Феликс Гилман - Восхождение Рэнсом-сити

Я уставился на одну фотографию внизу страницы.

Авторы книги предполагали, что этот человек мертв, ведь уже несколько лет не было новостей о его злодеяниях и свершениях, а это могло значить только одно. Джон Кридмур не мог уйти в отставку – этого не позволили бы ни его гордый, беспокойный нрав, ни его хозяева. Служение Стволам могло закончиться только петлей или пулей.

Я опустил книгу и увидел, что старик Харпер за мной наблюдает. Наши глаза встретились, но он ничего не сказал.

В ужасе я не знал, что сказать. Я вырос на границе владений Линии. Наш город не был ни богатым, ни стратегически важным, и красть или разорять в нем было нечего. Если не считать книг и песен, я никогда не имел дела ни с одним агентом Стволов. По крайней мере, в то время. Но я знал, что агенты сделали с Торо, и видел, как одного из них повесили в Секки. В городе Клоане я прятался за бочкой во время перестрелки агента с линейными, и это до сих пор снится мне в кошмарах.

В ту ночь Харпер пришел ко мне в комнату. Я лежал без сна, но не заметил, что старик стоит возле моей кровати, пока луна не вышла из-за облака и не осветила его силуэт. Он поднял палку и прижал ее к моему подбородку, словно закрывая мне рот. Было больно. Затылком я был прижат к изголовью кровати, так что моя голова оказалась зажата в нечто вроде тисков, словно я был на приеме у дантиста.

– Моя слава меня выдала, – ухмыльнулся Харпер.

Мне было непросто открыть рот для ответа, так что я и не пытался.

Какое-то время мы молчали. Сначала мне было страшно, затем я разозлился. Какое-то время я злился и боялся одновременно. Потом мне стало стыдно, словно я каким-то образом подвел старика, тайком узнав о его прошлом. Взгляд у него был уже не такой угрожающий – теперь Харпер выглядел усталым.

– Это было давно, – сказал он. – Я это бросил. Я другой человек. Мои кости ноют в холод, руки трясутся, и я плохо сплю. Я не тот гигант, каким был раньше. Но не думай, что я еще не могу поквитаться с такими, как ты.

Харпер развернулся и ушел, не дождавшись вопросов.

Как я уже сказал, это было в начале зимы, всего за несколько дней до того, как мы пришли в Уайт-Рок.

Ни одна история о приключениях на краю света не может обойтись без волков. Если бы я дочитал книгу до этого места, а волки бы все еще не появились, я потребовал бы вернуть мне деньги.

К примеру, в «Автобиографии» мистера Альфреда Бакстера волки появляются уже во второй главе. В юности мистер Бакстер отправился на Запад, чтобы сколотить состояние, а при первых раскатах военного грома исполнил свой гражданский долг и записался в ряды бойцов против Республики Красной Долины, которую считал серьезной угрозой частной собственности и порядку. Мистера Бакстера поставили командовать взводом отважных бойцов, но они не дошли до поля битвы в долине Блэк-Кэп, заблудившись из-за плохой погоды, а может быть, козней холмовиков, сражавшихся на стороне Республики Красной Долины. Спасшись от бойни в долине, солдаты бежали от голодных волков по замерзшим равнинам, пока не встали в круг, плечом к плечу, и не дали отпор клыкастым тварям. В юности меня очень увлекала эта история, хотя даже тогда я понимал, что она была лишь метафорой, иллюстрирующей мысль о том, что чтобы достичь победы, нужно преодолеть трудности.

Стояла ранняя зима. Ожидался скорый снег. По мере движения назад на Восток дорога неумолимо шла вверх, туда, где скоро должны были появиться горы. Земля под ногами превратилась в грязь из-за растаявшего снега; голые деревья блестели на солнце. Над головой низко висели темные облака, грозные, словно полицейские. На мне был плащ с капюшоном желчно-зеленого цвета, который я приобрел в Дурхэме, и сейчас молча облачался в него, натянув капюшон на голову. В моей душе царила легкая паника, не покидавшая меня с прошлой ночи, когда, сидя у камина в дурхэмской гостинице, я узнал о Джоне Кридмуре.

Я чувствовал себя обманутым и разочарованным. Я странствовал бок о бок с Харперами много недель, пытаясь разгадать их секреты. Мне казалось, что эти люди утаивают что-то важное. Если они скрывались от закона, то из-за чудовищной несправедливости или потому, что крали у богатых и отдавали все бедным. Если за ними охотились линейные, то это делало им честь, а если они были шпионами, то страдали за правое дело. Меня обманули. Я был пособником в зловещем деле. Харперы были агентами Стволов. Не только старик, но и Элизабет тоже. Я был глупцом, а мир оказался хуже, чем я мог себе представить. Ужасная несправедливость! Я хотел творить добрые, великие дела, и моя судьба должна была быть иной.

Все мужчины Запада, даже ханжи, в юности мечтали о том, чтобы убежать из дома и стать агентом Стволов. Уверяю вас, что я не исключение. Когда ты маленький, слабый и бедный, это не кажется такой уж большой платой за то, чтобы быть большим, знаменитым и свободным. Но одно дело – мечтать, а другое – на самом деле оказаться замешанным в планы Стволов. Одно дело смотреть на льва в цирке, а другое – залезть к нему в клетку.

Скольких несчастных эти люди убили и скольких еще убьют? Я был уверен, что стану их следующей жертвой. Узнав тайну Харперов, я стал для них опасен, и со мной должны были поступить соответствующе. В газетах так и напишут: «ПЕЧАЛЬНО ИЗВЕСТНЫЙ ДЖОН КРИДМУР СНОВА НАНОСИТ УДАР. ЕЩЕ ОДНА ЖЕРТВА, И ПОДЕЛОМ ТАКОМУ БОЛВАНУ». Харперы играли со мной. Элизабет весь день была со мной подчеркнуто вежлива, но она всегда себя так вела, это была ее маленькая игра. Стоит нам отъехать от города, и женщина кивнет или тихо засмеется в своей обычной манере, и Джон Кридмур с улыбкой повернется ко мне, перережет горло и сбросит в канаву, так, что я не успею вымолвить последние слова или даже вскрикнуть. А потом этот бандит убьет Карвера и лошадей.

Мистер Карвер шел со мной рядом, по другую сторону от лошадей. Я не мог придумать, как предупредить его об опасности так, чтобы не навлечь ее на себя. Кридмур должен быть сильнее и быстрее, чем я могу представить, и хозяева наверняка одарили его другими зловещими способностями. Нельзя исключить, что старик мог прочитать мои мысли. Я слышал, что у некоторых агентов был такой дар. Я вел себя как глупец, и Карвер пострадает по моей вине. А может, он уже все знает. Я размышлял над каждым словом, что Карвер сказал мне с тех пор, как мы встретили Харперов, – их было немного, как и всегда, и каждое казалось мне предупреждением. Верный Карвер! Мне пришло в голову, что я мог бы сдать Кридмура и мисс Харпер властям за вознаграждение, которое бы послужило неплохим началом моему состоянию. При этой мысли я остановился как вкопанный и, взглянув на Джона Кридмура, увидел, что он задумчиво за мной наблюдает. Мысли о наживе тут же вылетели у меня из головы. Я знал, что мне повезет, если я просто выживу.