два, три… семь мужиков.

Отряд боевых пловцов скрытно проник в Ковш. Со стороны Мойки, проплыв под знаменитой аркой. Арка – маленький шедевр архитектуры, редкостное сочетание красного строительного кирпича и тесаного гранита. Охранные системы выбило в том числе под водой, а в решетке, как позже выяснилось, гости проделали красивое круглое отверстие. И вот они – в самом центре базы.

Две другие группы, которые шли поверху, всего лишь отвлекали внимание, даром что зомби, смертники. Решающий удар планировался из-под воды. А что, нормально придумано. Рейд бы удался, несмотря даже на появившиеся в бассейне «стаканы». Не учли они в своих планах только Зайку-Мурата. А заодно мутировавшие гляделки Жужи, способные видеть сквозь толщу мутной воды…

Мурат ни секунды не ждет, не колеблется, не спрашивает разрешения – сбрасывает с плеч полотенце, перемахивает через стальную оградку и прыгает в Ковш.

«Тотем» у него – электрический угорь.

Вдоль позвоночника у этого убогого заики-гермафродита сконцентрированы специальные клетки. У нас такие тоже есть, только маленькие и слабые, а у него из них целый горб вырос. Его проверяли на воздухе: чахлое с виду горбатое создание способно генерировать электрические импульсы напряжением до шести тысяч вольт и силой тока до шестидесяти ампер. Ходячий шокер. Воздух ионизируется на расстоянии трех метров. А под дождем или в тумане – гораздо дальше. Как раз сегодня собирались исследовать его возможности в водной среде – во внутреннем бассейне нашей базы, полностью безопасном и защищенном (как мы полагали) от проникновения извне.

Оказавшись в воде, Мурат хватает себя под коленями и выгибает спину. Тело его бешено содрогается…

Ба-бах!!!

И…

Всё.

Испытание возможностей мальчика-угря проведено несколько кустарным способом – пусть, плевать. Зато пловцы всплывают кверху брюхом, фигурально выражаясь. Кто-то, кого удар застиг на вдохе, – вовсе не фигурально. Подводное снаряжение на них облегченного типа, никаких тебе баллонов с регулятором, что и понятно: скуба не нужна, если акция кратковременная. Использовали мембранные «жабры», фильтрующие кислород из воды и позволяющие находиться под водой до тридцати минут, и хватит.

Но, ребята, лучшей электроудочки я в жизни не видывал! Мечта браконьера… Шесть трупов. Лишь один из незванцев, самый дальний в цепочке, остается жив, его-то, оглушенного, позже и доставили в Арестантскую башню на допрос…

С гибелью отряда пловцов штурм прекратился. Повинуясь неслышной команде, обе сухопутные группы развернулись и канули в старых кварталах, бросив раненых и погибших. Куда они там делись, бог весть, никто их не преследовал. И контролер исчез так же внезапно, как появился: Натали только шумно вдохнула, выдохнула и сказала:

– Как же он меня достал, сука…

Этой ее фразой закончилась активная фаза противостояния, начался подсчет потерь и убытков, а заодно – инвентаризация трофеев и пленных.

В общем и целом день заканчивается благополучно. Потери среди армейских терпимые, да и, если честно, судьба этих вертухаев волнует меня меньше всего. Что в Хармонте были жабы, что здесь… ладно, замнем. Главное, персонал почти не пострадал. Врачи, психологи, прочие спецы, ну и подопечные, конечно, – вот это наиглавнейшее из всего главного.

Подопытный потерян лишь один. Зато уникальный, без преувеличения, экземпляр – уникальный даже на фоне остальных наших подопечных, далеко не заурядных и не обыденных.