Дмитрий Федотов - Русский фронтир (сборник)

Конвертоплан прыгнул вверх.

Он вознесся в небо с такой прытью, которой я за ним не подозревал, хотя много лет имел дело с этими машинами, любил их и даже худо-бедно умел пилотировать. По моему скромному разумению, бортмеханик сорвал ограничители. Это был не форсаж, а аварийный режим, способный прикончить движки, но дать машине фору в безнадежной ситуации. На такой бешеной тяге полетит даже кирпич, и полетит быстрее пули.

Конвертоплан пер строго вертикально.

И вдруг резко лег набок. Левое крыло вверх, правое вниз.

Петровичев уронил фуражку.

А конвертоплан показал цирковой фокус. Он продолжал по инерции набирать высоту боком. Два-три размаха крыла, как мне показалось. Потом его завалило, он совершил кульбит – у меня внутри все перевернулось вместе с маленьким самолетиком, – но тут Чернецкий ловко «поймал машину» тягой и грохнул ее на шасси почти туда же, откуда взлетел.

Грохнул – мягко сказано. Звон раздался колокольный, и бабах нешуточный, полетели во все стороны детали подвески, брызнуло фонтаном из амортизаторов, пара шин разорвалась в клочки, не выдержав такого варварства, но планер явно уцелел, движки не отвалились; в общем и целом бедная машинка показала себя молодцом.

Великий вождь Унгусман одобрительно крякнул.

Капитан Петровичев сделал вид, что туземца, цинично нарушившего карантин, вовсе нет на подведомственной ему территории. Он подобрал фуражку и не спеша двинулся к конвертоплану. Я выплюнул травинку, давая понять вождю, что готов к ответной речи, но получил все тот же подталкивающий жест – иди давай, – и ноги сами понесли меня вперед. На ходу я соображал, как бы высказаться, если вдруг спросят о текущем моменте. Кроме «Что это было?!» ничего в голову не лезло.

Все-таки в моей работе слишком много притворства. Я же знаю, что это было. Теперь это понял каждый. Чернецкий придумал, как спасти положение.

Если повезет, конечно.

На днях, просматривая свои отчеты по туземцам, заметил: все чаще там попадаются обороты вроде «удивительно, но», «тем не менее» и «как бы ни показалось странным». Кажется, я побаиваюсь, что меня сочтут предвзятым и некритичным. Это типично здешний синдром, через него прошли многие, кто с местными работал и поневоле в них влюбился. Начинаешь заслоняться от чувства, что они лучше нас. Химически чистая версия человека, лишенная всего наносного, всего дерьма, которым мы забили себе головы.

Ну да, у них тут в общем тепличные условия. Умеренный прирост населения, порядок с кормовой базой, никаких катаклизмов, а если доходит до боевых действий, это скорее игра в войнушку. Здесь не любят умирать. Здесь жизнь сама по себе в радость.

Они чертовски рациональны – и поэтому счастливы.

Счастливее нас, потому что лучше нас.

Честно говоря, мы не знаем, что с ними делать.

На уровне отдельно взятого русского вопросов нет – здорово, братишки. А вот на уровне государства с его далекоидущими планами и интересами все не так однозначно. Планета под кодом «Земля-2», идеальная для заселения, готовый форпост на пути к центру Галактики – сами прикиньте, какие на нее были замыслы, – и вдруг по ней ползают несколько миллионов людей, подозрительно смахивающих на людей. Да еще и с зачатками централизованной власти.

И сразу начинается вся эта чушь: нельзя лишать народ его истории; давайте вспомним индейцев и чукчей; а что скажет мировое сообщество; а не лучше ли нам уйти. Хорошо, ума хватило сообразить, что уйти никогда не поздно – к нам тоже прилетали всякие, пока мы были совсем маленькие, и ничего ужасного не произошло. Ладно, высадились. Знакомимся. Ведем себя предельно осторожно. Водку с местными не пьянствуем, от незамужних девчонок шарахаемся, от замужних тем более.

Туземцы глядят на нас как на полных идиотов. Чувствуют, что у нас внутри идет мучительная борьба, но не понимают ее смысла. Так мы сами не понимаем! Нет у Москвы окончательного решения. Есть старый имперский шаблон, который никогда не применялся к инопланетному доминиону, и никто не знает, будет ли эта схема работать, и вообще имеем ли мы право, и так далее, и тому подобное. На нас еще ООН давит, чтобы мы не мытьем так катаньем уговорили Тунгуса провозгласить независимое государство.

А вождю независимость даром не нужна, он сразу понял, чем это пахнет. Его запрут на родной планете, всего из себя незалежного. Скажут, давай, развивайся, лет через тысячу поговорим, а сейчас ты под культурными санкциями для твоего же блага… Нет и еще раз нет. Тунгус хочет выбить для своего народа те же права, что у землян, и прямо сейчас. Это часть коварного стратегического плана, из которого он вовсе не делает секрета. Профессия великого вождя Унгусмана, если кто еще не догадался – специалист по дружественному поглощению. Он потомственный император-администратор и умеет поглощать так, что ты пикнуть не успеешь. Династия Ун уже внедрялась в более продвинутую культуру, и ничего зазорного Тунгус в этом не видит.

Сейчас хитрец нацелился на Землю.

Когда Тунгусу подвернулись русские и он в первом приближении разгадал их менталитет, вождя осенило: да ведь на нашем горбу можно выехать к звездам! Тут очень вовремя приперлась делегация ООН. Тунгус ее принял, выслушал, расстроился – и закатил дипломатам лекцию о неуместности двойных стандартов и лицемерия в международной политике. Сказал, идите отсюда, человечки, вы даже врать нормально не умеете… После чего заинтересовался русскими уже вполне прицельно. Уяснил, что землянам палец в рот не клади, и фиг кто ему позволит за одно поколение шагнуть из античности в открытый космос, – а с российским паспортом это прокатит само собой. А уж на каких условиях Россия примет его под свою руку – наша головная боль; вождь готов торговаться и ждет предложений. А мы чего-то мнемся и рефлексируем.

И тут – бац! – эпидемия.

Трудно описать, насколько она нас сплотила. У местных редкий дар проницательности и сопереживания. Они видят, как искренне мы стараемся помочь, остро чувствуют наше горе. Одна беда: поскольку русские тяжело болеют, но все-таки не умирают, теперь все здешние женщины яростно хотят от нас детей. Мужчины как минимум не против. Наши уже в таком состоянии полного опупения, что сами не против – вон, даже меня пробрало. Но это ведь не простая ветрянка, а вирус-мутант неясного происхождения, зловредный до ужаса, с которым еще разбираться и разбираться. Наплодим уродов – потом хоть вешайся.

Так или иначе, от местных мы ничего плохого не ждем, а вот родной звездолет на орбите нас нервирует.

«Кутузов» здесь транзитом, должен был сделать один виток, сбросить контейнер и лететь дальше. А сейчас он пошел на двадцатый оборот, и это никому не нравится – мало ли чего у командира в сейфе лежит. Допустим, приказ на прижигание местности в целях нераспространения эпидемии. Дезинфицировать сразу весь континент со всем контингентом. И годков через сто, когда атмосфера восстановится и травка снова зазеленеет, поставить тут форпост, как было с самого начала задумано. Только без проблем с туземцами ввиду их отсутствия. Десантируем сто тысяч узбеков и миллион сельскохозяйственных роботов – плодитесь и размножайтесь, твари божьи. Есть и такой запасной вариант, я-то знаю.