Денис Владимиров - S-T-I-K-S. Вальтер

– У животных так же?

– Ага, точь-в-точь, только не хотел бы я с их элитой встречаться. Например, медведя или еще кого крупного, а зоопарков тут тьму приносит, города все же. Львы, пантеры, белые медведи, тигры и прочее, прочее, прочее. Короче, каждой твари по паре!

– А птицы не перерождаются?

– Минимальный вес подверженных заражению – четырнадцать килограммов. Где ты таких птиц видел-то?

– Африканский ушастый грифон, например, или черный гриф, страус, казуар, альбатрос. Менее экзотические – дрофа, лебедь. И это только те, чья масса укладывается в достижимые средние пятнадцать кг. Без рекордов. А тех же страусиных ферм в России много.

– Нет, о такой экзотике даже не слышал. Может, где-то и встречается.

– Ясно. Твой стаб где? Или это тайна?

– Никакой тайны. На северо-восток около трехсот километров. Мы почти у границы Пекла, пусть и не самая жуть, но уже и не прогулка на свежем воздухе. Видел же сам, элитки носится туда-сюда. Наш стаб называется Острог, кто-то называет его Княжеством, так как заправляет у нас всем Князь. Это ближайший к Пеклу стаб, по крайней мере, в ближайшей тысяче километров. Говоря про стаб, я имею в виду цивилизованный, где нормальные люди живут. Есть еще Дикие стабы. Но это скорее перевалочные базы, хутора – что угодно, а не место для нормальной человеческой жизни. Исчезают от любого чиха. Налет тварей, муров и прочее.

– Поясни про Пекло. Что это такое?

– Пекло – это Пекло.

– А сало – это сало, – схохмил в тон я, но, увидев, что мой проводник в этом мире задумался, решил промолчать.

– Это скопление кластеров, которые приносят сюда большие, густонаселенные города. Или их части. В итоге здесь Ад. Тварей тьма, и самых опасных. Ведь постоянно им жратву Улей подкидывает. Вот и плодятся. Потом поймешь, если выживешь. – Тут он посмотрел на часы. – Скажи, ты фильмы ужасов любишь?

– Не очень.

– А смотреть придется. Минут через пять. Мощный ужасный экшен, замешанный на крови, а не на кетчупе! – и довольно заржал. Все же у него с головой беда. Нет, я не добрый самаритянин и не думаю, как облагодетельствовать человечество, не рыдаю от того, что в мире существует несправедливость, не побежден голод и многое другое, что относится к базовым человеческим потребностям по Маслоу. Но у меня точно так же не вызывают эти факты радости, злорадства, тем более когда все происходит прямо на твоих глазах или рядом.

– Скоро, совсем скоро, – пропел Цемент, но сразу посерьезнел и даже разозлился: – Твою ж мать, теперь ясно, чего тут этот элитник носился… Как бы не остаться с голой жопой, если их отряд сюда явится… В прошлый раз подранок ушел, да ушел…

Я не понял, что имел в виду этот псих, но переспрашивать не стал, а прислушался. Где-то в отдалении послышалось гудение мощных двигателей. Виденная мной ночью колонна возвращалась в том же порядке, как и выехала. Однако сразу бросилось в глаза то, что на броне не было ни одного человека. Головной БТР достиг ворот, крутанувшись на месте, встал, перегораживая дорогу и направив ствол пушки на проспект, рядом с ним пристроился «Тигр» с «АГСом» на станке, а бронированные «Тайфуны», еще один «Тигр» и непонятная машина скрылись за зданием ФСБ.

– Это что за монстр? – ткнул пальцем на вызвавшую ночью изумление технику.

– «ЗИЛ» «Каратель», – односложно ответил Цемент, немного отвлекшись от наблюдения. – Такие они и есть – каратели, мать их.

В это время последний БТР дополз до ворот и повернул «КПВТ» в сторону проспекта, но в противоположную сторону относительно пушки первого.

– А зачем вернулись? – Вопрос действительно меня интересовал. Вроде бы уехали, выбрались нормально, надо из города когти рвать, а они обратно.

– Так и планировали. Здание тут нормальное, нижние три этажа еще до революции возводили, толщина наружных стен – полтора метра. Их из арты фиг раскатаешь. Окна, сам видишь, на высоте третьего этажа только нормальные начинаются, есть еще и обширный подвал. Катакомбы. Там у них своя тюрьма и камеры предварительного содержания. Вокруг территории трехметровый забор, есть гаражи и боксы, куда можно добраться под землей. Матбаза, арсенал неплохой. Тут еще часть имущества Росгвардии находится на хранении. Для нее здание выделили на Комсомольском, но, как обычно, там еще конь не валялся. Далее, выше на четыре улицы, начинается территория всяких складов, жрачка там и прочее. А эти за семьями ездили. Сейчас сколько смогли, собрали. Ну тут и будут обживаться. Точнее, надеются пересидеть кипеж, а потом уже осмотреться и принимать решения. В обычных же домах совсем небезопасно, ночью уже до всех дошло, что ни железные двери, ни высота этажей для тварей не преграда. Вот их командиры и решили на такой финт. – Подумал и добавил: – Ушами.

– Разве плохо придумали?

– Да нет, хорошо. Все просто отлично и бесполезно, – явно саркастично сказал Цемент, неожиданно ощерился зло, почти прошипел: – Знаешь, меня радует, что все эти суки в конечном итоге сдохнут!

– Это почему? – неподдельно изумился я.

– Кто это? Это специально обученные люди, которые должны защищать население от всякого дерьма, за что им выплачивается зарплата из бюджета, за что им дается множество разных ништяков как в мирное, так и в военное время! Бюджет формируется из наших налоговых отчислений. ФСБ, МВД, армия, наконец, созданы для защиты на-се-ле-ния! Не, млять, каких-то своих семей, не семей своих генералов, но всех, мать его так, россиян. Что мы видим здесь?

– Ну, это обычное дело. Человек сначала защищает свою семью, потом уже остальных. Что не так?

– У них, мать его, присяга! Хочешь заботиться о семье, вали куда угодно, но не в армию и прочие силовые структуры! Туда тебе ход заказан! Все! Точка! А это крысы! Реальные крысы, паразиты на теле общества, которые, и когда все нормально было, рвали наши деньги, при этом сам народ-богоносец в хрен не ставя. Люди по разным углам ютятся, работы нет, а эти по Москве шествие на «геликах» устраивают. То есть срут на тех, кто их кормит, поит, одевает. И сейчас, когда от них требуется защита, поступают так же, по-крысиному. Это здание может вместить не одну тысячу человек! Ты где-то видишь сотни автобусов и машин?! Нет? Вот и я не вижу, – неожиданно взял себя в руки в конце спича он, зло сплюнул на пол и вдавил прямо в пластик подоконника сигаретный бычок. Завоняло жженой пластмассой.

– Но это же, сам говоришь, бесполезно.

– Они об этом пока не знают, – категорично заявил тот.

– А чего зависли, не заезжают?

– За ними тварь, похоже, увязалась, оторвались немного. – А потом ткнул пальцем в «Тигр». – Вот зачем они «АГС» тут поставили, идиоты?!

– Что тебе не нравится?

– «АГС» – говно, – сказал как отрезал Цемент.