Владимир Поселягин - Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь

Милиция быстро составила протокол, где я подписался как потерпевший. Пострадавшего от собственного ножа они уже давно передали врачам, а остальных в наручниках вывели из вагона. Мои деньги вернули, остальное забрали как вещественное доказательство. Их, конечно, удивила сумма, что я вез с собой, по прикидкам – эти триста рублей были зарплатой того же старшего наряда за три месяца, да еще с копейками. Пришлось объяснить, что это гонорар, не вдаваясь в подробности. Все-таки по местным меркам эта сумма была просто охренительной. Это как в мое время носить в кармане полмиллиона рублей на карманные расходы. Ситуация та же.

Через пять минут поезд тронулся дальше. Молодцы, быстро сработали, за пятнадцать минут управились.

В шесть утра семнадцатого августа мой поезд прибыл на вокзал Киева.

Сдав постельное белье, я с вещами вышел из купе и, пройдя по коридору и тамбуру, оказался на перроне.

– Спасибо за приятно проведенное в поездке время, – с легкой улыбкой сказал я проводнице.

Та только улыбнулась в ответ. После того как воров забрали, до самого Киева в купе я ехал один, за это спасибо проводнице и бригадиру поезда. Пройдя вокзал, я вышел на площадь, но направился не к такси, а к одиноко стоявшему новенькому грузовику Газ-51. Рядом топтался дядя Жора, а на подножке сидел отец, крутя в руках трость.

– Вон он идет, – услыхал я.

– Здорово, дядь Жор… Бать, привет, – поздоровался я с каждым за руку. – Давно ждете?

– Да минут пятнадцать, – ответил отец.

– Понятно. Значит так, вон тот склад по приему грузов, я через главный вход, пока выпишу, а вы с другой стороны подъедете, там грузовые ворота.

– Хорошо.

В проходной я показал наряд на перевоз груза, оформленный на товарной станции в Сочи, после чего вызванный завсклада повел меня на территорию станции.

– А, о машине уже позаботился, – пробормотал он, увидев грузовик.

– Ага.

– Груз твой еще вчера пришел, за сутки простоя на складе нужно будет доплатить.

– Раз нужно, доплатим.

– Грузить сами будете?

– Сами, он габаритный, но легкий… Ну, почти.

– Хорошо.

Наконец мы подошли к складу и открыли двери.

– Вот твои два ящика, – указал завсклада.

Отец наблюдал от машины, как мы с дядей Жорой, пыхтя, погрузили оба ящика в кузов, где уже лежали мои вещи.

– Сейчас куда? – спросил дядя Жора, после того как я закончил с оформлением бумаг.

– Сперва ко мне заскочим, нужно выгрузить тот ящик, что поменьше, а потом к родителям.

– Хорошо. Грузитесь.

Я залез в кузов, а отец в кабину. Машина выехала с территории станции и покатилась по городу. К семи часам – Марина уже, наверное, встала – мы подъехали к нужному дому. Вдвоем с дядей Жорой мы затащили ящик на второй этаж и поставили его на попа в прихожей, чтобы не мешал ходить. С Мариной я поздоровался быстро, только и успел что чмокнуть в губы и сообщить, что буду к обеду, чемодан и гитару я тоже занес в нашу квартиру. Только после этого мы поехали к родителям. Дядя Жора немного удивился возрасту моей возлюбленной, но ни словом, ни мимикой не показал своего удивления. О нашем сожительстве я не распространялся, попросив о том же и остальных. Так что, кроме родителей и брата, то, что я живу с женщиной и работаю в комитете, никто больше не знал.

Когда машина задом встала у подъезда дома родителей, дядя Жора вылез из кабины и с тоской посмотрел на пятый этаж, где жила моя семья.

– Думаю, лучше его распаковать и перетаскать вещи на руках, а ящик в сарай, еще пригодится, – предложил я.

– Отличная идея, – обрадовался дядя Жора. Отец согласно кивнул и направился наверх, пока мы распаковывали ящик монтировкой и молотком.

Перетаскивание вещей много времени не заняло, за сорок минут управились, после чего отец запер квартиру и спустился вниз, мы как раз разгружали пустой ящик в сарайчик, что числился за квартирой родителей. Там много что хранилось, включая велосипед Толика, перешедший ему в наследство от меня. Вот и ящик там уместился. Сараи находились сразу за домом, один счастливый обладатель автомобиля переоборудовал деревянный сарайчик в гараж, сменив ворота. Еще у двоих были мотоциклы в собственности, остальные радовались велосипедам.

– Я вечером зайду, – сообщил я отцу, и мы распрощались. Отец с другом и однополчанином вернулись на работу, а я на автобусе поехал в управление. Нужно было сообщить о своем приезде и доложить о случившемся в поезде. Фамилии шулеров, списанные с паспортов, что предоставили милиционеры, были у меня в блокноте.

Открыв тяжелую дверь, я прошел в хорошо освещенное помещение управления.

– А, наш любитель азартных карт, – улыбался у стойки дежурного капитан Ермолин. Самого дежурного видно не было, видимо, отошел по надобности, попросив временно заменить на посту начальника одного из отделов, что проходил мимо.

– Здорово, – протянул я руку, потом уныло спросил: – Что, уже все знают? Адамыч тоже?

Адамычем я называл майора Рощина, именно он курировал меня в республиканском управлении.

– Он как раз был в помещении связи, когда пришла телеграмма из милиции.

Ермолин об этом не мог не знать, именно он командовал связью в управлении.

– Понятно.

– Что там было-то?

– А, трое кидал пытались меня раздеть, когда в игре мы достигли пика. В результате я отказался дальше играть, они разозлились, пришлось вырубать… Что там, я сильно наследил?

– Да не особо. Ты в принципе там и не нужен, оказалось, они три дня назад убили капитана второго ранга из Черноморского флота, так что сейчас раскручивается это дело, а твой случай так, для объема дела.

– Это хорошо, – обрадовался я. Рапорт напишу – и все, дальше без меня разберутся, тем более заявление мое в милиции есть.

В это время по лестнице бегом спустился старший лейтенант Асафьев с повязкой дежурного на рукаве. Поручкавшись со мной, он поблагодарил Ермолина, который отправился по своим делам и занялся мной. Записав время прибытия, выдал бумагу и перьевую ручку, с чернилами в непроливайке.

– Товарищ майор велел написать подробный рапорт по происшествию в поезде.

– Ага.

Взяв ключи от свободного кабинета, я устроился за столом и быстро накидал рапорт, потом переписал его набело, проверил на ошибки и кляксы, и вернувшись к дежурному, протянул Асафьеву.

– Так, – он убрал рапорт в папку и сказал: – Тебя в шестнадцатом кабинете ждут.

– Кто?

– Там узнаешь… Кстати, ты когда из отпуска выходишь?

– Когда захочу, у меня же свободный график, но скорее всего, когда в школе начнутся занятия.

– Ясно. У нас две новеньких, их, наверное, за тобой закрепят. Сейчас они пока свободно тренируются.

– Разберемся.

Поднявшись на второй этаж, повернул направо и постучался во вторую от лестничного пролета дверь.