Виталий Трофимов-Трофимов - Трехрукий ангел. Предапокалиптический роман

– Сейчас будет выступать Далай-лама. – Ратников вновь повернулся к президиуму.

– Опять включит свою старую пластинку…

К трибуне поднялся человек, отдаленно напоминавший Далай-ламу XIV. Он был моложе, по-другому двигался, а выражение на лице, не настоящее, пластиковое, отражало все лицемерие, с которым он вертел учением Сиддхартхи Гаутамы. После того как компьютер засвидетельствовал когнитивную сигнатуру Далай-ламы, тот получил возможность обратиться с речью.

Буддизм учит, что каждому человеку отведена определенная судьба, обозначенная кармой от прошлого воплощения, и что после смерти человек в награду получит новое перерождение в соответствии с его прежними заслугами. Так будет продолжаться, пока он не станет человекобогом и не погрузится в нирвану. Но Далай-лама не всегда выступает как хранитель традиции Дхармачакры, кроме всего прочего, он – политик.

Как политик Далай-лама функционирует на основаниях «правительств в изгнании» и продолжает считаться лидером Тибета, занятого Китаем в 1950 году. Далай-ламы были теократическими правителями Тибета, руководя страной из тибетской столицы Лхасы. В связи с этим и теперь Далай-лама рассматривался как духовный и политический лидер тибетского народа. Китайцы свели на нет эту практику.

Фигура Далай-ламы была переходной, так как ламы смертны. По представлениям тибетского буддизма, Далай-лама является перевоплощением Авалокитешвары – бодхисаттвы сострадания. Когда умирает один Далай-лама, воплощением бодхисаттвы становится новое физическое лицо. Только один человек может правильно распознать перевоплощение Авалокитешвары – фигура Панчен-ламы. Китаю улыбнулась удача: по поводу одиннадцатого Панчен-ламы возникла конфликтная ситуация. Правительство Китая присвоило этот статус Гьялцэну Норбу, в то время как Тибетское правительство в изгнании и Далай-лама XIV признавали только Гедуна Чокья Ньима, который пропал в 1995 году.

Годы шли, Гедун Чокья Ньим так и не объявился.

Гьялцэн Норб, как выяснилось, имел партийный билет компартии, в случае смерти действующего Далай-ламы Тэнзина Гьямцо он должен был признать воплощением бодхисаттвы того, кто нужен официальному Пекину. Было выпущено постановление, что реинкарнации бодхисаттв без санкции компартии запрещены. Это должно было поставить крест на институте Далай-лам как на поборниках независимости Тибета.

В этой ситуации Далай-лама нашел черный ход в политическом противостоянии – не умирать. Он объявил о своем интересе киберизировать свое тело так, чтобы это не было признано реинкарнацией и не требовало сертификации у Панчен-ламы. Киберизация – это прерывание колеса Сансары. Если ты записан на жесткий диск, ты уже не можешь перерождаться. Это кибер-нирвана.

Технологии для этого до двадцатых годов XXI века не имелось. Несколько корпораций в тридцатые годы фактически учредили проект по организации Далай-ламе цифрового бессмертия. Они изготовили тело. Приходилось внедрять и патентовать ноу-хау прямо в процессе сборки. Сознание было трансфертировано на нейросетку, Далай-лама продолжил жизнь как постчеловек, записанный на синтетические носители разум живого существа. Это настолько вдохновило человечество, что уже к сороковым сложилась новая социальная реальность: началась биотехнологическая революция людей.

– Господа, – прозвучал металлический голос Далай-ламы, – прошло четыреста восемьдесят восемь лет со дня вторжения могольского императора Акбара до событий семьдесят второго, когда Кашмир провозгласил свою независимость, подтвержденную референдумом и прямой волей народа Кашмира с оружием в руках защищать свою свободу и определять будущее цветущей долины. Но пример Кашмира нравоучителен для всех народов, желающих управлять своей землей и своим небом. Свобода Кашмира – это свобода Ладакха. Она вселяет в наши сердца надежду на справедливый мир. Ладакх иногда называют «Малым Тибетом» из-за единой исторической судьбы, связавшей наши страны: Кашмир и Тибет. Здесь когда-то проходил Великий шелковый путь, а буддийские монастыри, расположенные на пути из Индии в Тибет, стали сосредоточением мудрости и знания, доступного смертным…

Звук речи, искаженный старым синтезатором или войс-транслейтером, напоминал голос старика, чем вызывал некоторую настороженность и уважение младших. Видимо, накануне последних событий имиджмейкеры хорошо поработали.

Ратников отошел от края балкона и сел рядом со своим собеседником.

– Они готовят операцию в Тибете, – тихо произнес последний. – Хотят, чтобы миссия ООН в Кашмире распространилась на весь регион. Далай-лама разыгрывает старую карту, преследуя свои узкоплеменные интересы. Последствия для глобального мира его не интересуют.

Ратников кивнул в знак согласия.

– Они ищут для этого подходящий повод, – уточнил глава UNISS. – Я буквально полчаса назад общался с аналитиками. Есть версия, что его люди сейчас пытаются обеспечить международную поддержку их инициативам в Тибете и для этого ищут веские аргументы. Пока нет корректного повода, все мероприятия сведутся к войне санкций. Час назад в шестом комитете Совбеза не могли прийти к согласию по пакету торговых санкций для республики. Но, так или иначе, повод появится.

– Оружие?

– Оружия недостаточно. Многие кашмирские группировки после ввода миронавязателей перешли границу с Аксай-Чином и ушли в Тибет. У них полно оружия. Боюсь, ставки намного выше, чем кажется мне и вам здесь, сейчас…

Далай-лама произнес что-то вдохновляющее. Малый зал сотрясли аплодисменты. От этих звуков проснулся журналист. Некоторое время он не мог понять, что происходит, потом посмотрел на часы и спешно покинул балкон.

Далай-лама жестами успокоил зал:

– И сейчас я говорю: нельзя дать забыть опыт борьбы кашмирского народа за свою свободу. Мы должны пойти дальше и заявить, что не только Кашмир, но и Тибет является достоянием мира! Сто двадцать три года народ Тибета находится во власти коммунистической морали и сейчас оказался под гнетом разлагающего действия реформ Председателя Ли Сяо-чуаня. Это урон не только для свободолюбивого тибетского народа, но и для всего мира…

Старик улыбнулся и поднялся со своего кресла. Помассировав затекшее левое колено, направился к выходу с балкона.

– Уже уходите? – уточнил Ратников.

– Мир существует, пока есть люди, которые его строят. Вишну. Равновесие тоже нуждается в поддержании. Это хорошо знают те, кто в детстве катался на скейтборде. – Эксперт постучал тростью по голени. – Новые поколения ничего не строят, они крадут. Они крадут у природы ее тайны, крадут у Бога его права, крадут у людей их человечность. Сколько мы еще так протянем?